Русская история: мифы и факты. От рождения славян до покорения Сибири - Кирилл Резников

Кучум явно недооценил Строгановых, решивших призвать казаков и использовать их не только для обороны, но и наступления. Недооценил Кучум и боевые возможности казаков по сравнению с собственным войском. Какими же силами располагал сибирский хан к началу похода Ермака? Согласно сведениям Посольского приказа, Кучум мог выставить в поле до десяти тысяч воинов, хотя Р.Г. Скрынников считает это число завышенным. М. Абдиров, напротив, оценивает численность войска Кучума в 10—15 тысяч человек. Ю.С. Худяков считает, что войско сибирского хана «насчитывало не один тумен» (тумен — 10 тысяч воинов). Если оценить население ханства Кучума в 50 тысяч человек (включая угров), то мужчин старше 15 лет, при продолжительности жизни в 50 лет, там было 70% от 25 тысяч, т. е. около 17 тысяч. Следовательно, при тотальной мобилизации Кучум мог выставить в поле 15-тысячное войско, а на самом деле — 7—8 тысяч.

Ядро войска Кучума составляла ханская гвардия — наемная ногайская, башкирская и бухарская конница и чуваши, жившие в укрепленном Чувашевом городке[157], — всего около тысячи воинов. Гвардия носила кольчуги и имела разнообразное холодное оружие, мало уступавшего оружию казаков. Хорошо была вооружена и татарская аристократия. Численность их также не превышала тысячи воинов. Основную массу войска Кучума составляли ополченцы из улусов и отряды манси и хантов (вогулов и остяков). Простые улусники обычно были без доспехов. Вооружены они были луками и копьями. Почти все татары были всадники и отличались большой подвижностью. На конях были и многие вогулы, усвоившие боевые навыки татар. Вогульские и остяцкие князцы обычно носили кольчуги, но основная масса воинов доспехов не имела.

У сибирских татар не было огнестрельного оружия. У Кучума были две пушки, но они так и не выстрелили во время боя, и Кучум приказал их сбросить в Иртыш. Основным оружием татар был монгольский лук, что совсем не плохо по сравнению с пищалями, требующими три минуты на перезарядку. При столкновении с казаками, одетыми в панцири и кольчуги, лук мог служить грозным оружием, но лишь при наличии тяжелых бронебойных стрел с калеными (стальными) наконечниками, способными раздвигать кольца кольчуги и даже пробивать панцирь. Бронебойных стрел у татар (и тем более у вогулов и остяков) было мало, а легкие стрелы с железными и ещё чаще костяными наконечниками, эффективные в боях с легковооруженным противником, были почти бесполезны в столкновениях с железной ратью Ермака.

Кучум не подготовился к серьезной войне с русскими. Он пытался получить пушки от крымского хана, но не подумал о бронебойных стрелах, а ведь их можно было закупить в Бухаре или изготовить на месте — опытные кузнецы в Сибири были. Ошибкой был и созыв ополчения, что увеличило массу войска, но понизило его стойкость. В битве Чувашевой горой первыми побежали остяки, за ними вогулы, а потом улусные татары. Прочие обстоятельства распада Сибирского ханства от Кучума не зависели. Зато в последующей борьбе с Ермаком сибирский хан явил свои сильные стороны — несгибаемую волю, способность оправиться после тяжких поражений и терпеливо ждать своего часа. Особо следует указать на умение Кучума правильно использовать подвижность конницы и обеспечить прекрасную разведку. Не стоит забывать, что в конечном итоге Кучум переиграл Ермака.

8.3. Источники о «Сибирском взятии»

 Ранние летописи о Сибирском походе Ермака. Почти 40 лет после гибели Ермака (1585) в русских летописях не появлялось сколько-нибудь подробного описания взятия казаками Сибирского царства. Ранние записи ограничивались несколькими строками, как в Вычегодско-Вымской летописи: «Того же лета [1581] снарядиша Максим да Григорей Строгановы казацких ватаманов а с ними охотчие люди Сибирскую землю воевати и шедшу тое казаки за единолет всю Сибирскую повоевали», либо излагали события крайне неточно, как в «Пискаревском летописце», где казаков посылает в Сибирь царь Фёдор Иоаннович, а Ермак завоевывает города, основанные после его гибели. Такую неосведомленность можно объяснить тем, что летописцам было не до Сибири.

С 1600 г. началось Смутное время, формально закончившееся избранием на престол Михаила Романова (21 февраля 1613 г.), а по существу, продолжавшееся до заключения перемирия с поляками в 1618 г. С разменом пленных в Москву прибыл митрополит Филарет, отец юного Михаила. В 1619 г. Филарет был посвящен в патриархи Московские и всея Руси. Очень скоро Филарет вспомнил о Сибири, которая вопреки забвению обустраивалась и заселялась, и решил создать Сибирскую епархию. Архиепископом Сибирским он выбрал архимандрита Хутынского монастыря Киприана.

