Анатомия призраков - Эндрю Тэйлор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ричардсон взглянул на Аркдейла, который стоял как раз за пределами слышимости.
– Мистер Холдсворт, я еще не все вам рассказал. Есть и другое обстоятельство, но я не уверен, к добру оно или к худу. – Он достал кое-что из кармана и положил на ладонь. – Когда мистер Аркдейл обнаружил, что шкаф взломан, он также нашел это внутри. Готов поклясться, что сегодня утром его там не было… Вышло так, что я открывал шкаф. Получается, это принадлежит вору.
На ладони Ричардсона лежал маленький перочинный ножик с костяной ручкой. Ножик был раскрыт. Тусклый металл лезвия был покрыт рубцами и шрамами. От постоянной заточки оно превратилось в тень себя самого. Металл ярко блестел лишь вдоль кромки.
– Вы полагаете, что этот инструмент был использован для взлома, сэр?
– Похоже на то. И мы с мистером Аркдейлом уже имели случай видеть этот самый нож. У него вполне характерная форма, знаете ли, и черная отметина на кости, как если бы ее коснулись чем-то вроде раскаленной кочерги. Боюсь, сомнений быть не может. Он принадлежит мистеру Соресби. Я сотни раз видел, как он его использует. Ковыряет им в зубах, подравнивает ногти и даже режет мясо.
– Мистера Соресби видели сегодня в библиотеке?
Ричардсон пожал плечами:
– Что до этого, он приходит и уходит так часто, что его почти не замечают. В конце концов, он библиотечный клерк.
Аркдейл придвинулся ближе.
– Послушайте, сэр, – сказал он Ричардсону. – Это чертовски неприятно. Поверить не могу, что Соресби выказал себя таким болваном. Да еще и забыл свой ножик.
– Мы не можем быть уверены, что это он, – хмурясь, возразил Ричардсон. – К тому же кто способен прозреть скрытые пружины человеческого сердца? Когда одна рука совершает преступление, другая может найти способ в нем покаяться. Я глубоко признателен вам, мистер Аркдейл, за то, что привлекли мое внимание к происшествию, и не хочу более мешать вашим занятиям. Но могу ли я попросить вас никому не упоминать о случившемся, пока мне не представится возможность переговорить с мистером Соресби? Возможно, существует совершенно невинное объяснение.
Дело было неприятным, и Холдсворту тоже не терпелось уйти. Шагнув к привратницкой, он произнес:
– У вас так много забот, сэр, и вы…
– О нет, прошу, останьтесь, мистер Холдсворт, – перебил Ричардсон. – Могу ли я злоупотребить вашей добротой и попросить еще об одной услуге? Столь деликатный вопрос требует поистине осторожного обращения, поистине точных расчетов. Ваша помощь будет неоценима. Видите ли, на основании имеющихся улик мы имеем prima facie[34] веские основания подозревать виновность мистера Соресби в данном воровстве. Но улики еще не есть неопровержимое доказательство. Как библиотекарь и тьютор мистера Соресби, я должен немедленно нанести ему визит. Я не вправе встречаться с ним наедине, и в вашем лице объединены идеальные качества для свидетеля подобного разговора. Вы не член нашего колледжа, но обладаете некоторыми познаниями о его функционировании и заинтересованных лицах. Вы прибыли по поручению ее светлости, семья которой тесно связана с Иерусалимом. И вы близко знакомы с нашей библиотекой и ее содержимым.
Ричардсон взял Холдсворта под руку и провел сквозь ширмы по коридору, который отделял нижний конец зала от кладовой и кухонь, в открытый двор за ними. За оградой двора простиралась Иерусалим-лейн. По правую руку располагался Директорский дом. В северо-восточном углу, под прямым углом к Директорскому дому, вдоль границы Иерусалим-лейн, стоял Ярмут-холл. Ричардсон направился по диагонали через булыжный двор к входу в здание – тяжелой дубовой двери, украшенной фрагментами потрескавшейся перпендикулярной резьбы и установленной между двумя контрфорсами.
– Это крайне неудобное жилище для студентов, – заметил Ричардсон, отодвигая засов. – Здание очень старое и постоянно нуждается в ремонте.
Он провел Холдсворта в темный вестибюль с каменным полом. Коридоры уходили в обе стороны, винтовая лестница вела на верхние этажи.
Тьютор прижал к носу платочек.
– Боюсь, атмосфера здесь не слишком здоровая, – пробормотал он. – Сюда, сэр.
Они поднялись по лестнице. Ярмут-холл был поделен на три этажа, каждый из которых ныне содержал полдюжины комнатушек. Штукатурка осыпалась с перегородок, обнажая решетчатую основу. Под ногами хрустел мусор.
– По крайней мере, о доме можно сказать одно, – произнес Ричардсон, когда последний виток лестницы привел их на третий этаж. – Комнаты в нем стоят недорого, особенно эти, мансардные.
На верхнем этаже он постучал в дверь в дальнем конце коридора. Холдсворт услышал шаги и грохот засова. Дверь приоткрылась на несколько дюймов, и на них уставилось длинное встревоженное лицо Соресби.
– Мистер Соресби, добрый день. Можно войти?
Студент машинально отступил и распахнул дверь. На его лице было написано замешательство. Согнувшись, Холдсворт проследовал за Ричардсоном.
Комната была футов десять длиной, но не более пяти или шести шириной; потолок – наклонным. Камина не было. Шапочка и мантия Соресби висели на гвозде у двери. Из-за наклонного потолка выпрямиться можно было только у внутренней стены. В дальнем конце стояла незаправленная кровать без полога; здесь, у двери, располагался грязный дощатый стол, на котором лежало несколько книг и, на деревянной тарелке, краюшка хлеба и несколько крошек сыра. Над столом, прямо к стене, была прибита маленькая полка с дюжиной книг.
Когда они вошли, Соресби отступил к кровати. Холдсворт остановился рядом с широко распахнутым слуховым окном. Оно выходило на юг, к колледжу, но из него было видно лишь глухую стену соседнего Директорского дома. Холдсворт посмотрел вниз. Навстречу потянулись неприятные запахи. Он находился прямо над маленьким двором, где стояли уборная и прачечная и где слуги Карбери иногда работали днем. Во дворе никого не было.
– Мистер Соресби, с прискорбием сообщаю, что мы пришли по неприятному делу, – заговорил Ричардсон.
Студент в замешательстве переводил взгляд с одного на другого.
– Я не понимаю, сэр. Что-то случилось? Мой отец?..
– Нет-нет, – перебил Ричардсон. – По крайней мере, на этот счет можете не беспокоиться. Нет, дело касается библиотеки. Но прежде чем я продолжу, вы не хотите мне о чем-нибудь рассказать? Это может оказаться в ваших интересах.
Ричардсон сделал паузу. Соресби покачал головой.
– Ну хорошо. Я должен сообщить вам, что в библиотеке была совершена кража со взломом. Вор вошел в библиотеку сегодня – вероятно, во время обеда или сразу после. Взломал замок одного из шкафов и украл ценную книгу.
Соресби заметно съежился:
– Мне искренне жаль… Я…
– Что? Вы признаете свою вину?
– Нет, сэр. – С лица студента сбежали последние остатки красок. – Разумеется, нет. Я… я только хотел сказать, что сожалею, что не был рядом
