Путешествия Тафа - Джордж Мартин

Рыцари на Св. Христофоре — прекрасной планете, много терявшей в своем очаровании из-за ящеров, которых местные жители звали драконами (отчасти чтобы произвести впечатление, отчасти из-за отсутствия воображения), — были не менее довольны, когда Таф дал им джорджей — маленьких ящериц, больше всего на свете любивших полакомиться драконьими яйцами. Рыцари тоже подарили ему корабль. Он был похож на яйцо — яйцо из камня и дерева. Внутри были мягкие кресла, обитые лоснящейся драконьей кожей, не меньше сотни вычурных латунных рукояток и мозаика из витражного стекла на том месте, где должен быть смотровой экран. Деревянные стены были завешены роскошными гобеленами ручной работы с изображением рыцарских подвигов. Корабль, конечно же, не летал: латунные рукоятки не работали, на смотровом экране нельзя было ничего рассмотреть, а системы жизнеобеспечения ничего не обеспечивали. И все-таки Таф его взял.

Так и шло — корабль отсюда, корабль оттуда, и в конце концов причальная палуба «Ковчега» стала похожа на межзвездную свалку. Так что, когда Хэвиланд Таф принял решение вернуться на Сатлэм, в его распоряжении имелся большой выбор кораблей.

Он уже давно пришел к выводу, что возвращаться туда на самом «Ковчеге» было бы неразумно. Ведь когда он покидал Сатлэм, за ним по пятам гналась Флотилия планетарной обороны, намереваясь конфисковать биозвездолет. Сатлэмцы — высокоразвитая нация, и за те пять стандарт-лет, что Таф у них не был, они наверняка создали более быстроходные и смертоносные корабли. Поэтому для начала необходимо было слетать на разведку. К счастью, Таф считал себя мастером в маскировке.

Он остановил «Ковчег» в холодной пустынной темноте межзвездного пространства на расстоянии одного светового года от звезды С’алстар и спустился на причальную палубу, чтобы осмотреть свой флот. В конце концов он выбрал львинолет. Это был большой и быстроходный корабль с действующими системами звездной навигаций и жизнеобеспечения, а Каралео находился достаточно далеко от Сатлэма, так что две планеты вряд ли общались между собой. Следовательно, изъяны в его маскировке скорее всего замечены не будут. Перед отлетом Хэвиланд Таф придал своей молочно-белой коже темно-бронзовый цвет, на крупную лысую голову надел лохматый парик, наклеил золотисто-рыжую бороду и густые брови, задрапировал свое внушительных размеров тело с изрядным брюшком в меха (синтетические) всевозможных ярких оттенков и увешался золотыми цепями (на самом деле — с искусственной позолотой); Теперь он выглядел в точности как достойный представитель знати Каралео. Почти все кошки оставались в безопасности на «Ковчеге», только Дакс, черный котенок-телепат со светящимися глазами, сопровождал Тафа, уютно устроившись в его глубоком кармане. Таф придумал своему кораблю подходящее название, запасся сублимированной грибной тушенкой и двумя бочонками густого коричневого христофорского пива, ввел в компьютер несколько своих любимых игр и отправился в путь.

Когда корабль Тафа вышел на сатлэмскую орбиту, где располагались гигантские причальные доки, ему сразу же послали запрос. На широком телеэкране капитанской рубки — он имел форму большого глаза, еще одна причуда львинцев — появилось изображение маленького худощавого мужчины с усталыми глазами.

— Говорит диспетчерская «Паучьего гнезда», — представился он. — Мы видим вас. Назовитесь, пожалуйста.

Хэвиланд Таф включил связь.

— Это «Свирепый Степной Ревун», — сказал он ровным, бесстрастным голосом. — Я хочу получить разрешение на посадку.

— Очень свирепый? — саркастически усмехнулся диспетчер с усталостью и скукой в голосе. — Причал четыре-тридцать семь. Конец связи.

Лицо диспетчера на экране сменила схема расположения названного причала. Затем передача прекратилась.

После посадки на корабль взошли таможенники. Одна из женщин осмотрела пустые трюмы, бегло проверила корабль на предмет безопасности — необходимо было убедиться, что это странное сооружение не взорвется, не расплавится или как-то иначе не повредит «паутину». Затем она проверила, нет ли на нем вредителей. Ее коллега подвергла Тафа длительному допросу: откуда он, куда направляется, с какой целью прибыл на Сатлэм и еще многое другое. Его вымышленные ответы она вводила в портативный компьютер.

Они уже почти закончили, как вдруг из кармана Тафа высунулся сонный Дакс и уставился на инспектора.

— Что это за… — недоговорила она, испугавшись. Потом поднялась так резко, что чуть не уронила свой компьютер.

У котенка — да, он был уже почти взрослым, но все же самым юным из любимцев Тафа — была длинная шелковистая шерсть, черная, как космос, яркие золотисто-желтые глаза и на удивление ленивые движения. Таф достал его из кармана, усадил на руку и погладил.

— Это Дакс, — сказал он. Сатлэмцы имели неприятную привычку считать всех животных вредителями, и он хотел предотвратить поспешные меры, которые могли бы предпринять служащие таможни. — Это домашнее животное, мадам, и совершенно безвредное.

— Я знаю, — резко ответила женщина. — Держите его подальше от меня. Если он вцепится мне в горло, у вас будут большие неприятности.

— Несомненно, так, — сказал Таф. — Я приложу все усилия, чтобы сдержать его ярость.

Женщина вздохнула, похоже, с облегчением.

— Это ведь всего лишь маленькая кошка, да? Котенок, так, кажется, называют детенышей кошки?

— Ваше знание зоологии вызывает восхищение, — ответил Таф.

— В зоологии я ничего не смыслю, — сказала инспекторша, усаживаясь на свое место. — Просто иногда смотрю фильмы.

— Очевидно, вы смотрите научно-популярные фильмы, — заметил Таф.

— Да нет, мне больше нравятся про любовь и приключения.

— Понятно, — сказал Хэвиланд Таф. — И в одной из таких мелодрам главным героем, я полагаю, была кошка.

Женщина кивнула, и в это время из трюма вышла ее спутница.

— Все в порядке, — сказала она и вдруг заметила Дакса, сидевшего на руках у Тафа — Кошка — вредитель! — радостно воскликнула она. — Смешно, да?

— Смешного ничего нет, — предостерегла ее первая инспекторша. — Они, конечно, мягкие и пушистые, но могут разодрать тебе горло, не успеешь и глазом моргнуть.

— Да он для этого слишком маленький, — сказала ее напарница.

— Ха! Вспомни-ка кинофильм «Таф и Мьюн».

— «Таф и Мьюн», — ровным голосом повторил Хэвиланд Таф.

Вторая инспекторша села рядом с первой.

— Я видела «Пират и Начальник порта», — сказала она.

— Он был жестоким повелителем жизни и смерти и летал на корабле, огромном, как солнце. Она была королевой порта и разрывалась между любовью и долгом. Вместе они изменили мир, — добавила первая.