«Синодик Ермаковым казакам» и летопись Саввы Есипова. В июне лета 7129 (1621) г. архиепископ Киприан прибыл в Тобольск и вступил во владения Сибирской епархией. Скоро он увидел, что богатая Сибирь страдает нищетой духовной: новоустроенные храмы не освящены, а освященные стоят без пения, ибо нет священников. Без пастырей мало язычников обретают Веру Христову, а новопросвещённые не могут утвердиться в христианстве. Русские поселенцы — казаки и иные служилые люди — хуже язычников. За нехваткой православных женщин грешили премного: умыкали дочерей и жен язычников, жили с татарками как с жёнами, отнимали силой чужих жён и проигрывали их друг другу, бросали жён и брали других. Даже вступали в браки с кровными родственницами. А пастыри смотрели на все сквозь пальцы и совершали незаконные браки.

«Добрый пастырь» скорбел и надеялся исправить пасомых. Был он муж «просвещённый и ревностный, собственным примером учащий учитель». Киприан взялся за искоренение пороков: улучшил нравственность между христианами, многих магометан и язычников обратил ко Христу; строил молитвенные дома, церкви, монастыри, построил архиерейский дом и деревянный собор, в подражание новгородскому названный Софийским. В вопросах веры и просвещения ему помогали монахи, прибывшие с ним в Сибирь. Мысль Киприана шла дальше: он задумал прославить новую епархию, канонизировав местных подвижников. Тут архиепископ просто не мог пройти мимо Ермака и истории взятия Сибири.

Киприан очень скоро осознал, как популярен в Сибири Ермак. Ермака почитали как казаки, так и татары. О нем слагали песни, рассказывали о чудесах, случившихся во время его похода. Архиепископ вознамерился привлечь память о Ермаке и его соратников к делу возвеличивания православия в Сибири. Во второе лето пребывания в Тобольске он постановил составить синодик «убиенным» участникам похода: «Повеле разпросити Ермаковских казаков, како они приидоша в Сибирь, и где с погаными были бои, и ково где убили погании в драке. Казаки же принесоша к нему написание, како приидоша в Сибирь, и где у них с погаными бои были, и где казаков и какова у них имянем убили».

Написания казаков сличили и составили «Синодик Ермаковым казакам» (1622) — краткий конспект похода Ермака. Текст «Синодика» сохранился в «Есиповской летописи». Тогда же составили и краткую летописную «Повесть о сибирском взятии» («О взятии Сибирския земли како благочестивому государю царю и великому князю Ивану Васильевичу всеа Русии подарова Бог Сибирское государство...»). Текст «Повести» в первоначальном виде не сохранился, но дошел до нас в «Есиповской летописи». Имена Ермака и погибших казаков записали в соборной синодик Тобольской Софии, и Киприан «повеле убитых имена» каждогодно в неделю Православия протодиакону «велегласно кликати вечную память». «Синодик» и «Повесть» были использованы в «Есиповской летописи» и в «Строгановской летописи».

«Синодик» сохранил черты казачьего написания. Покорение Сибири показано, как дело Ермака, решившегося на подвиг сей по велению Божьему. В «Синодике» сказано: «...не от славных муж, ни царска повеления воевод... но от простых людей избра Бог и вооружи славою и ратоборством и волностию атамана Ермака Тимофеева сына Поволскаго и со единомысленною и предоброю дружиною храбровавшего». «Синодик» содержит также хронологию взятия Сибири. Надо сказать, что хронология похода Ермака до сих пор является предметом дискуссий. В большинстве летописей одни и те же события совпадают по дням и месяцам, но различаются по годам. Как это случилось можно понять, если обратиться к опрошенным на архиерейском дворе казакам.

Ермаковы казаки были крепким племенем: из 90 казаков, уцелевших после гибели атамана, многие дожили до глубокой старости. Большинство поселились в сибирских городах, но положение их разнилось. Одни, как Гаврила Ильин, Иван Гаврилов и Иван Александров по прозвищу Черкас, самый молодой и грамотный атаман станицы Ермака, служили сотниками. Другие — увечные и «кто очами обнищал» — средств к существованию не имели и искали прибежища в монастыре. Киприан заставил воеводу написать в Москву прошение об учреждение богадельни для ермаковцев, и старики получили кров и пропитание. При опросах казаков выяснилось, что многие события они помнят смутно и меж ними не раз возникали споры. Особенно яростно спорили, где погиб есаул Брязга. Пришлось монахам дважды вписать Брязгу в «Синодик».