История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633 - Олег Большаков

[+59] Во всяком случае, при движении армии к Муте мусульмане подверглись нападению жителей какого-то укрепленного селения и один человек был убит. Халид будто бы отомстил им на обратном пути [Дийарб., т. 2, с. 80].

[+60] Ал-Вакиди [пер., с. 315] и Ибн Са'д [т. 2, ч. 1, с. 95] датируют поход джумада II 8/26.IX-25.Х 629 г. Поскольку отмечается, что была зима и было холодно, можно думать, что к джумада II (и то к самому концу) может относиться только выступление из Медины.

[+61] Сведения о том, куда направлялся этот отряд, очень противоречивы [Самх., т. 2, с. 358–359].

[+62] И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 95; Халаби, т. 3, с. 217–219 — наиболее детальный рассказ.

[+63] И. Са'д, т. 2, ч. 1, с 96.

[+64] Там же, с. 97–20 человек; И. Хиш., с. 803 — одного человека.

[+65] И. Хиш., с. 809–810; Балаз., А., с. 354; Вак., пер., с. 325.

[+66] Чаще всего встречается дата среда 10 рамадана [Вак., пер., с. 326; И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 97, 99], но называется также 6 рамадана [И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 103] и 13 рамадана [Балаз., А., с. 353]. 10 рамадана приходится на понедельник 1 января 630 г., а 6 и 13 рамадана соответственно на четверг 28 декабря 629 г. и 4 января 630 г. Дата ал-Балазури наиболее вероятна, так как, по всем сведениям, Мухаммад вступил в Мекку в пятницу 21 рамадана/12 января. Обычно путь от Мекки до Медины занимал 7 дней (так было и в данном случае [И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 103]). Выступив из Медины вечером ([Мугултай, с. 69], правда, указывается среда 10 рамадана) 12-го, что по арабскому исчислению приходилось уже на 13-е, он должен был прибыть в Марр аз-Захран вечером 19-го, где пробыл, вероятно, целый день и вступил в Мекку с восходом солнца 21-го. Дата 10 рамадана, несомненно, появилась вследствие смешения с датой вступления в Мекку («когда осталось 10 ночей рамадана»).

[+67] По имеющимся сведениям [И. Хиш., с. 828; Вак., пер., с. 326], в войске Мухаммада было 10 тыс. человек ([Вак., пер., с. 409] — 9500 человек). Численный состав отдельных групп, сообщенный в связи со сражением при Хунайне, очень близок к этому: мухаджиров — 700 человек, мединцев — 4000, бану аслам -400, гифар-300, кинана-250, ка'б б. амир (хуза'а) -500, музайна — 1000, джухайна — 800, ашджа' — 300, сулайм — 1000 [Вак., пер., с. 326], что дает 9250 человек. Сомнение вызывает число мухаджиров и мединцев. Как бы ни был велик приток мекканцев со времени битвы при Бадре, вряд ли число новых переселенцев в 9 раз превзошло первоначальное ядро мухаджиров. К тому же отток 700 из 2000 взрослых мужчин Мекки должен был резко ослабить ее военную силу, однако в том же сражении при Хунайне отряд мекканцев состоял из 2000 человек. Так же невероятна и численность мединцев: при 700 мухаджирах и 4000 воинах-мединцах в Медине должно было насчитываться около 25 000 жителей.

Если все-таки поверить этим цифрам, то объяснить их можно только одним образом: мухаджирами здесь названы не только переселенцы-курайшиты, а все мусульмане из разных племен, переселившиеся в Медину, «мединцами» же названы воины, собравшиеся в Медину и выступившие из нее, без присоединившихся к ним по пути, так же как у Ибн Са'да далее «мединцами» названы все 10 000 воинов, пришедших с Мухаммадом на завоевание Мекки, в отличие от «мекканцев» [И. Са'д, т. 2, ч. 1, с. 108].

[+68] Согласно ал-Балазури, ал-Аббас встретил Мухаммада в Зу-л-Хулайфе, и тот сказал: «Твоя хиджра — последняя хиджра, как мое пророчество — последнее из пророчеств» [Балаз., А., с. 355], включая, таким образом, своего дядю в почетную когорту мухаджиров. Однако, согласно ал-Вакиди [пер., с. 329], ал-Аббас встретился с Мухаммадом в ас-Сукйа (170–180 км от Медины), а согласно Ибн Хишаму [И. Хиш., с. 811] — только в ал-Джухфе (то же — в одной из версий у ал-Вакиди [Вак., с. 408]), причем ни тот, ни другой автор не приводят эту фразу Мухаммада. По-видимому, это довольно обычная для ал-Балазури проаббасидская вставка, а перемещение места встречи с половины пути в Мекку в окрестности Медины потребовалось для придания правдоподобности фразе о последней хиджре. В ал-Джухфе она прозвучала бы неестественно.

