Божественные соперники - Ребекка Росс

дома и согласился подъехать к холму, чтобы забрать Романа.

Айрис стояла в кузове рядом с охапкой сена, держась за деревянный борт, пока грузовик катился по улице. Она не понимала, почему по-прежнему дышит учащенно, как будто сердце считает, что она еще бежит. Не понимала, почему кровь бурлит и почему ей вдруг стало так страшно.

Девушка боялась, что, когда они поднимутся на холм, Романа там не будет. Ей казалось, будто она попала на страницы странной сказки, и она должна быть проницательной, а не глупой, и приготовиться к тому, что случится что-то страшное. Потому что хорошее в ее жизни никогда не длилось долго. Она подумала обо всех близких ей людях, чьи жизни переплетались с ее жизнью: бабуля, Форест, мама, – и как все они оставили ее либо по собственному выбору, либо по воле судьбы.

«Он собирался сделать мне предложение, – сказала себе Айрис, закрывая глаза, когда грузовик начал подниматься на холм. – Роман Китт хочет на мне жениться».

Она вспомнила, что писала самой себе несколько ночей назад. Напомнила себе, что, хотя люди, которых она любила, снова и снова бросали ее, Роман пришел за ней.

Он выбрал ее.

Питер переключил передачу, и грузовик начал замедлять ход. Грузовик издал хлопок, и Айрис подпрыгнула. Звук очень походил на стрельбу, и у нее участился пульс. Девушка поморщилась, борясь с порывом спрятаться, и открыла глаза.

Роман сидел на ящике из-под молочных бутылок там же, где она его оставила. Он хмурился, а на коленях у него свернулась кошка.

Дорогой Китт,

Теперь, когда швы на месте и ты пришел в себя после встречи с кошкой, настало время решить два очень серьезных вопроса касательно нас, которые не дают мне спать по ночам. Ты не возражаешь?

– А. У.

Дорогая Уинноу,

Я склоняюсь к тому, что вопрос только один, который мне так грубо помешали задать проклятые швы. Но что касается второго… я хотел бы точно знать, что именно лишает тебя сна.

Просвети меня.

Твой Китт

P. S. Тебе не кажется странным, что мы живем в соседних комнатах и по-прежнему предпочитаем отправлять письма через шкаф?

Дорогой Китт,

Я удивлена, что ты не помнишь во всех подробностях один спор, которым когда-то со мной поделился. Я должна была разрешить его при встрече.

Думаю, твоя бабушка будет рада моему выбору.

Мой твердый ответ: странствующий рыцарь.

– А. У.

P. S. Да, это странно, но так гораздо продуктивнее, согласен?

Дражайшая Уинноу,

Я польщен. Наверное, это из-за моего острого подбородка. Что же касается другого вопроса, то его нужно задавать лично.

Твой Китт

P. S. Согласен. Хотя был бы не прочь увидеть тебя сейчас…

Мой дорогой Китт,

Чтобы увидеть меня, придется подождать до завтра, когда я собираюсь вытащить тебя на огород. На какое-то время больше никаких кошек и никаких прогулок. Пока не поправишься. Тогда мы сможем бежать к холму наперегонки, и я надеюсь в кои-то веки тебя обойти (но только не поддавайся).

И завтра ты сможешь задать вопрос официально.

Люблю,

Айрис

P. S. Если будешь видеть меня слишком часто, тебе осточертеют мои грустные рассказы про улитку.

Дорогая Айрис,

Значит, на огороде.

Твой Китт

P. S. Это невозможно.

36

На огороде

Айрис хотела, чтобы он сделал ей предложение на огороде. Но сначала ей нужно было самой кое о чем его попросить, и она подождала, пока Китт он сядет на стул в тени. Роман наблюдал, как она стоит на коленях в грязи, выдергивает сорняки и поливает грядку за грядкой.

– Я думала кое о чем прошлой ночью, Китт, – сказала Айрис.

– Да? И о чем же, Уинноу?

Она взглянула на него. Пятна солнечного света танцевали на его плечах, на красивом лице. Темные волосы отливали синевой.

– Я думала о том, сколько времени разбазарила в прошлом.

Роман изогнул бровь, но в глазах блеснуло любопытство.

– Ты не производишь впечатление человека, который что-то «разбазаривает».

– Но я это делала. Когда пришла к тебе в госпиталь. Когда принесла тебе мои письма.

Не в силах смотреть на него, когда это говорила, Айрис вернулась к сорнякам.

– На самом деле из-за гордости, а еще я боялась своих чувств. Поэтому я ушла, оставив многое недосказанным, а потом, как я думала, заслонилась от тебя этими днями. Мне нужно было время, чтобы защитить себя, снова надеть броню. Но потом я поняла, что у меня нет никаких гарантий. Мне уже следовало хорошенько это уяснить после окопов. Мне не гарантирован вечер сегодняшнего дня, не говоря уже о завтрашнем. В любой момент с неба может упасть бомба, и у меня не будет шанса сделать это.

Роман молчал, впитывая ее бестолковые признания, а потом осторожно спросил:

– О чем ты говоришь?

Она ощутила непреодолимое притяжение его взгляда и повернула к нему голову.

– Уверен, что хочешь это услышать?

– Да.

Айрис отерла ладони и направилась к Роману вдоль грядки. Потом сунула руку в карман, где ждал сложенный листок бумаги.

– Понимаешь, Китт, – начала она, – я очень привязалась к Карверу. Его слова сопровождали меня в самые мрачные моменты жизни. Он был другом, в котором я отчаянно нуждалась; человеком, который выслушивал меня и подбадривал. Я никогда не была так уязвима ни с кем другим. Я влюблялась в него. И тем не менее мои чувства вступили в конфликт с другими, когда ты приехал в Авалон, потому что я поняла, что ты мне все больше нравишься.

Роман старался не улыбаться, но ему это не удалось.

– Можно ли как-то стереть это различие?

– На самом деле да. – Она достала из кармана письмо, грязное и перепачканное кровью. – Я знаю тебя как Карвера. И знаю как Романа Китта. Я хочу свести этих двоих воедино, как и должно быть. И есть только один способ сделать это.

Она протянула письмо.

Роман взял, и улыбка его померкла, как только он понял, что это за письмо. Когда начал читать свои слова.

– Ты просишь меня…

– Прочитать свое письмо вслух? – с улыбкой закончила она. – Да, Китт. Прошу.

– Но это письмо… – Он усмехнулся, запуская руку в волосы. – В этом письме я говорил о многом.

– Да, и я хочу услышать, как ты скажешь мне все это.

Роман уставился на нее с