Всё в ажуре - Кира Страйк

- Понимаю, Мариш. – она как-то горько сморщила лицо и опустила его вниз, разглядывая колени. – Всё изменилось. Всё совсем изменилось. - прошептала она, хлюпнула носом и быстро отёрла слезу. – Я бы сейчас этого твоего Даню… Своими руками, как Крайтон…

- Лиль, хорошая моя, там, в прошлом, ничего уже не изменить. Теперь только вперёд. Жить дальше и постараться стать счастливыми. Помнишь, как бабуля учила? – чувствуя, что и по моим щекам побежала сырость, я пыталась подобрать какие-то правильные, нужные слова, и не находила.

Обняла мелкую, такую свою и такую… другую. Как будто её тёплая, уютная, родная, изведанная, казалось, до последнего уголка, душа, вдруг, протолкнула какие-то привычные границы и заполнила всё вокруг. И отыскалось в ней место и для смелости, и для отваги, и для стойкости. Впрочем, любовь и нежность тоже никуда не делись. Может быть, эти самые границы были только в моей голове?

- Мариш, ты – лучшая сестра на свете.

- Я тоже тебя очень люблю.

- Обещай, что не будешь больше от меня ничего скрывать.

- Обещаю.

- Я – сильная.

- Ещё какая.

- Ну что, пошли? – она подняла на меня раскрасневшееся лицо, - Ждут ведь.

- Согласна. Только умоемся ещё разок. А то как-то нехорошо появляться в приличном обществе с распухшими носами. – подмигнула Лильке, и тут же спохватилась, вспомнив о важном. - А за Серёжкой кто присмотрит?

- По прогнозам доктора, он ещё нескоро проснётся. А там велено было позвать, Илман снова его напоит.

- Ясно.

Не тратя больше времени, мы направились к ожидающим нас мужчинам.

P.S. Да, герцогиню в этот день мы так и не увидели. Она предпочла пока оставаться в своей комнате. Может быть, действительно приболела от нервных переживаний, а может просто ещё не была готова к публичному выходу.

Глава 50

Глава 50

Как я там сказала? Этот длинный день закончился? Плохо же я думала о простых средневековых гражданах. Это у нас с сестрой с непривычки после сегодняшних переживаний и забот сил как следует отметить победу не осталось. А люди, закалённые суровыми условиями жизни и ежедневным тяжёлым физическим трудом, праздновали.

Я-то решила, что затишье наступило перед тем, как замок погрузится в сон, ан нет. Народ ушёл собирать застолье, и сейчас прямо во дворе разжигались костры, слышался смех, звуки теперь уже радостной суеты и общего ликования. У них, знаете ли, не у нас, миллиона «красных» дней в календаре по поводу и без не имелось. Так что какая-то там усталость – вообще не причина, чтобы игнорировать такое значительное событие и откладывать праздник на потом. Победа случилась сегодня! Их молодой герцог вернулся, всех спас, и дальше, хвала Аркону, всё наладится и станет, как прежде. Люди были счастливы.

К слову сказать, среди них потерь практически не было – так, небольшие ранения. Имею ввиду, что «партизанили» они на своей, до последнего гвоздя знакомой территории как надо. Самых беззащитных попрятали, а мужики… Ну что, там двери запрут, не давая узурпаторам объединиться, тут кочергой кого огреют, здесь своим короткую дорогу подскажут – на рожон не лезли, но и поддержку оказали значительную. Теперь с чистой совестью имели право веселиться и возносить здравницы своему господину.

Солдат (которые наши) носили на руках, выкатили им бочку хорошего вина. У них теперь тоже голова не боли – они своё дело сделали. А вот у нас-то, как раз, боли. Голова, в смысле. Особенно у Крайтона. Герцог был в родных стенах. Но в его доме царил погром, который в одночасье не разгребёшь. Предстояло ещё разобраться, что успел начудить Элеонорин братец, пока хозяйничал здесь. Много чего предстояло.

Весь день с ним почти не виделись. И теперь он собрал нас, скорее, не ради ужина, а на маленькое такое совещание – подвести итоги и озвучить, как дальше будут развиваться события. От этого зависело то, как нам предстояло себя вести уже с завтрашнего утра. В общем, хорошо, что герцогиня «приболела». Без лишних ушей можно было общаться более свободно. А прислуживающих у стола людей просто отправили дожидаться окончания совета за дверь.

Что касалось планов, всё было предельно просто. Ну, почти. Про Адалея всё понятно – он по своей заданной программе решает вопросы с герцогиней. Крайтон не препятствует, напротив, всячески содействует.

Заикнулась о судьбе нашей троицы, однако, о том, чтобы покинуть замок до полного Серёгиного выздоровления, Крайтон запретил даже думать. Осваивать хозяйство, которое он нам теоретически уже определил, конечно, следовало, однако, не горело оно, герцог прав.

Самое ближайшее – чинить порушенное, лечить раненых, дать покой погибшим. Неважно, плохим, хорошим – всем. Нашим героям – с почестями и помощью близким, врагов – просто похоронить, кого ещё не успели.

С пленниками в камерах подлеца-барона тоже более-менее ясно. С судьбой Ито уже давно было решено – он (с дочерью и мешочком монет от нас) исчезнет при транспортировке к месту суда. Свою свободу и счастье мужик заслужил. Незадачливого вора Луня можно было смело отдать городским властям – он ко всем нашим внутриполитическим дрязгам никаким боком.

А вот главную подельницу барона и Самого Кетано Блона, как объявил герцог, однозначно казнить. Это, пожалуй, было самое неприятное и сложное в вопросах, стоявших перед Крайтоном. Не в том дело, что ему их было жаль. Просто официальный громкий суд был сопряжён с широкой оглаской, а мы всеми силами старались её избежать.

Теперь, что касалось самого главного - полоумного Элеонориного родственника и вообще всего произошедшего. Формальная версия была следующей: по инициативе предателя-барона, организовавшего похищение Крайтона, и при поддержке заговорщиков замок захватила банда мародёров. Обратиться за помощью к городу его светлость не мог из опасений возможного иного предательства (Что, кстати, было единственной истинной правдой). Граф Торос самоотверженно пал в бою, вызволяя сестру из бандитского плена. Все аплодируют герою, занавес.

С ума сойти с этими политиками.

- А как быть с историей, которую Серж подбросил деревенским? Ну про учения. – резонно поинтересовался Адалей.

- Никак. Чем больше версий и слухов, тем легче затеряется правда. Потом можно будет придумать в довесок что-нибудь ещё более неправдоподобное. Хотя… народ и сам с этим прекрасно справится. – Крайтон медленно выдохнул, опустив лоб на кулаки согнутых в локтях рук.

Трудно представить, что он сейчас чувствовал. Сочинять откровенную ересь ради того, чтобы выгородить, более того, выставить героем (по-другому –