Институт Реставрации Природы (Сборник) - Сергей Другаль

— Да. Мне нужно легальное положение в вашей стране, — ответил Нури и непонятно добавил: — Пока не поздно. А то скоро пацанам искупаться негде будет.

Нури был единственным в группе, прибывшим в Джанатию без официального прикрытия. Второй воспитатель дошколят в детском саду при Институте Реставрации Природы, а ныне торговый советник Хогард Браун заменил в торгпредстве заболевшего сотрудника. Для Олле была продумана сложнейшая операция юридического характера, в результате которой он явился на остров для вступления в наследство, доставшееся ему от весьма далекого родственника. Изящная жизнь пришлась Олле по душе, и он предпочел остаться в обществе, где деньги еще что-то значили. Он со своим псом Громом жил в лучших гостиницах, крайне неудачно играл в казино и беднел не по дням, а по часам…

Сейчас Олле сидел у Нури, развалясь в кресле, штиблеты из тонкой кожи стояли рядом, и он с удовольствием шевелил пальцами. Дорогие хлопчатобумажные носки спускались с икр модными складками.

Было прохладно и сумрачно, потрескивал под потолком озонатор, по-лесному чуть шумел фильтр-кондиционер. Старинное бра мягко освещало бумаги на письменном столе и раскрытый портсигар, не дорогой и не дешевый, как раз такой, какой мог купить себе преуспевающий наладчик мыслящих автоматов, если бы он курил. Вообще в кабинете было уютно и приятно.

Нури поднял с пола пачку газет, кресло под ним скрипнуло. Он смотрел на Олле покрасневшими глазами.

— Если б ты знал, сколько я читаю! Какой странный у них принцип отбора информации…

— Страшное дело, не могу смириться… А ты неплохо устроился. Дышать можно, книги вот различные. Сам прибираешь?

— А ведь они лгут! В газетах, в передачах!

— В самом деле?

Разговор был бессвязным и сумрачным. Они пытались уразуметь случившееся и, как это бывает, когда в доме беда, инстинктивно избегали затрагивать болевые точки и говорили о вещах посторонних, к делу не относящихся…

Сообщения о катастрофе были куцыми и невнятными: газ, скопившийся за ночь в подвальных помещениях здания конгрессов Джанатии, взорвался днем во время открытия долгожданной и много раз откладываемой сессии регионального Совета экологов… Раскопано более ста трупов…

— Готовились помочь, а теперь кому? — Нури мрачно смотрел в сторону и постукивал пальцами по столешнице. — Мы здесь уже третью неделю, а что выяснили? Я, пока знакомился с обстановкой в стране, все понимал, всю раскладку: с одной стороны кучка политиканов и демагогов — эти за власть отца родного придушат; с другой — равнодушные массы, которые на своем опыте знают, что любая борьба у них в Джанатии приводит лишь к замене одних руководящих мерзавцев другими, и решают, что не стоит копья ломать, пусть уж старый бандит сидит у кормила, примелькался.

Нури покопался в стопке газет, вытащил одну из них.

— Вот она. Шикарное название: «Т-с-с». Выпускается с разрешения министра общественного спокойствия.

— Ничего особенного. Мне там предлагают должность, — сказал Олле. — Я вчера просадил в казино пару сотен монет. Потом… как это… надрался. Да. И не в ту машину сел. Ну, конфликт, в общем. Не успел оглянуться, а сзади, спереди, с боков, знаешь, эти броневички с инфрасиренами. Доставили в участок. Тех троих, которые не пускали меня в машину, как вы, наверно, догадались, увезли в больницу. Пока звонили в посольство и выясняли, кто я, что я здесь делаю, явился какой-то тип, улыбается, говорит, что от меня все отказались, а при моем образе жизни я через месяц свои штиблеты без соли кушать буду. И предложил работу. Не очень обременительную и не требующую смены моих привычек, и даже с Громом расставаться не надо будет. Сильные люди, как он сказал, всегда сильным людям нужны. А ты что скажешь?

— Что за работа?

— Рядовым в охране у Джольфа Четвертого.

— У какого, черт побери, четвертого? Говори яснее!

— Святые дриады, Нури! Ты хоть эту самую «Т-с-с» читал?

— Ну! Сильно пишут о преступлениях, дух захватывает.

— Еще бы! Орган бандитского синдиката, а Джольф Четвертый — председатель этого синдиката. И ему нравятся молодые и здоровые лоботрясы, каковым он меня и считает.

— Так бы сразу и сказал. Раскинем мозгами: что нам это даст? — Нури сильно задумался. Потом сказал: — Прежде всего среди лоботрясов легче найти прохвоста, который нужен нам в консультанты. Он должен быть немолодым, компетентным, с меркантильными наклонностями, с задатками интеллекта. Надо же нам разобраться, кто есть кто.

— Хорошо бы прохвоста, — мечтательно сказал Олле. — Но трудно. Их здесь полным-полно. Как узнать, что это тот самый, который нам нужен?

— Кто найдет, как не ты? Ты ж вращаешься среди этих подонков. Хогард обложен со всех сторон, мне высовываться нельзя. Думаю, тебе стоит дать согласие этому типу. Охранником — не так уж плохо. Организованная преступность не может у них не иметь контактов с юстицией — это я уже усвоил. — Нури помолчал, покосился на портсигар. — Время кончается, у них там в участке сейчас сплошное чириканье… А выдержишь в лоботрясах?

Олле не ответил. Повесив на палец смокинг и небрежно посвистывая, он поднялся по винтовой лесенке на крышу коттеджа, угнездился на открытом сиденье малютки орнитоплана. Он лишний раз порадовался, что сумел переправить в Джанатию этот аппарат. Сверху была хорошо видна крошечная лужайка перед домом Нури, в лунном свете пластиковая зелень ограды ничем не отличалась от натуральной. Неподалеку тянулась серая лента эстакады энергетического шоссе, а за ней мерцали багровые всполохи горящей речки. В низком небе темным золотом мерцали слова: «Перемен к лучшему не бывает». Обочины шоссе шевелились, покрытые телами спящих. Олле достал из боксика полумаску-присоску и прилепил ее к подбородку.

Он укрепил на бицепсах и запястьях браслеты и тем самым включился в систему биоуправления. Через секунду он ощутил контакт. Потом нажал на педаль, подав первый импульс бионасосу. Заработало сердце странной птицы и погнало глюкозу в синтетические мышцы орнитоплана. Олле шевельнул крыльями и ощутил их приятную упругость.

Пропев утреннюю молитву Великому Киберу, Нури сдал листок с текстом механическому дирижеру, вложив в щель на его животе растопыренные пальцы. Взяв жетон, он прошел к себе на рабочее место. По пути его окликнул игровой робот:

— Сыграйте, господин, вам повезет.

Робот собирал утреннюю мзду в пользу синдиката Джольфа Четвертого, и Нури подчинился заведенному порядку. Робот проглотил монету и произнес утешительно:

— Господину повезет завтра.

Громадный зал был разделен на ячейки-боксы, и когда Нури поднялся на пульт, он увидел десятки прямоугольных ячеек, образованных стенами двухметровой высоты — цех психоналадки. Его коллеги — наладчики занимали свои места. Нури, опустив руку в карман комбинезона, скатал до маленьких дисков напальчники с отпечатками пальцев Вальда и сунул жетон в прорезь на пульте. Загорелся зеленый огонек, мягко шумнул в высоте мостовой кран, застыл над головой и опустил в бокс недвижимого будущего центуриона-андроида. Магнитный захват пополз вверх. Рабочий день наладчика мыслящих автоматов начался.