Звездный наследник (сборник) - Игорь Олегович Гетманский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лотта шла в последнем ряду — легко, прямо и спокойно. В ее огромных бирюзовых глазах бесстрастно отражались огни космодрома. Она была одета так же, как и в момент пленения — в пилотный комбинезон. Но сидел на ней он как-то не так: слишком уж по-дежурному, что ли. Я напрягся и понял, в чем дело: пояс комбинезона, подчеркивающий сексуально-осиную талию Лотты, был распущен. Озорная каштановая челка не спадала на глаза: волосы были стянуты на затылке в тугой узел.
Боже, прошло всего пять дней с момента ее пленения, а что они с ней сделали!
“Она идет последней. Хватай ее за руку и уноси ноги, — тихо сказал я себе. — До звездолета — меньше километра. Вы успеете добежать и включить сферу”. Я всмотрелся в проплывающее мимо бледное лицо Лотты и опустил взгляд.
Она не побежит со мной, понял я. Она узнает меня, даже обрадуется, но — не побежит. А предложит идти с собой. В город. “Дела, Дэн. Время не ждет. А чем больше работников, тем лучше. Пошли с нами”.
А с ней на руках я далеко не уйду — догонят… Да и она не даст взять себя на руки, вырвется. Не оглушать же ее…
Я смотрел в спину уходящей от меня Лотты, и сердце мое теперь сжималось от страха за нее и тоски. “Счастливый случай! — горько подумал я. — Увидеть свою женщину в двух шагах от себя, понять, как ей плохо, как обстоятельно ее оболванила негуманоидная тварь, и не суметь ничего не предпринять!”
Во всяком случае, я теперь знал, что Лотта не заперта в “линкоре”. В охраняемый военный лайнер проникнуть чужаку практически невозможно. А вот в многоэтажки, где Лотта отныне будет отдыхать после работы и ночевать, я дорожку проложу…
Я бросил последний взгляд на крышу здания управления, к которому ушла колонна команды “линкора”, и отправился к своим звездолетам.
Когда я достиг днища пассажирского “тихохода”-соседа, то приостановился и внимательно оглядел площадь перед своими звездолетами. Если мои враги оказались бдительнее, чем я предполагал, и меня обнаружили и опознали как противника, то…
Они могли вести меня по всему маршруту с целью выяснения моих намерений. А вот “брать”, скорее всего, должны были именно на подходе к звездолетам.
Вокруг не было ни души. Не раздавалось ни звука.
Я сделал шаг из тени в свет бортовых огней “тихохода” и услышал за спиной хриплый насмешливый голос:
— Что ты тут делаешь, Дэн?
Меня как будто окатили ведром ледяной воды. Сердце бешено заколотилось. На секунду сознание покинуло меня, отказываясь признавать крушение планов и надежд. И поэтому я автоматически прошел еще несколько шагов, не оборачиваясь.
— Эй, постой! — Голос был так же насмешлив и спокоен. Я остановился и деревянно развернулся на каблуках.
Из тени “тихохода” на свет вышла кряжистая широкоплечая фигура в форме космического десантника. Человек был один. Но мне от этого было не легче.
— Ты что, Дэн? Не узнаешь?
“Беги, — сказал я себе. — Беги, что есть мочи. Может быть, случится чудо, и ты успеешь нырнуть в звездолет, пока он будет покрывать расстояние между вами”.
Это было безумие — надеяться на такое чудо: меня и этого человека разделял жалкий десяток шагов. И безумием было оставаться на месте — в надежде свалить незванного собеседника с ног, когда он на меня полезет. Против майора звездного десанта — боевого майора, кадрового офицера космического флота, натасканного на победное завершение любой схватки с самым непредсказуемым противником, — мне было не выстоять. Я видел, что у него нет оружия и рации, но это, — также как и то, что он один — дела не меняло. Его нельзя к себе подпускать, знал я, его надо сразу убивать. На расстоянии.
Но я не мог этого сделать.
Потому что в десяти шагах от меня стоял майор-лазерщик Ричард Томпсон. Мой друг.
— Привет, Дэн! — сказал Томпсон, его голубые глаза сделались стальными, и он сделал один аккуратный шаг ко мне.
Я вскинул бластер.
— Привет, Рич. Ближе не подходи.
— Почему? Разве мы не друзья? Я кинулся к тебе со всех ног, как только увидел на экране, а ты… Я сегодня ночной дежурный во-он в том “бизоне”…
Он вытянул руку и указал куда-то вправо от меня и за меня. По логике доверительного общения я должен был последовать взглядом за указующим перстом и отвернуться от Ричарда. Тут бы он меня и сцапал. Но еще в детстве я отучился покупаться на такие дешевые штучки. Я не пошевелился и не отвел от противника ни взгляда, ни бластера.
— Что тебе надо, Рич? Я спешу, — хмуро произнес я, а сам усиленно соображал, поднял он тревогу на своем корабле или нет. Скорее всего — нет. Он опознал меня и кинулся вдогонку — без оружия и средств связи! — чтобы пожать дружескую руку. Догнал на подходе к моим звездолетам. Увидел их. Понял, что я — враг. И теперь…
Он решил взять меня голыми руками. Один.
“Рыцарь без страха и упрека, мать твою, — раздраженно и обреченно подумал я, — у меня же бластер!”
— А мне наплевать, Дэн, — как будто услышав мои мысли, спокойно сказал Томпсон. — Ты сейчас или пойдешь со мной, или тебе придется стрелять. Но во втором случае вспышку бластера заметят роботы Центральной и поднимут тревогу. Они запрограммированы на отслеживание именно таких эксцессов: ночью стрельба на космодроме запрещена. Но ты отделаешься от меня и успеешь скрыться, я знаю. Только вот этот квадрат, — он повел рукой вокруг, — будет оцеплен навсегда, и ты из своей дыры уже не вылезешь. И то, за чем ты прилетел, останется на Пифоне. А это мне и нужно.
Я недоверчиво повел стволом бластера:
— Разве ты не понимаешь, Рич? Я же убью тебя!
— Наплевать, — еще раз сказал он и двинулся ко мне.
Я попятился. Я не мог стрелять в него. А читал в его стальных глазах только одно — решимость.
— Ты, идиот, камикадзе хренов! — истерично заорал я. — Эта тварь оболванила вас всех! Ты думаешь, что делаешь правое дело, воин? Ты же идешь против своих, вспомни, Рич, вспомни! Земля, родина, твои дети!
— У меня нет детей, — сказал он, решительно приближаясь. Он был уже в трех шагах от меня.
— И не будет, гребаный солдат, — прошипел я и
