Плата за одиночество - Бронислава Вонсович

— Этот слизняк сам себя убил, когда понял, что его план провалился, — возразил Эдди.

— Находясь под твоим ментальным воздействием. У нас есть записи до того момента, как на магазин защиту поставили. Но этого, я думаю, хватит, чтобы добиться разрешения на твой допрос магом-менталистом. И тогда…

Он не договорил. Наверное, посмотрел на мое и без того испуганное лицо и решил, что я могу лишиться и чувств, узнав, что убийца Сабины и Марты держит меня сейчас в объятиях и угрожает чем-то непонятным.

— Обидно, — сказал Эдди. — Был уверен, что несколько минут у меня есть.

Он не казался ни смущенным, ни расстроенным. Даже на Петера ни разу не посмотрел. Тот так и лежал на полу. Один из пришедших с Рудольфом сыскарей над ним нагнулся, поводил артефактом.

— Безнадежно, — сказал он. — Совсем мертв. Нож ритуальный — связь души с телом оборвал окончательно.

— Хофмайстер, тебе лучше сразу сдаться, — заявил Рудольф. — Не усугубляй своего положения еще больше.

— Куда уж больше. — Из голоса Эдди насмешка так и не пропала. — Ты мне на максимум наговорил, больше пожизненной каторги не дают. Так что, извини, сдаваться не буду. Не хочется мне проводить остаток своей жизни в таком неприятном месте. Быстрая смерть, да еще в приятной компании для меня привлекательней выглядит.

Он опять покачал перед моим лицом непонятной штуковиной, что заставила отступить от нас Рудольфа. Я не могла понять, что это, — на привычные мне артефакты она не походила никак. Но от незнания было не менее страшно, да и поведение Рудольфа говорило, что Эдди сейчас действительно опасен. Слезы высыхали, неприятно стягивая на лице кожу, но вытереть их я боялась.

— Хофмайстер, не дури, — горячо заговорил Рудольф. — Отпусти Штеффи.

— Понимаешь, Брайнер, никак не могу, — поцокал языком Эдди с напускным огорчением. — Нравится она мне, сил нет.

— Да ну?

— К тому же, стоит мне только отпустить Штеффи, как ее захапаешь ты, а меня сразу постараешься засунуть туда, где таких красивых инорит нет. Да и некрасивых тоже. Детка, идея помолвки с этим типом была глупой. Видишь, что с людьми ревность делает…

Чувства, обуревавшие Рудольфа, были очень далеки от ревности. Он злился, так злился, что почти дымился от злости. Наверное, прикоснись к нему сейчас — и можно обжечься. Но лишних движений он не делал, как отошел тогда, так и стоял в отдалении.

— И что дальше делать собираешься? — спросил он подчеркнуто спокойно. — Выйти отсюда все равно не сможешь.

— Понимаешь, Брайнер, — проникновенно сказал Эдди, — ты суетишься, подумать не даешь. Мне бы посидеть в тишине и спокойствии, поразмышлять. Может, и сдамся. Маргарета, ты же не возражаешь, если мы с деткой твою спальню на время займем? Почти по-родственному.

На тетю было страшно смотреть. Она кусала губы, даже не замечая этого, из правого угла рта уже текла тоненькая струйка крови, ярко выделяющаяся на бледном лице.

— Эдди, отпусти Штефани, — умоляюще сказала она. — Ты же понимаешь, что она для меня значит.

— Извини, Маргарета, не могу, — нагло ответил он. — Штефани мне самому нужна. Как ты понимаешь, без нее мне жизнь будет не мила. Уж Брайнер об этом позаботится.

Он шагнул назад, к открытой двери в спальню, и потянул за собой меня. Тетя сделала осторожный шаг в нашу сторону.

— Возьми меня в заложники, — предложила она. — Эдди, девочка только жить начинает.

— Пфф, Маргарета, сама подумай, кого мне приятней держать в объятиях? — насмешливо сказал Эдди. — Да и уверенности больше, что у Брайнера рука ненароком не дрогнет, если со мной будет Штеффи, а не ты. Ты прости, конечно, но детку ему жальче…

Говоря все это, он не переставал пятиться к спальне, увлекая меня за собой, пока мы не оказались внутри комнаты. За дверь в спальню Эдди схватился рукой, в которой держал странный предмет. Рудольф прошипел сквозь зубы какое-то ругательство, но так и не сделал к нам ни шагу.

— Брайнер, ты идиот, — не смог отказать себе в удовольствии Эдди, перед тем как захлопнуть дверь. — Кто так аресты производит?

В замочной скважине торчал ключ, который Эдди провернул, заперев дверь. Непонятная штуковина пульсировать перестала, и он убрал ее в карман. Но меня продолжал держать так же крепко, как и раньше.

— Значит, это вы, а не Петер.

— Детка, заткнись, — спокойно ответил он. — Мне подумать надо, а это затруднительно, когда тебе в ухо вопят.

— Ну так отпустите меня.

— Твой Брайнер только этого и ждет. Как только между нами будет хоть несколько шагов, он ворвется сюда, как лев, жаждущий растерзать добычу. Только вот я ему не ягненок. Да и у него еще зубки мелкие на такую дичь, как я.

Да, Эдди сейчас скорее сам напоминал хищника. Держал он меня цепко и выпускать не собирался. Поведение его мне казалось глупым. Что он мог придумать, чтобы избежать ареста, я не представляла. Разве что самоубиться, чтобы расстроить Рудольфа, желавшего произвести арест лично. Я с надеждой посмотрела на своего мучителя. Но он понял меня совершенно превратно. Свободной рукой провел по моему лицу, стирая следы слез.

— Детка, — сказал он, — не бойся. Если бы я хотел причинить тебе вред, то все шло бы по плану Сабины. Ее мой новый план не устроил, предложила выбирать. Я выбрал.

Я отстранилась от него, насколько это было возможно. Несмотря на его уверения, мне не стало менее страшно. Человек, запросто убивающий надоевшую сообщницу, которая одновременно была и любовницей, вряд ли задумается над тем, чтобы лишить жизни девушку, которую почти совсем не знает. Эдди усмехнулся, будто прочитал мои мысли и они показались ему забавными. Возможно, так оно и было, хотя я не почувствовала, чтобы кулон-артефакт хоть как-то проявлялся.

— О, Маргаретин сейф, — отвлекся он от меня. — Интересно, насколько у нее серьезная защита.

Он явно хотел получить все-таки рецепт, за которым уже столько охотился. Защита у тети оказалась серьезная, не помогло даже мое присутствие как кровной родственницы. Вскрытие Эдди не удалось, хоть он и провозился около получаса. Не получилось и извлечь сейф из стены — кроме механических креплений, были еще и магические. Преступнику очень мешала необходимость меня удерживать, но отпускать свою заложницу он не собирался. Все это время за дверью раздавались приглушенные голоса, но взламывать дверь, на которой был только обычный замок и никакой магической защиты, не торопились.

— Да, детка, — наконец протянул Эдди, — нужно было менять тебя на Маргарету. Хотя с нее сталось бы героически погибнуть перед сейфом, но не дать мне, что прошу…

— Эй, Хофмайстер, не надумал сдаться? — раздался громкий голос Рудольфа почти у меня в ушах.