Опиумные войны. Обзор войн европейцев против Китая в 1840–1842, 1856–1858, 1859 и 1860 годах - Александр Тизенгаузен

Занятие без боя дворца Юаньминъюань показало главнокомандующим, что китайская армия после недавних поражений отказалась от всякого сопротивления. Наступление к северу с целью преследования не обещало успеха, лишь чрезмерно удлиняя операционную линию, вследствие чего главнокомандующие решились вернуться к Пекину, чтобы захватом его повлиять на скорейшее заключение мира. 8 сентября генерал Монтобан послал несколько отрядов по направлению к китайской столице с целью поиска лучшей и кратчайшей дороги.

Днем выступления французской армии с биваков у Юаньминъюань было назначено 9 октября, так как к этому времени заканчивался трехдневный запас продовольствия. В ночь с 8 на 9 октября вспыхнул пожар в различных пристройках дворца, происшедший, вероятно, от поджога их китайскими грабителями, появившимися в весьма большом количестве в окрестностях дворца и следовавшими постоянно по пятам армии. 9 октября вечером обе армии расположились вместе на биваках по сторонам дороги, идущей к воротам Аньтин, в 4 верстах к северу от городской стены. Во время движения от Юаньминъюань французская армия представляла необычайный вид: солдаты шли, нагруженные награбленным имуществом, ведя за собой китайских носильщиков, привязанных за косы. Ночь с 9 на 10 октября была употреблена для присоединения к войскам обозов и повозок с продовольствием, оставленных 6-го числа в большой деревне с кирпичным заводом, лежащей к востоку от Пекина. Поутру 9 октября возвратились наконец в английский лагерь некоторые из лиц, захваченных вероломным образом в Тунчжао. Из их рассказов было видно, что они подверглись жестоким истязаниям, вследствие которых многие из них умерли. Из 12 пленных французов вернулись только 5, и 6 были доставлены в гробах; из 26 английских пленных вернулись живыми только 13, остальные также погибли. Один французский аббат и английский офицер из числа упомянутых были обезглавлены у моста Балицяо во время сражения 21 сентября, а трупы их сброшены в канал. Возвращение пленных и известие о печальной судьбе остальных произвели тяжелое впечатление на обе армии и на их командующих, тем более что еще за день перед тем принц Гун в своих письмах уверял, будто пленные содержатся хорошо. Впредь решено было действовать возможно энергичнее.

Барон Гро написал 10 октября письмо принцу Гуну, в котором возлагал на него ответственность за нечеловеческое обращение с парламентерами, и с целью обеспечения посольств при ведении дальнейших переговоров в Пекине потребовал, чтобы в распоряжение союзной армии были предоставлены ворота Аньтин в северной стене Пекина. Если эти ворота не будут уступлены до 13 октября, то союзные войска займут их силой, открыв артобстрел города. В этом же письме принц Гун получил заверение, что лично он может без всяких опасений прибыть в Пекин, так как союзные войска не производят никаких насилий над невооруженными лицами, ведущими переговоры.

В этот же самый день оба главнокомандующих в сопровождении начальников артиллерии и инженеров произвели рекогносцировку ворот, причем неприятель, не открывая огня и выкинув белые флаги, подпустил их к самому рву. Таким образом союзники определили места будущих брешь-батарей, в 750 шагах к востоку от ворот Аньтин, и к постройке их было приступлено немедленно на глазах китайских войск, занимавших стену.

Английские орудия предполагалось расположить за высокой стеной, окружавшей находившийся в этом месте храм «Дицзу», или «Земли». Они распределялись следующим образом: четыре 8-дюймовых и четыре армстронговых (12-фунтовых) орудия для пробития бреши между второй и третьей фланкирующими полубашнями к востоку от ворот, два армстронговых орудия для обстрела дороги, ведущей к воротам, и два армстронговых орудия назначались в резерв. Батарея 9-фунтовых орудий шла на вооружение контрбатареи. Мортиры также предназначались для действия против будущей бреши.

Для постановки орудий с внутренней стороны массивной кирпичной стены храма должны были быть устроены деревянные платформы; чтобы подготовить пороховые погреба, предполагалось сделать небольшие пристройки к стене. Со стороны французов, не имевших осадной артиллерии, для вооружения брешь-батарей назначались четыре 12-фунтовых пушки. Их орудия были расположены слева от английских и на расстоянии 80 шагов от городской стены; английские отстояли от стены на 250 шагов. Перед батареями вырыли небольшие траншеи, откуда мог быть открыт ружейный огонь против артиллерии и китайских войск, оборонявших стену. Небольшое предместье, расположенное перед воротами в 130 шагах от них, было приведено в оборонительное положение.

