Не померкнет никогда - Николай Крылов

К 10 часам Фонтанка была очищена от врага. Однако правый фланг наступающих частей все же отставал от левого. 716-й полк дивизии Томилова, особенно вырвавшийся вперед, вскоре после полудня занял Гильдендорф, а 633-й — совхоз Ильичевка. К этому времени полк Осипова, двигавшийся скачками, задержался у укрепленной противником высоты с отметкой 58,0. Упорный бой пришлось вести за территорию расположенного вблизи нее агрокомбината.

В 13.30 командарм признал необходимым временно приостановить наступление. Вследствие неравномерного продвижения войск на соседних участках между частями образовались большие разрывы. Некоторые командиры, увлекшись преследованием противника, совсем потеряли контакт с соседом, не успевали выдвигать на новые огневые позиции полковую артиллерию, переносить командные пункты, связь.

Все это нетрудно было объяснить: войска не имели опыта наступательных действий даже в таких скромных масштабах. Однако навести порядок требовалось безотлагательно, пока нашими огрехами не воспользовался враг. Обстановка подсказывала также, что следует усилить центральный участок за счет левого фланга.

Наступление возобновилось через три часа. Но, чтобы был ясен общий ход событий, сейчас пора вернуться к действиям морского десанта.

* * *

3-й морской полк хорошо использовал эффект внезапности своей высадки. Смяв боевое охранение, выставленное противником на побережье, он стремительно продвигался по вражеским тылам.

Моряки целехонькой захватили у Григорьевки четырехорудийную дальнобойную батарею — одну из тех, что обстреливали Одессу. Охваченные паникой, артиллеристы бросили ее, не успев даже вывести орудия из строя. А на берегу остались неубранными знаки, указывавшие границы минных полей.

Более организованное сопротивление встретил батальон моряков, наступавший на Чебанку, — там находился штаб одной из неприятельских частей. Но помогла корабельная артиллерия (корректировщики шли с батальоном), и Чебанка была моряками занята.

К 18 часам поступили сообщения, что два других батальона 3-го морского полка вступили в Старую и Новую Дофиновки. Таким образом, в наших руках находился вес* восточный берег Большого Аджалыкского лимана. Соединение десанта с войсками, наступающими с одесского плацдарма, стало вопросом ближайших часов.

Но если у самого десанта дела шли хорошо, то на эсминцы, поддерживавшие его, еще в середине дня обрушились сильные удары с воздуха. Враг бросил против кораблей девятку пикирующих бомбардировщиков Ю-87. Они внезапно атаковали на огневой позиции эскадренный миноносец "Безупречный".

Как сообщили из штаба военно-морской базы, на этот корабль было сброшено тридцать семь бомб. Имея лучшую, чем у "Фрунзе", маневренность и более сильное зенитное вооружение, "Безупречный" избежал прямых попаданий, однако получил пробоину от близкого разрыва крупной бомбы в воде. Часть котлов и машинное отделение оказались затопленными, корабль потерял ход.

На помощь "Безупречному" пришел его собрат — "Беспощадный", отбуксировавший поврежденный эсминец в Одесский порт. А некоторое время спустя, когда "Беспощадный" вернулся на огневую позицию и продолжал вместе с третьим эсминцем — "Бойким" поддерживать войска на берегу, Ю-87 (очевидно, их аэродром был где-то довольно далеко) прилетели снова. На этот раз бомбардировщиков насчитывалось уже более двадцати.

К кораблям подоспели наши истребители. Два "юнкерса" они сбили, остальным мешали вести прицельное бомбометание, но отогнать все вражеские самолеты от эсминцев не смогли: вести бой на И-16 против Ю-87 не так-то просто, особенно если последних больше. И еще один корабль — "Беспощадный" — был серьезно поврежден. Он дошел до порта задним ходом, с частично затопленными внутренними помещениями, окутанный дымом — экипаж тушил возникший на борту пожар.

Из трех новых эсминцев, пришедших ночью из Севастополя, сохранял боеспособность только "Бойкий". Это он помог батальону десантников сломить сопротивление врага у Чебанки. Одновременно "Бойкий", установив связь с корректировочным постом "Безупречного", частью своих орудий поддерживал другой батальон.

До наступления сумерек на эсминец еще несколько раз налетали пикирующие бомбардировщики. Отбиваясь от них, он израсходовал весь боезапас своих зениток и последние атаки мог отражать лишь пулеметным огнем. И все же "Бойкий", полностью выполнивший боевые задачи дня и сделавший для поддержки десанта больше всех, остался невредимым. Командовал этим кораблем капитан-лейтенант Г. Ф. Годлевский.

Когда "Бойкий" входил вечером в порт, его команда едва держалась на ногах от усталости. Все радовались за счастливый эсминец. Однако нельзя было забыть, как пострадали два других. Обоим требовался серьезный ремонт, и моряки готовились той же ночью увести их в Севастополь.

За сутки с небольшим под Одессой и на пути к ней выбыло из строя пять кораблей. Одни навсегда, другие надолго. Таких потерь Черноморский флот еще не нес. Очевидно, для защиты от пикирующих бомбардировщиков было недостаточно тех зенитных средств, которые имелись на кораблях.

Неужели уязвимым звеном Одесской обороны окажется наш морской тыл? Думать об этом было особенно горько в такой день, когда существенно улучшились наши позиции на суше.

Пауза, которую нам пришлось сделать в развитии контрудара, чтобы сократить разрывы между частями, подтянуть то, что отстало, не помогла врагу закрепиться там, где мы остановились на три часа.

Отброшенный с утра уже на километры, он, как видно, еще не успел опомниться. И вскоре после того как полки 157-й дивизии возобновили атаки, в докладах с командного пункта полковника Томилова зазвучали новые, еще не привычные тогда для нас слова:

— Противник отходит в беспорядке… Противник побежал, бросает оружие!..

Поначалу это относилось к левому флангу, где 716-й полк далеко продвинулся вдоль Куяльницкого лимана, а затем и к центральному участку полосы контрудара.

А после того как у дивизии Коченова остались позади агрокомбинат и каверзная высота 58,0, памятная еще по августовским боям, враг и на правом фланге обратился в бегство.

— Теперь мы живем! Живем, батенька! — приговаривал вполголоса Георгий Павлович Софронов, склонясь над картой.

Не все получалось так, как было задумано. Становилось уже ясно, что окружить сколько-нибудь значительные силы противника не удается. Но Приморская армия возвращала себе — за один этот день! — те рубежи между Большим Аджалыкским и Куяльницким лиманами, за которые шли ожесточеннейшие бои в конце августа, когда мы не смогли их удержать.