Хоук и философский камень - Garret Hawke Amell
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Да пошёл ты! – обиженно надулся гриффиндорец, отскакивая от меня – Что ты вообще здесь делаешь?
- Да так, страхую своих безмозглых друзей, знаешь ли. – фыркаю и иду вперед к единственной двери. Ещё одна волна смущения пополам со стыдом. Кажется, оба осознали, что цербер вполне мог их порвать. – Вы идёте или как? – не оборачиваясь, ускоряю шаг. Наконец, за спиной чувствую движение. Мордред…. Дети. Они сущие дети, а я об этом постоянно забываю. Длинная будет ночь.
***
- Я на ЭТО не сяду. – категорично повторил Поттер и скрестил руки на груди. Вот уже пятнадцать минут, как они наткнулись на зал с ключами и безнадежно запертую дверь. И метлу. Школьную. Прямо посреди коридора. Крылатым ключам на новых посетителей пока что было плевать.
- Брось, Гарри, твой отец был ловцом! – в очередной раз привел свой аргумент Рон, пристально вглядываясь в рой ключей.
- Я не Джеймс Поттер, Уизли, ты обознался – ядовито отозвался райвенкловец. Гермиона сокрушенно вздохнула и помассировала переносицу. Рон уже снова открыл рот, когда она пихнула его локтем в бок, привлекая внимание.
- Рон, ни я, ни Гарри не умеем летать. Давай ты попробуешь поймать ключ, а мы подстрахуем? – с нажимом проговорила она – Ты ведь не раз рассказывал, как играл в квиддич с братьями.
Рон Уизли обвел их обоих каким-то непонятным взглядом и медленно перекинул ногу через деревко метлы. В ту же секунду Поттер сдавленно выругался, неуловимым движением вскинув палочку. Метнувшиеся к гриффиндорцу ключи врезались в невидимый барьер.
- Быстрее, болван, я не могу их вечно держать! – рявкнул райвенкловец, от напряжения до крови прокусив нижнюю губу. – Грейнджер, живо к двери. Откроешь, как только появится возможность.
Гермиона молча кивнула и встала у него за спиной. Рон, опомнившись, взмыл под самый потолок, сосредоточенно выискивая нужный ключ. Поттер, периодически поминая некоего Корифея, быстрыми движениями кисти обновлял неизвестное ей заклятье. Настолько быстрыми, что она видела их смазано даже вблизи. И полумрак был здесь явно ни при чем.
Наконец, где-то под потолком раздался торжествующий вскрик Уизли и в сторону Гермионы полетел ключ. Поттер в открывшийся проем проскакивал последним, толкнув её внутрь вслед за влетевшим на метле Роном. Как только дверь захлопнулась, с той стороны послышался множественный звук ударов. Рон слез с метлы и утер пот со лба со счастливой улыбкой. Гермиона спешно оглянулась на мрачного Поттера, но тот только качнул головой, взмахом руки указав вперед.
Один за другим начали загораться магические факелы, освещая…. Тропу? Черно-белый прямоугольный участок комнаты, окруженный стоящими в ряд напротив друг друга фигурами, смутно виднелся в темноте. Гермиона ойкнула и оступилась. Холодная ладонь райвенкловца сомкнулась на её руке чуть выше локтя. Также молча он бесцеремонно дернул её себе за спину.
- Что это? Кладбище? – тихим голосом спросила она, безуспешно пытаясь подавить дрожь.
- Нет. Это шахматная доска – напряженным тоном отозвался Рон. С другой стороны «игрового поля» явственно виднелась следующая дверь. Он попытался было подойти, но безымянные фигуры вынули вполне себе настоящие мечи и с вполне понятными намерениями качнулись вперед. Разом побледневший гриффиндорец отступил.
- Что нам делать? – тихим голосом поинтересовалась Гермиона. Это место наводило на неё тоску. И странную слабость. А ещё ей было страшно. Она автоматически чуть шагнула вперед. Поттер молча сжал её руку.
- Разве не ясно? Чтобы пройти – надо выиграть – несколько неуверенно проговорил Рон, белые фигуры впереди степенно кивнули. – Так…. Ладно. Ты будешь королевой, Гермиона, Гарри занимает место слона. А я…. Я буду конем. – быстро решил гриффиндорец. Упомянутые черные фигуры немедленно сошли с доски, а им оставалось только занять клетки. Рон несколько неуклюже забрался в каменное седло и схватился за поводья. – Ну что ж…. Поиграем. – проговорил он. И первая пешка со стороны белых медленно шагнула на две клетки вперед.
***
Големы…. Подумать только. Хотя после Цербера чему удивляться? Хорошо, что это не отряд троллей. И не дракон. Но дело все равно дрянь. Пока Уизли гоняет белые фигуры по доске, стараясь хотя бы поставить шах, эта самая доска вполне себе успешно подпитывается от игроков магией. И если я могу справиться с этой проблемой, просто остановив её ток, то остальные – нет. От слова совсем нет. Уизли как полководцу сейчас не до того, но я даже отсюда вижу, как он взмок. А Грейнджер вот-вот хлопнется в обморок от истощения. И хорошо, если без последствий для хрупкого ядра. Проклятье.
Наконец, судорожно бормоча что-то под нос, полководец додумался до героического самопожертвования. После этого я одним ходом смогу закончить эту партию. Прошло и так уже чуть меньше часа, стоять здесь дольше – чистое самоубийство. Грейнджер, кажется, пытается возразить, но Рон её успешно затыкает. Грызутся, как молодожены, ей-богу. Интересно, наши споры с Милисент так же выглядят со стороны? Усмехаюсь этой мысли.
Уизли делает ход и пафосно падает с коня лицом вниз. Мда. А спрыгнуть? Нет? Не судьба? Грейнджер вскрикивает и порывается сорваться с места, но я вовремя успел её предупредить. Объявляю шах и мат, меч и корона белого короля падают к моим ногам. И, что главное, отток магии прекращается, а фигуры почтительно замирают. Иду в сторону незадачливой пары искателей приключений, на ходу накладывая диагностирующее заклятье. Спасибо, мадам Помфри. Хоть в чем-то моё пребывание в больничном крыле принесло пользу в практическом плане.
***
- Гермиона, прекрати его трясти. Добьешь окончательно или вытрясешь остатки героических мозгов – раздается над ухом невозмутимый голос Поттера, уже накладывающего какое-то сложное заклятье – Сотрясение, истощение, сломанный нос, пара ушибов. Жить будет, в общем. Ничего смертельного. – в привычно насмешливой манере выносит вердикт Поттер и садится рядом на корточки, целеустремленно роясь в собственном рюкзаке.
Гриффиндорка подняла заплаканные глаза, кляня себя за слабость и бесполезность. Райвенкловец спокойным движением откупорил пузырек с зельем и собрался уже было вручить ей, но коротко взглянув на дрожащие крупной дрожью руки, поднес его к её губам.
- Восстанавливающее. Пей, а то в обморок свалишься – непререкаемым тоном велел он. Гермиона медленно сделала глоток. По телу прошла горячая волна довольно странного ощущения, а в живот будто вонзилась тысяча горячих иголок. Через минуту-другую отступила слабость и головная
