Саммерленд, или Летомир - Майкл Шейбон

Туз соорудил из старого фортепьяно и тележных колес открытый прицеп, где разместились феришеры Кабаньего Зуба и Таффи. Она так ни разу и не пришла в сознание после того, как ее нашли на льду Зимомира. На всем пути через Зубастые горы она лишь слабо стонала да произносила отрывочные жалобные слова на языке Большеногих. Феришерки научили Розу-Паутинку варить из трав питье для ее братца, и она поила Таффи тем же целебным отваром, вливая его в рот через обрезок шланга, оставшийся после сборочных работ Туза.

В «Одуванчиках» их приняли куда радушнее, чем в первый раз. Они провели там несколько дней, и за это время розовые щечки и серьезные глазки Нубакадубы (Нового Мальчика, как его называли теперь), растопили заледеневшее сердце королевы Шелковицы. В этом случае целительное действие потопа, надо сказать, несколько запоздало.

Когда пришло время уезжать, Дик Петтипот тоже остался в «Одуванчиках». Он был счастлив вернуться к своим ходам и норам и жалел лишь о том, что лишился непревзойденного противника в лице Джона Тузика. Маленький великан решил добраться вместе с бывшими «тенехвостами» до своих родных мест. Потоп истребил в нем жажду отомстить братьям, продавшим его в рабство, но кое-какие счеты все же следовало уладить.

— Пусть посмотрят мне в глаза и попросят у меня прощения, — решил он. — Даже если для этого им придется распластаться на брюхе. Особенно если придется, — ухмыльнулся Туз.

— О, как мне будет недоставать твоих косолапых шагов, — причитал Петтипот, сморкаясь в кружевной платочек. — Они, бывало, за милю предупреждали меня о твоем приближении.

— А я буду скучать по твоей трескотне. И по твоему ослиному упрямству тоже.

И два закадычных врага расстались в тени холма «Одуванчики».

Скид проехала еще несколько дней на восток, и тогда Тор, тщательно изучив карту, пришел к выводу, что из этого места можно совершить прыжок в Зимомир, а оттуда — в Беллингем, штат Вашингтон, из которого ходит паром на Клэм-Айленд. Туз к этому времени стал чуять в воздухе нечто знакомое — «добрую старую великанью вонь», по его словам. Он попросил мистера Фельда высадить его здесь. Все они понимали, что Туз рискует. Клевер находил вполне возможным, что потоп смыл заклятье, наложенное на шкуру маленького великана — но кто мог знать, что будет с Тузом, когда он удалится на установленное расстояние от Этана Фельда? Оставалось надеяться на стружки от биты, которыми он набил карманы. Туз попрощался за руку со своими друзьями и с феришерами, вскинул мешок на плечи, оглянулся напоследок и ушел из нашей истории.

Три дня и два перехода спустя оставшиеся путешественники оказались на пристани Беллингема.

— Ну вот и все, ребятки, — сказал со вздохом Родриго Буэндиа, пребывающий в полной растерянности. Он собирался взять напрокат машину, но дальше его планы не шли. В тот день, когда Этан с Дженнифер Т. умыкнули его из дома, команда «Энджелс» отправлялась в двенадцатидневный тур, и Буэндиа полагал, что раз он не явился и никого не предупредил, его контракт с командой расторгнут. Он купил в газетном автомате «Сиэтл Таймс»: может, там что-нибудь сказано о таинственном исчезновении былого прославленного бомбардира? Но там упоминалось только, что игроки «Энджелс» сегодня выехали в Сиэтл. Тут рот и глаза Родриго раскрылись до почти невероятной ширины. Он показал на дату, и тогда все остальные тоже выпучили глаза. Они провели в Летомире около двух месяцев, но в Середке, если верить газете, прошло всего два дня после их отъезда с Клэм-Айленда — а до похищения Родриго Буэндиа из Ранчо Энкантадо и вовсе оставалась неделя! Не пытайтесь этого понять — просто поверьте мне на слово.

— Вы хоть понимаете, что это значит? — спрашивал Буэндиа. — Я помню: мы тогда играли в Сиэтле, точно, и я забыл про день рождения своей жены! Ну и… это стало началом… Бог ты мой, ребятки!

— Иди, — сказала Дженнифер Т.

— Да! Я пошел! До свиданья! Приезжайте ко мне в Анахейм, я вас на лучшие места посажу.

Так хоум-ран Этана (еще один запоздалый эффект) спас брак Родриго Буэндиа. Родриго позвонил жене из молочного бара и пригласил ее в Сиэтл, в отель «Четыре времени года», в номер для новобрачных. Впоследствии он, как вам известно, блестяще провел сезон, забил 32 хоум-рана, стал автором 98 ранов, и Союз Спортивных Журналистов объявил его Восстановившимся Игроком Года.

