Невеста в «шотландке» - Карен Хокинс

Экономка подошла к бадье и добавила какой-то аромат, а затем погрузила свой локоть в воду.

— Идеально! Иди сейчас же в ванну.

Кэт не стала ждать. Она с благодарностью погрузилась в пахнущую лавандой воду. Возможно, ее неприятности растают, если она просто останется здесь. Несомненно, Энни приносила бы ей еду, и парни продолжали бы поддерживать производство стекла… Почему нет, она могла оставаться здесь до конца дней своих, и никто даже не узнал бы об этом. Губы Кэт задрожали. Так или иначе, кому она действительно нужна?

Прекрати это, сказала она себе. Ты просто влюблена по уши. Так и было, ничто уже не могло помочь ей в этом. Ее сердце храбро пыталось не показывать свои трещины, и все же трепетало, разваливаясь на кусочки. Чтобы удержаться от этих мыслей, она принялась тщательно мыть себя, пытаясь стереть боль. Это помогло… немного.

Энни распахнула окно.

— Святые, этот сассенах здесь.

Девон? Здесь? Что сейчас она должна была делать? Если она увидится с ним, и он догадается о ее чувствах, это разрушит все на свете. Но если она не увидит его, он поймет, что что-то не так.

Что было лучше? Кэт сделала глубокий вдох. Она могла поступить как угодно, но притвориться в безразличии к нему не способна. Не здесь и не сейчас, по крайней мере. Если бы она дождалась бала, чтобы увидеть его, то, как минимум, была бы одета в чудесное платье. Она улыбалась бы, смеялась и танцевала, и никто не узнал бы ее тайну. Делая глубокий вдох, она заткнула свои мокрые волосы за уши, а затем опустилась в воду по шею.

— Энни, скажите господину Сент-Джону, что я увижу его на балу и ни секундой раньше.

Было бы неправильно сказать, что Девон воспринял новости об отказе Кэт хорошо. Нет. Вначале он не поверил, затем его охватило раздражение, и, наконец, гнев, из-за того, что она могла так спокойно отослать его, когда он желал видеть ее снова.

Он все еще не был влюблен, но ночь с ней доказала ему кое-что. Она показала, что страсть не сгорела полностью, что она все еще может удовлетворить и даже заставить желать большего. Никогда за всю его жизнь у него не было такого восхитительного свидания с женщиной. И если бы он реагировал как прежде, однажды вкусив ее щедрости, он бы чувствовал зуд, ища другой вызов. Но в это время, все, чего он хотел — это быть вместе с Кэт. Снова и снова.

И не только физически. Отправляясь сюда, он хотел поведать ей целых три истории. Одна включала в себя рассказ о дороге для верховых прогулок, которая была в конце прекрасного маленького аббатства. Это была подсказка от одного из грумов в Килкэрн и звучала она, словно приглашение для ленивого времяпровождения после обеда. Вторая история, которую он хотел рассказать ей, была о том, что случилось с Мюриен в конюшне, когда он собирался ехать к Кэт. Громко требуя лошадь, она утверждала, что тоже хотела бы ехать. Грумы были настроены скептически и не спешили выполнить ее требования. Один старый конюх, однако, согласился оседлать для нее коня. Ей достался трогательный старый увалень с пьяной походкой и ужасной привычкой кусаться.

Девону стоило огромных трудов не рассмеяться. Но он постарался, чтобы его уже не было рядом, когда она получит возможность взобраться на это ужасное существо. Он не желал, чтобы Мюриен следовала за ним по пятам, во время его попытки посетить Кэт. Третья история для Кэт была о кольце-талисмане и о его потере. И что он не может, по правде говоря, уехать, пока оно не будет найдено.

Он спрашивал у себя, будет ли она рада. Вот только если он будет вынужден, согласится с ее желанием, ему придется ожидать бала, чтобы обсудить это с ней. Это раздражало больше всего.

Это же нелепо — ждать столько времени — ведь еще целых четыре дня до этого проклятого события. Четыре дня без Кэт. Несомненно, она не имела в виду подобное…

Но визит на поляну доказал, что он ошибается. Это сделала и вторая попытка увидеться с ней. И третья. Все, чего он добился от своих визитов — вид спины Кэт, промелькнувшей вдали и злобные пристальные взгляды ее парней.

Расстроенный, но отказавшийся делать из себя посмешище, Девон вернулся в Килкэрн. Подготовка к балу продолжалась и, чтобы заполнить пустые часы, Девон начал помогать Малкольму в списке назначенных Фионой обязанностей. Девон оставил своих слуг в относительном комфорте постоялого двора. Он проводил лучшую часть каждого дня в Килкэрне, помогая по необходимости. Хоть молодой человек и был занят, настроение его ухудшалось с каждым проходящим часом. Без Кэт, все казалось… скучным и безжизненным. Настроение его «товарищей» было ничуть не лучше. Фиона была в волнении, Малкольм был странно тих, а Мюриен смотрела так, как будто бы хотела лишить Девона одежды в ближайшей каморке для метел.

Вечером перед балом, он отправился в долгую одинокую поездку верхом на Громе, удачно пропустив обед. Он вернулся в свою комнату после того, как солнце село, грязный и утомленный, чувствуя себя немного разбитым.

Вздыхая, Девон снял пальто и подошел к окну. Он отдернул занавес и пристально посмотрел вдаль. Прохладный воздух просочился сквозь створки, заставляя его радоваться огню в камине. Ночь была особенно яркая, освещенная полнолунием и мерцанием звезд. Это было волшебное время для полуночной езды.

Если бы с ним была Кэт, чтобы разделить ее. Боже, что за напасть. Последние несколько дней были испорчены. Проклятье, он был заперт здесь в ветхом замке с враждующей парой и думающей лишь о браке мегерой, когда женщина, которая для него…

Он поймал себя. Женщина, которая для него, что? Предмет симпатии? Наслаждения? Страстного желания? Кем она была для него? Его ум оказался не в состоянии определить это, определить ее.

Он вздохнул и оперся лбом о влажное оконное стекло. Глубоко в лесу мерцал слабый свет, блестя золотым теплом.

Он не мог перестать думать о ней. Об ощущения ее губ под его губами, о ее теле в своих руках. Он любил женщин, любил их недостатки, их жеманство, их легкомыслие. Они развлекали его, но ни одна не привлекала всерьез.

Находясь рядом с Кэт, он спрашивал у себя, какова была эта женщина под своей загадочной наружностью. Она просто не играла по известным Женским Правилам. Она не флиртовала. Она не смеялась над его остротами, пока те не заставали ее врасплох. Она не пробовала впечатлить его или привлечь его интерес к себе любым путем.

Она была напрочь лишена большинства уловок, которые использовали женщины. Уловок, которые, в умеренных количествах, совсем недавно развлекали его.

И это, с тех пор как он начал общаться с Кэт, казалось Девону странным. Тем более он был недоволен тем, что когда-то поддавался этим самым женским хитростям. Теперь он находил компанию Мюриен, и подобных ей девиц, обременительной. А ведь еще две недели назад он наверняка увлекся бы ею, и осознание этого беспокоило его больше всего. Увлечение продлилось бы как минимум месяц или около того.