Сумерки Эрафии - Александр Бауров

Раненый зверь обернулся, и Нагиль похолодел, ощущая, что стал следующей мишенью монстра. Комендант вскочил на ноги и всадил арбалетный болт в шею чудовища, но грифон, волоча пробитую ногу, с яростным клекотом продвигался вперед. Нагиль бросился бежать, на миг позабыв об опасности снизу. Кем-то ловко пущенная стрела попала ему в ногу и, пробив доспех чуть ниже колена, распорола икру. Рыцарь упал, изрыгая яростные ругательства.

Грифон был совсем рядом. С разных сторон, пригибаясь, чтобы не попасть под усилившийся обстрел, к нему на выручку бежали другие солдаты, но все они были слишком далеко. Грифон взмахнул левой лапой и, изогнув шею, встал на дыбы. Нагиль откатился в сторону. Его меч легко выпорхнул из ножен. Раз, другой, третий — лапа с острыми когтями пыталась вновь его разодрать, блеснул перемазанный кровью клюв. Лязг металла, и меч с хрустом срубил когти на лапе чудовища. Из желтых фаланг брызнула кровь. Грифон взревел и, падая вперед, нацелился в коменданта огромным клювом. Нагиль прокатился назад и краем глаза заметил, как разъехалась защита на шее монстра. Он только успел поднять меч, как приближавшаяся голова чудища сама насадилась на острие.

Клюв остановился в нескольких дюймах от лица Нагиля. Грифон захрипел, забился и, обдав коменданта Харлхорста смесью слюны и крови, грузно повалился на правый бок и наконец замер. Нагиль привстал на одно колено, обтер лицо и вытащил из ноги наконечник сломавшейся стрелы. Рана сильно кровоточила. Перевязав ногу платком, Генри заковылял к лестнице. Больше здесь было некого защищать.

Весь полк Кристиана устремился к воротам. Снаружи остались лишь наводчики катапульт да большая часть лучников вместе с Трифоновой гвардией, выбивавшей со стен последних защитников. Лучники-эльфы, напротив, были в первых рядах атакующих. Они стреляли прямо перед собой, выполняя поставленную принцем задачу — пробить укрепления и баррикады в проеме ворот.

Взрыв, удар, еще удар, и разлетается в клочья правая створка. В проем вбегают несколько рыцарей и алебардщики. За ними теснятся копейщики и пехотинцы. Кто-то указал на толстый, залитый застывшим металлом обломок ворот. Его подхватили и, используя как таран, проломили первую деревянную решетку. За ней среди обломков лежали тела убитых и раненых из первой разведывательной группы. Здесь было сыро, и, прикрываясь щитами, люди рванулись вперед по щиколотку в воде. Со свистом вылетели из темноты арбалетные болты, и количество убитых вновь начало расти. Почти каждый выстрел арбалетчиков, засевших за последней внутренней решеткой, находил цель. Наконец, потеряв двух бойцов, в проем прорвались эльфийские лучники. У них почти не осталось магических стрел, однако всего несколько удачных попаданий могли переломить ситуацию в этот тяжелейший для нападавших момент. Тела убитых загромождали проход. Люди сзади все напирали и напирали. Давя друг друга, солдаты мешали командирам управлять боем. Со стен к самым воротам падали камни и бревна, лились кипяток и смола. Несколько десятков человек погибли, так и не нанеся ни одного удара по врагу.

После пяти удачных эльфийских залпов во внутренней решетке образовался пролом. Застрявший в узком жерле ворот западный полк устремился внутрь. В то же время из-за стен центрального укрепления раздался звук горна, и на внутренний двор стали выбегать рыцари, вооруженные огромными блестящими мечами. Спускаясь со стен, прямо с лестниц открывали огонь лучники, спешившие вниз по приказу Нагиля.

Первый ворвавшийся внутрь отряд королевской армии был перебит почти сразу. Их разили стрелы и арбалетные болты, сыпавшиеся со всех сторон. Крыши сараев или стены склада, перевернутые телеги или лестницы внешних стен — всюду залегли меткие стрелки Рейнхарда. Но следом за первым шли второй и третий отряды. Вскоре во всей западной части внутреннего двора закипело яростное сражение.

Рейнхард увидел, как со стен стали спускаться лучники. Значит, ворота пробиты, понял генерал и, увлекая своих людей, бросился в гущу сражавшихся. Королевские алебардщики все же преодолели то короткое пространство, что отделяло их от стрелков Харлхорста, тут же показав, на что способны. Они вмиг смяли тот отряд, что Нагиль послал вниз со стен, и уже хотели рвануться к главной башне, как на них обрушились рыцари во главе с самим прославленным генералом.

— За дело вперед! За Харлхорст! За Империю Солнца! — крикнул своим дружинникам Рейнхард.