Остальные дожидались последнего, ночного парома, где народу, как правило, было меньше всего. Мистер Фельд купил большое полотнище брезента, которым они накрыли прицеп с мохнатым стонущим грузом. Феришеров никто, не веривший в эльфов, так и не видел. Но Беллингем славится широтой взглядов, поэтому там могли найтись и такие, которые верят. Учитывая это, безопаснее всего было подождать парома, отходящего на Клэм-Айленд в 1.14

Случилось так, что в ту же ночь возвращался домой Альберт Райдаут, совершивший очередную бесцельную прогулку по границе Канады и Соединенных Штатов. Всю переправу он просидел в буфете, попивая виски из банки «Севен ап».

Настроение у него было хуже некуда. Он никогда не чувствовал себя особенно счастливым, волоча за собой к дому длинный хвост мелких отсидок и происшествий, но на сей раз дело обстояло еще хуже. Дней десять назад, во время последнего запоя, ему попалось на глаза большое зеркало. Произошло это (о чем Альберт, конечно, знать не мог), когда пенный вал потопа докатился до городишка в штате Айдахо, где он как раз обретался. Альберт впервые за долгое время посмотрел на себя со стороны и увидел, во что превратил свою жизнь и каким никудышным отцом, в частности, оказался. Тот момент давно прошел, но память о нем до сих пор не давала Альберту покоя.

Когда серия железных содроганий в недрах парома возвестила о подходе к причалу, он рыгнул, закинул банку в мусорный бак и поплелся вниз, на автомобильную палубу. Западный ветер нес запахи его родного острова, обещавшие когда-то так много хорошего: запахи елей Дугласа, прибрежных отмелей, слабый аромат заброшенных клубничных плантаций. Огни причала быстро приближались — пора было садиться в свою старую лоханку.

Он пошел разыскивать недавно приобретенный «матадор» 1976 года, но на том месте, где он оставил ее, машины не оказалось — да он и не помнил толком, где оно, это место. Альберт не помнил даже, въехал он на паром в машине или некая дама по имени Шерманетта высадила его на причале. Он стал бестолково мыкаться между немногочисленных ночных автомобилей. Островитяне, поди, уже сидят в них и смотрят на него с привычным неодобрением — думают, он совсем уж пропащий. В это время ему послышался звук, напоминающий смачный плевок. За старым оранжевым «саабом», смутно ему знакомым, стоял чудный деревянный прицеп, покрытый новеньким брезентом. Альберту показалось, что звук донесся именно оттуда, и тут брезент дернулся. Кто-то ворочался там и стонал при этом. У Альберта забилось сердце от предчувствия, что под брезентом скрывается что-то очень нехорошее. В следующий момент на него уставилось растерянное, заросшее волосами лицо. Сначала он подумал, что это человек в костюме гориллы, но тут длинный розовый язык показался наружу и облизнул губы, как бы стараясь избавиться от дурного вкуса во рту. Волосатое существо откинуло брезент, и в отуманенном мозгу Альберта стало складываться понятие «большеногая» — пока он не увидел, что ног у этого существа вообще нет.

Когда с парома съехал последний автомобиль, матрос Дэйв Кардун, учившийся с Альбертом в школе, обнаружил своего однокашника мертвецки пьяным на палубе. Дэйв поднял его на ноги, запихнул в свой полугрузовичок и отвез на ферму Райдаутов. Альберт все это время безостановочно бормотал «Большеногая на меня плюнула». Сначала Дэйва это забавляло, потом стало раздражать, и он с радостью сгрузил беднягу на покосившееся крыльцо его дома.

Как только Скид съехала с парома, один из феришеров перебрался на крышу машины, заглянул в окошко и доложил, что Таффи пришла в себя и, похоже, очень страдает. В этот момент Этан услышал, как она стонет, а, заметив, как смотрит на прицеп один из грузчиков, понял, что и другие это слышат.

— Ей нужен врач, — сказал мистер Фельд. — Сейчас доставим ее обратно в Беллингем, в больницу Сент-Джозеф. Одному Богу известно, как мы объясним…

— Пап, — прервал Этан, — а мама сумела бы ей помочь?

— Мама? — Мистер Фельд уже приготовился развернуть машину, но передумал. — Ты знаешь — по-моему, да. Тут на острове есть ветеринар? Должен быть, полагаю.

— Есть, — подтвердила Дженнифер Т. — Маргарет, не помню как по фамилии. Около древесного питомника. Мы к ней собаку водили, когда другая собака откусила ей ухо.

— Кажется, это то, что нам надо, — сказал мистер Фельд и повернул руль.

Доктор Маргарет Педерсен жила в опрятном кирпичном домике с вывеской. Ввиду позднего времени в доме было темно, свет горел только на веранде. Когда Скид подъехала, сотня собак, судя по звуку, залаяла разом, и внутри тоже зажегся свет. Алюминиевая входная дверь отворилась, и крупная женщина в длинном халате вышла на веранду, вглядываясь во мрак.