Непростая работа - горшки обжигать 5 - Айрат Саяпов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И, как оказалось, не только он почуял перемену обстановки — сестра подорвалась как ужаленная. Завошкалась, засобиралась, однако в какой-то момент застыла и задрожала, услыхав мерный шорох неизбежных шагов внезапного гостя. На грани слышимости. Еле-еле. Но то была поступь неминуемая. Странно, что проведшее в безвестности сознание смогло считать сей посыл. Особенно с его-то затуманенными органами чувств.
Вновь припала к нему родная да зарыдала. Горько. И если до того были слёзы радости — горячие, как огонь, и полные надежд с радостью, то сейчас его плеч коснулись слезы отчаяния, что холодили душу и накладывали тень тоски.
Чувство опасности засвербело, и за перегородкой зашуршали мелкие зверьки, улепётывая куда подальше, пока в их сторону уверенно шёл неизвестный. Теперь он мог точно сказать об этом, хотя до сих пор не понимал причины сей уверенности.
Порыдав на плече брата ещё какое-то время, сестра, смахнув горючие слёзы и достав неизвестно откуда топорик да обрез, встала на изготовку. Чуть сбоку от предполагаемого места появления противника. И ниже ожидаемой позиции защитника.
— Хе, — донёсся до него глумливый хмык из-за стены, что с интересом наблюдал за приготовлениями полной решимости девицы. — Наивно и глупо, — холодный, безэмоциональный голос резанул своей чёткостью. — Впрочем, раз бежать не стали, то хоть какой-то разум в вас есть. Сумели оценить шансы, и они не в вашу пользу, как ни крути. Зато храбрость встретить последний бой лицом к лицу воздастся с троицей. Даю слово.
Странно. Такая чёткая речь, но при этом разобрать слова сестры, что она бросила в ответ, сместившись после этого с предыдущей позиции, он не смог. Просто не понял, что та ответила. Очень странно.
— Ха! — снова резкий и шершавый голос прошёлся наждаком по его сознанию. — А ты, как погляжу, боевая. Не из робкого десятка. Хвалю, — без доли иронии произнёс неизвестный говорун. — Знаешь ли, достало бегать козликом по местным землям да отлавливать вас… — чуть застыл он, подбирая подходящее слово. — М-м-м… Недобитков. Хоть бы один принял бой. Пусть и с численным перевесом или в нечестной схватке, так ведь нет. Тикаете. До сего момента.
Снова неразборчивый голос сестры. И снова резонные мысли.
— Долго я за вами ходил, — не сдвинулся с места гость. («И опять странность, как смог определить это?») — Уже, почитай, месяца два как бегаете. Не смотри, что напарник твой калека, — так тащишь всю дорогу. Могла давно бросить — никто бы не осудил, но нет — спасаешь. Хвалю, — и снова не покривил душой говорун. — Восхищён твоим упорством и товарищеским духом. Как есть говорю. Симпатизирует сей факт мне. Честно. Однако это не изменит вашей участи. Жаль. Вправду жаль. Но вердикт вам уже вынесен силами куда более высшими, и не в моей власти его обжаловать. Вот если бы да кабы, то да… Но не будем о грустном. Смерть ведь ещё не конец.
Отвечать ему сестра не стала. Затихорилась в новом месте, откуда ей будет сподручнее начать атаку. Гость тоже замолчал. Подумал немного. Дал время на ответ. Но не получил его. Грустно вздохнул и, как только оценил затянувшееся молчание в качестве призыва к действию, так и вошёл в помещение. Вольготно. Без опаски. Будто на прогулку вышел.
Естественно, защитница ждать другого удобного случая не стала — атаковала. Сразу. С лёту в голову зарядила из оружия, а потом по шее и суставам прошлась топорикам. Вдумчиво лупила, она даже запыхалась, но дело сделала. Столь яростен был её порыв и стремителен, что не смог уследить за движениями лежачий. Даже оценить противника не смог.
Сестра же, победно фыркнув, заткнула вновь заряженное орудие за пояс, пнула для острастки останки да повернулась к брату. Вновь наклонилась над кушеткой и что-то забормотала. Беззаветно отдавшись эйфории победы.
Однако взгляд мутных глаз «чуткого» слушателя не сходил с поверженного противника, ибо тот, несмотря на весь здравый смысл, исторгал из себя непонятное марево, которое уверенно восстанавливало истерзанное фурией тело. Беззвучно всего через пару секунд тот пришёл в относительный порядок, о чём явно свидетельствовало болотно-зеленоватое сияние, что было той же мощности, как и в начале стремительного натиска.
— Кхм-кхм, — тактично кашлянул противник в кулак, прерывая трогательный момент. — Мне, право слово, неудобно… Но, милочка, — потрясённым взглядом повернулась рекомая к говорившему, — не стоит оставлять противника без внимания. Особенно подобных мне.
Шок и неверие отразились на лице воительницы. Ещё большим событием для неё стала смена личины визави. За долю секунды из-под вполне себе привычного глазу лица (хоть и болезненного) проступил лик монструозной твари, будто прямиком вылезшей из глубин потустороннего мира. Или тех страшных сказок, коими богат был местный фольклор.
— Вроде за последнее время вы должны были научиться противодействию внезапного возникшего противника, — всё ещё расслабленно, в некоторой степени даже расхлябано стоял посреди комнатёнки он. Впрочем, позиция намертво перекрывала доступные пути отступления, что говорило о напускном поведении. — Видимо, не до конца. Осуждать не могу. Скорее всего, вам встречалось банальное мясо до сих пор. Недооценили противника. Бывает. Однажды за всю жизнь. Печальный опыт.
Чуть пожал плечами, выражая сочувствие, и, резко поднырнув вниз, уходя с линии огня, приблизился к опешившей девице, что успела только выхватить оружие. Казалось бы, лёгкий толчок оппонента с силой выбил ружьё из хватки. Ещё один — и топорик по самый обух воткнулся в пол. После чего третьим неуловимым движением гость схватил защитницу за шею и сдавил её крепкой хваткой.
Мгновение, и вот ситуация перешла в свой накал. Спутанные мысли в голове брата мешали трезво оценить обстановку. Он не мог придумать ничего путного. Мозг отказался работать, отказываясь верить в увиденное: непонятный монстр, запредельная скорость и прочая муть. Всё говорило о нереальности происходящего. И только пробудившиеся из ниоткуда инстинкты твёрдо шептали ему верную тактику поведения.
Это прельщало. Ведь где спасовало всё остальное, появился уверенный в себе источник. Отчего в порыве чувств наш герой пошёл на поводу сих инстинктов и сам того не ведая перешёл негласный рубикон, выпустив из своей тщедушной руки, что тянулась помочь сестре, всполох зеленоватого цвета. Яркий до слёз, но не греющий. Он пулей устремился в указанную сторону, породив в душе применившего волну отчаяния.
— Ох ты ж ё! — вовремя заблокировал внезапное заклинание нападавший, защитив тем самым свою жертву. — Напугал, — аккуратно, но всё