С лету выхватив огромный двуручный меч, генерал взмахнул им легко, будто это была детская сабелька, и разрубил первого попавшегося алебардщика от плеча до бедра. Следовавшие за ним воины разили оторопевших от неожиданности солдат. Убитые падали без стонов и криков. Весь строй нападавших в ужасе замер. Казалось, солдаты вот-вот побегут, но, остановленные криками офицеров, они выстроились в линию и ощетинились своим грозным оружием. Но даже плотные ряды копий не могли остановить гордых и сильных рыцарей, что шли за Рейнхардом. Легко управляясь с гигантскими, больше ярда мечами, они клином врубились в ряды гвардейцев, оставляя за собой обезображенные тела погибших, широкими волнами сея ужас и страх.

На стенах оживились притихшие было стрелки. На головы королевских солдат летели последние стрелы, болты арбалетов и крупные камни. И вот в последний момент, когда передние ряды нападавших были истреблены, а центр, не выдерживая натиска, начал разрозненно отступать, удача вновь улыбнулась принцу Кристиану.

Юго-западная башня, пылавшая уже почти два часа, вдруг пошла трещинами. Внутри что-то глухо надломилось, и громоздкая постройка осыпалась во внутренний двор, погребая под обломками солдат Рейнхарда и королевских гвардейцев. В то же время послышался конский топот. Пока кипело сражение во внутреннем дворе замка, солдаты успели разобрать завалы внутри западных ворот. Личная гвардия и телохранители Кристиана во главе с самим принцем ворвались внутрь. В руках у закованных в блестящие латы всадников были длинные пики. Ими они разили даже таких тяжеловооруженных воинов, что были в отряде Рейнхарда. Правда, сами кавалеристы оказались под огнем уцелевших лучников. Пять-шесть всадников были выбиты из седла, под некоторыми пали кони. Бело-голубые гербовые попоны были перепачканы кровью. Продвижение Рейнхарда к воротам сначала замедлилось, а затем они перешли к обороне. Кругом стоял гвалт, звон мечей, свист стрел, были слышны стоны умирающих и конский храп.

Кристиан отвлекся лишь на мгновение, и вдруг вылетевший из самой гущи свалки арбалетный болт попал ему прямо в лицо. Телохранители рванулись закрывать собой принца, но не успели, и через мгновение Кристиан почувствовал тупую боль в скуле. Вся голова зазвенела, как пустой жбан, тело дернулось, и он чуть не выпал из седла. «Странно, — подумал принц, — я, кажется, жив, раз что-то чувствую…» Он выронил пику и потрогал лицо рукой, сплюнул кровь. Шлем! Тот самый шлем, надетый, чтобы скрыть следы укуса летней мухи, спас ему жизнь. Болт ударил в пластину, прикрывавшую скулы. Выбил из нее искры, прогнул, но даже не коснулся кожи.

Нагиль, несмотря на ранение, уже давно участвовавший в сражении, выпустил в набегавшего копейщика последний болт. Отбросив бесполезный теперь арбалет, отчаянно превозмогая боль, комендант замка ринулся врукопашную. В какой-то момент он оказался рядом с Рейнхардом, и, прикрывая спину друг другу, они рубились, подобно героям древних легенд. Генерал, припадая на колено, вспарывал брюхо лошади, и, когда та падала, Генри с лету лишал ее седока головы. Рейнхард отрубил одному пешему воину руку. Тот упал, генерал замахнулся и хотел добить, как вдруг брошенная кем-то из всадников пика вонзилась в его доспех, войдя прямо в правую лопатку. Нагиль бросился к генералу. Коля и рубя оказавшихся на пути врагов, он подхватил друга на руки и потащил к воротам внутренней крепости.

— Брось меня… — хрипел Рейнхард. У генерала была распорота щека. Кровь лилась всякий раз, когда он хоть что-то произносил.

— Нет, я отнесу тебя в главную башню, мы укрепимся, и тогда…

Речь коменданта заглушил грохот сильнейшего взрыва. Это жадный до огненного песка Том Портер, убедившись в тщетности попыток овладеть восточными воротами, решился их подорвать. Под прикрытием парящего дракона они пронесли в воротную арку двенадцать бочек с опаснейшим содержимым и подорвали их одновременно. Во всей восточной стене образовался пролом шириной в несколько ярдов у основания. Из-за груды камней он оставался непроходимым для конницы, но, карабкаясь по обломкам, по пояс проваливаясь в воду и преодолевая завалы, королевская гвардия ринулась к замку, и, когда восточный полк ворвался внутрь, положение защитников Харлхорста стало безнадежным. Оставшись без командира, дружинники Рейнхарда гибли один за другим. Хотя каждый и забирал с собой по нескольку гвардейцев, они не могли переломить ход сражения. Защитники отступали в глубь крепости, теряя постройки одну за другой. Вскоре за ними остались лишь внутренние укрепления и главная башня.