[+69] В более подробной версии, сообщаемой сыном ал-Аббаса со слов отца, события излагаются несколько иначе: ал-Аббас взял с собой только Абу Суфйана, посадив его позади себя, и провез почти через весь лагерь, пока не наткнулся на Умара, который поклялся убить Абу Суфйана. Ал-Аббас опередил его и сказал Мухаммаду, что Абу Суфйан под его покровительством. Мухаммад велел ал-Аббасу взять его к себе, а утром привести ([И. Хиш., с. 812–813; Вак., пер., с. 331–332; Вак., с. 408]). В этом рассказе выпячивается роль самого ал-Аббаса, подчеркивается грубость и непримиримость Умара и совсем исчезает цель, ради которой приехал Абу Суфйан. Сомнительным представляется и то, что Абу Суфйан якобы выехал узнать, что за войско стало лагерем в Марр аз-Захран. Совершенно невозможно представить, чтобы мекканцы до последнего момента не подозревали о приближении Мухаммада, в то время как хавазин больше чем за неделю успели послать ему навстречу свою разведку. Можно было сомневаться в цели похода, но не знать, что за огромное войско встало в 20 км от Мекки, было невозможно.

[+70] Возможно, отголосок их сохранился в одном из сообщений ал-Вакиди; будто Мухаммад, узнав об участии курайшитов в нападении на хуза'итов, предоставил на выбор: заплатить виру за 23 убитых хуза'итов или воевать. Мекканцы отвергли и то и другое, но потом одумались и послали Абу Суфйана для переговоров [Вак., пер, с 322]. Это сообщение, по словам ал-Вакиди, большинством авторитетов не подтверждается. Действительно, между гибелью хуза'итов и отъездом Абу Суфйана нет времени для обмена посланиями между Меккой и Мединой, который занял бы не менее 10 дней. Но упомянутые условия, видимо, все-таки выдвигались на каких-то переговорах.

[+71] По версии ал-Вакиди, и в этом решающую роль сыграл ал-Аббас, который борется за его обращение как убежденный мусульманин, спорит с Ума- ром и т. д. Все это явно сообщается с тем, чтобы показать, что отец первого омейядского халифа принял ислам чуть ли не из рук ал-Аббаса, прародителя истинно правоверной династии Аббасидов.

[+72] Согласно ал-Вакиди [Вак., пер, с. 334], погибли 24 курайшита и 4 хузайлита; по данным Ибн Хишама — 12 или 13 человек ([И. Хиш., с. 818], здесь же называются имена трех убитых с мусульманской стороны).

[+73] Мак Гроу Доннер объясняет легкий успех Мухаммада тем, что мекканцы были измучены голодом из-за прекращения подвоза пшеницы из Йамамы по распоряжению одного из вождей ханифитов, мусульманина Сумамы б. Усала ([Mac Grow, 1977, с. 262–265] — со ссылкой на [И. Са'д, т. 5, с. 501;. Таб., Т., т. 18, с. 30–31; Бух., т. 3, с. 165–166]; см. также [И. Хабиб, с. 80]). Это предположение основывается на туманном упоминании бедствия, постигшего жителей некоего селения за неверие в Аллаха [Кор, пер., XXIII, 76/78 — 77/79]. Это бедствие комментаторы Корана считают намеком на голод, постигший жителей Мекки, во время которого они ели кошек и собак [Бух., т. 3, с. 328]. Одной из причин поездки Абу Суфйана к Мухаммеду якобы могло быть намерение просить о снятии блокады [Бух., т. 3, с. 265].

Однако кроме отсутствия хоть какого-то намека на страшный голод в Мекке в историко-биографических источниках (что признает и Мак Гроу) в опровержение этой гипотезы можно указать на то, что 23-я сура относится к числу мекканских, что мнение некоторых комментаторов, будто указанные айаты относятся к мединскому периоду, скорее объясняется желанием непременно дать объяснение совершенно неопределенного места во славу пророка. В действительности эти айаты очень просто объяснить указанием на бедствия, которые постигают ослушников.

Единственное конкретное указание на роль Сумамы имеется у Ибн Хишама: во время паломничества курайшиты обвинили Сумаму в том, что он сабий, тогда Сумама обиделся и сказал: «Клянусь Аллахом, не прибудет к вам из Йамамы ни одно зерно, пока Мухаммад не возгласит в ней (Мекке) призыв к молитве». Поступление зерна из Йамамы прекратилось, и мекканцы написали Мухаммаду, чтобы он разрешил подвоз, и тот приказал Сумаме пропустить зерно в Мекку [И. Хиш, с. 997–998]. Если даже это сообщение достоверно, то окажется, что к моменту похода снабжение Мекки было нормальным.

Главное же, что в крайнем случае мекканцы могли привезти зерно из более близкого, чем Йамама, района вади Биша. Возможно, что все эти сообщения как-то фиксируют воспоминания о засушливом (и, следовательно, голодном) 628 годе.

[+74] Согласно ал-Азраки, Хубал стоял внутри Ка'бы над сосудом с храмовыми сокровищами [Азр., с. 111]. По рассказу ал-Вакиди, сначала был разбит Хубал, а потом открыта Ка'ба [Вак., пер., с. 337].

[+75] Так у ал-Азраки [Азр., с. 111–113]; по ал-Вакиди [пер., с. 337], был сохранен Авраам, изображенный в виде старца, гадающего на стрелах. По ал-Азраки, наоборот, именно это изображение, порочащее патриарха, вызвало гнев Мухаммада [И. Хиш., с. 819; Азр, с. 111–114]. М. Годфруа-Демомбин считает названные в источниках изображения выдумкой традиционалистов, хотя и допускает, что какие-то росписи могли быть [Gaudefroy-Demombynes, 1969, с. 173].