Китайские солдаты смотрели с любопытством со своих стен на постройку батарей и вовсе не препятствовали производству работ.

В предместьях и других местах были развешаны прокламации, в которых жители Пекина предупреждались, что если в полдень 13 октября китайские власти не передадут ворота Аньтин в руки союзников, то последние откроют огонь.

13 октября в 10 часов утра принц Гун прислал от себя комиссара Хань Ци, который старался отговорить англо-французов от предъявленных ими требований относительно передачи ворот или по крайней мере отложить время передачи. И только за несколько минут до полудня, когда артиллерийская прислуга союзников заняла свои места около орудий, ворота Аньтин были отворены и переданы генералу Нэпиру, дивизия которого находилась поблизости.

Для охраны ворот назначили 400 человек, по одному батальону от каждой армии, которые должны были занять кордегардии, а также городскую ограду на протяжении одной версты вправо и влево от ворот. Посреди огромной толпы любопытных английский и французский батальоны, предшествуемые музыкой, вошли в 12 часов дня через ворота в город и расположились на площади за ними. Отсюда были отправлены отряды для занятия валов: справа от ворот их заняли англичане, а слева – французы. Две батареи были поставлены на вал, одна английская, а другая французская, и обращены своими дулами против города. Пока происходило занятие ограды, китайская полиция длинными кнутами разгоняла толпу любопытных. При ближайшем осмотре ограды Пекина и ворот Аньтин союзники могли легко убедиться, что пробить брешь с имевшимися у них наличными средствами являлось делом невозможным.

Город Пекин представляет собою огромный прямоугольник, почти совершенно правильного очертания и вытянутый по направлению с севера на юг. Он обнесен непрерывной стеной и заключает в себе два совершенно разнохарактерных города: северный маньчжурский и южный китайский. Общая длина городской ограды составляет около 30 верст, причем высота стен маньчжурского города превышает высоту стен китайского на 10 футов. Наружная стена ограды северного города имела 48 футов, а внутренняя – 44 фута высоты. Пространство между наружной и внутренней стеной, заполненное хорошо утрамбованной землей и камнями и заделанное цементом (слой цемента имел 3 фута толщины) до высоты 41 фута над горизонтом, представляло собой валганг, над которым наружная стена имела 7 футов командования. Поверхность валганга, хорошо вымощенная четырехугольной толстой черепицей, имела небольшой скат внутрь для стока дождевой воды. Общая ширина обеих стен и валганга наверху составляла 67 футов, а в основании – 85 футов. Из общей толщины приходилось всего только по 1.5 фута на каждую из стен и 64 фута на валганг. В наружной стене, на расстоянии 11 футов одна от другой, были устроены прямоугольные амбразуры, у которых могли быть поставлены орудия. Эти амбразуры, при высоте стула в 4 фута, придавали стене с поля зубчатый вид. Посередине мерлонов, на высоте 0.5 фута от валганга, были проделаны четырехугольные бойницы для гингальсов. Из предыдущего описания видно, что оборона ограды могла быть легко уничтожена вследствие малой толщины зубцов наружной стены, прикрывавшей валганг, но с другой стороны, пробитие в ней бреши было делом весьма трудным и требовавшим значительного расхода снарядов. Через каждые 300 шагов из ограды выступали четырехугольные полубашни, предназначенные для фланкирования стен. По фронту эти полубашни имели 46 шагов длины, а из наружной стены они выступали в поле на 18 шагов.

Ворота Аньтин были прикрыты с поля полукруглым равелином, выступавшим в поле на 140 шагов. Устройство стен и валганга равелина являлось таким же, как и у главной ограды, только вследствие меньшей ширины валганга (41 фут) общая толщина всей ограды равнялась наверху 44 футам и 62 футам в основании. Вход в равелин находился сбоку с левой стороны, вследствие чего, заняв ворота равелина, нельзя было разрушить выстрелами ворот в главной ограде. В передней части равелина находилась четырехугольная башня, верхняя площадка которой командовала над валгангом на 49 футов. Длину по фронту эта имела 45 шагов, а ширину – 28 шагов, причем длинная ее сторона была обращена в поле. Башня имела четыре этажа, снабженных каждый 20 амбразурами, из числа которых 12 на главном фасе и по 4 на каждом фланге. Таким образом данная башня могла вместить до 80 орудий. В 21 шаге перед воротами во внутренней ограде была построена другая башня, имевшая только 3 этажа. Оба нижних этажа этой башни были окружены деревянными галереями, поддерживаемыми такими же колоннами. Все остальные ворота города имели устройство очень сходное, если не совершенно подобное воротам Аньтин. На четырех углах городской ограды Пекина также возвышались высокие башни.