Космический беглец. Антология французской фантастики - Луи Тирион

— Как и Регеллу, его раздирают сейчас два противоположных чувства. Он осознает, что не в силах противостоять психической атаке этого существа в случае ее повторения. У него постоянное, стойкое желание со всех ног помчаться к нему, чтобы раствориться в этой субстанции. Но одновременно он полон страха перед подобным шагом. Кроме того, этот психоимпульс основательно прочистил ему мозги.

— Как бы то ни было, но в данный момент мы не в состоянии бороться с тобой…

— Другими словами, сам ты, лично, не отказался от намерения расправиться со мной?

— Ты же знаешь, что захоти я это сделать, все равно не смог бы. Машина крепко над нами поработала. И в действительности я не хозяин тем решениям, которые придется позднее принимать… Но клянусь, что буду лояльно блюсти договоренность о перемирии, которое тебе предложил. Это же относится к двум другим моим товарищам… Обстоятельства вынуждают нас отложить на более поздний срок достижение конечной цели нашей экспедиции.

— Понятно. Как только одолеем эту штуку, ты тут же вскочишь мне на загривок?

— Считаю, что тебе лучше не строить на этот счет иллюзий, поскольку сейчас я пришел к тебе за помощью.

Ничего не скажешь: корректный с его стороны поступок. Протягиваю Ариону руку, демонстративно тем самым подчеркивая, что, независимо от хода событий в будущем, я все равно сохраняю к нему свое уважение. Вижу, что он изрядно трусит. Арион — это совершенно очевидно — не годится на роль руководителя. Груз навалившейся на него ответственности ему не по силам.

— Ладно, давай пока заниматься только этой штукой. У тебя есть какой-нибудь план в этой связи?

— Но ты же знаешь ее лучше, чем я.

Все в мире относительно, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не расхохотаться.

— Прокручу-ка я тебе видеозаписи событий, отснятые моими камерами.

Он просмотрел их с нескрываемым интересом, но, как мне представляется, скорее с позиций историка, чем руководителя боевой группы.

В конце концов он прошептал:

— Такое впечатление, что перед нами наделенная жизнью сила.

— Уточним формулировку: носительница той божьей искры, которую мы называем разумом, но без конкретной возможности выразить ее.

В нескольких словах излагаю сформировавшуюся у меня гипотезу о том, что у противника отсутствует координирующий мозговой центр и посему он пока что всего лишь сила, целиком подвластная только инстинктам. Регелла дополняет мою теорию рассказом об услышанных ею призывах Люгона, что, судя по всему, подтверждает мои предположения.

— Но в таком случае, — не удержался Арион, — способность усваивать богатство поглощенных интеллектов серьезно прирастит нынешнее необыкновенное психическое могущество этого существа, и оно станет безмерно опасным!

— Боюсь, что так оно и есть… Будет ужасно, если благодаря приобретенным столь необычным путем знаниям эта нечисть осознает возможность принимать другие формы.

— Она наверняка додумается до этого.

— Не сомневаюсь. И все же в первую очередь оно нуждается в пище. А ее, на мой взгляд, составляют жизненные флюиды тех животных, которых она заманивает… Учитывая величину ее массы, тварь должна собирать изрядную дань с джунглей. Это и есть одна из ее слабых сторон.

— Ты что, собираешься уморить ее голодом?

— Именно, мешая всему живому приближаться к этому холму.

— Ну и как ты этого добьешься?… Ведь даже мы, существа достаточно высокоразвитые, бессильны противостоять ее магнетизму.

— Элементарно: будем воздействовать не на нее, а на обитателей джунглей.

— Немыслимо уничтожить их всех.

— Зачем? Мы просто преградим доступ к этому большому бугру, изолировав его силовым полем. В нашем распоряжении мощь четырех эликонов. Звери будут по-прежнему попадать в зону притяжения существа, но натолкнутся на непреодолимый для них силовой барьер на пути к нему.

Арион покачал головой.

— Эта тварь легко уничтожит твое заграждение… Запамятовал, что ли, как она, играючи, расправилась с роботами-ликвидаторами?

— Да, но те атаковали ее в лоб. А силовое поле является более тонким оружием. Ей понадобится какое-то время, чтобы разобраться, что мешает животным прямиком и на хорошей скорости, так сказать, попадать ей в глотку. И лишь поняв причину создавшейся аномалии, она будет искать способ избавиться от барьера… Кстати, к тому времени существо рискует оказаться физически уже весьма ослабленным.

Арион все еще сомневался.

— Значит, ты намерен выставить заслон достаточно далеко от скалистого антаблемента?

— Прямо у подножия холма

Регелла внезапно вскочила с места. Мы дружно повернулись к ней. Черты лица девушки исказились, глаза чернели пустотой.

— Что такое, Регелла?

Она не обращает на нас Никакого внимания, молчит. Похожа на изваяние… статую, которая напряглась, выслушивая адресованное ей послание. Машинально бросаю взгляд на экраны. Ого! К эликону ползет огромная белая гусеница. Скорее даже молочного цвета, как у тех пузырей, что образовывались на моих глазах на вершине холма.

Молниеносно реагирую:

— Арион, защитное поле, быстро… немедленно!

Он тоже увидел эту извивающуюся ленту. Белый как мел, он со своего, близкого к пульту, кресла дотягивается до нужного рычажка и опускает его. Тут же вся трава метров на двадцать вокруг корабля полегла, словно придавленная тяжеловесным катком.

Гусеница продолжает ползти. У Регеллы все тот же отсутствующий вид, будто она жадно к чему-то прислушивается. Мы для нее больше не существуем.

— Это — отпочкование от той штуки, — обрел дар речи историк.

Следовательно, она способна делиться.

— Да, с тех пор как завладела человеческими умами. Предупреди базу. Нападение возможно и на них.

Пока Арион переговаривается с двумя космонавтами, оставленными в лагере, я наблюдаю за Регеллой. Но и за экранами тоже. Гусеница прет, как таран, прямо на нас. Уткнувшись в силовой барьер, она замирает. Потом, высоко выгнувшись, пытается преодолеть его. Этот слизняк и впрямь похож на гусеницу, только без присущего им пушка и попроще на вид.

На лице Регеллы появляется хитроватое выражение, она явно притворяется. Взгляд посветлел, стал более осмысленным. Она пристально всматривается в меня с какой-то диковатой радостью

— Будьте внимательны!

Арион отключает связь со своими товарищами. А с Регеллой происходит новая метаморфоза: ее ноздри нервно расширились.

— Люгон опять вступил со мной в контакт, — сообщает она.