Последний танец Кривой белки (СИ) - Иван Валентинович Цуприков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Степнов тоже так сделал и замер, понимая, что так и должно быть. И, что еще его поразило, нет, не поразило, а удивило. Нет, это тоже слово не подходит, - успокоило. Вот, вот, будто воздух здесь, как вода, каждая клетка на лице чувствует его прикосновение. Но он прозрачен, сух. И гладит щеки, виски, как легкая женская рука.
"Вот, это да-а", - хотел воскликнуть про себя Михаил, но его мысль тянется также медленно, ей некуда торопиться, да, и зачем. Здесь такая благодать. И женщина справа. У нее лицо белое, узкое, глаза большие, смотрят на тебя, словно говорят с тобою. И голос у нее есть. Голоса её не слышно, но он есть и напоминает ветерок, только теплый, как от руки человеческой, гладит по щеке и спрашивает: "Не устал ли?"
"Нет, - ответил ей мысленно Михаил. - Как здесь хорошо. Можно я побуду здесь?"
Она улыбается. Подняла выше свои веки: "Да".
А в глазах ее искорки, как в прозрачной воде блестят солнечными зайчиками.
А куда же она делась? Михаил морщится, всматриваясь в лес. А вместо нее дед, такой же худощавый, с небольшой белой бородкой. Глаза у него узкие, смотрит на Михаила, спрашивая глазами: "Зачем пришел?"
"Один я, - ответил мыслью Степнов. - А Виктор взял меня с собою. Один я, устал один жить. Семью потерял и пришел сюда отдыхать".
"Слушай его. Хороший он человек. Зла не делает. Но ты ему много бед принесешь, так что, долго не задерживайся здесь, уходи".
"Какие от меня заботы?"
"Разные. Злости в тебе много. Долго она выветриваться будет".
"Может, так и есть, - опустил глаза Михаил. - Я никому не нужен. Боюсь одиночества. Без семьи я остался. Прости меня", - вздохнул Михаил.
"Забудься, не слушай его", - снова чья-то рука погладила щеку Михаила.
Открыл он глаза, нет старика, и снова та девушка перед ним, смотрит на него. И лицо почему-то ее стало раздваиваться. Протер Михаил глаза, а перед ним вовсе не девушка, а росток березы. Листвы на ней уже нет, обсыпалась. А за ней старый, ветхий пень стоит.
- Ну, что, отдохнул? - громко спросил Виктор.
- Н-не п-понял, - удивленно посмотрел на товарища Степнов.
- Ладно, еще посиди, - отмахнулся от него Муравьев. - Здесь чуточку осталось пройти. Изба за сопкой.
- А здесь что?
- Как, что? - обернулся к нему Виктор. - Я же сказал тебе, могилка здесь. Мой старый друг здесь погиб, медведь его задрал. Не понес я его в город. Вот тут и закопал, - и указал подбородком на березку. - Десять лет назад.
- А д-девушка?
- Девушка? - снова удивился Муравьев. - Была у него внучка. Она пропала через год. Искали ее. Где только не искали, так и не нашли. До сих пор она числится без вести пропавшей. Кто говорит, что в лес пошла и не вернулась. Кто говорит, что из города уехала к какой-то родне. Родители ее погибли до смерти Семена, - Муравьев указал подбородком в сторону креста из толстых веток, - разбились на машине. Под КРАЗ-лесовоз попали. Их машину накрыло бревнами и раздавило, - вздохнул Виктор.
"Вот, почему приснился мне дед с девушкой", - подумал Михаил.
- А в-вы с н-ним охот-тились т-тут? - поинтересовался он.
- Да, как тебе сказать, - вздохнул и присел у рюкзака Виктор. - Дело было нехорошее. Здесь геологи что-то нашли. Короче, я так понял, что золотом здесь запахло. Ну, а вести знаешь, как быстро разносятся-то по людям.
- С-слышал. В газете-т-то р-работал.
- Так вот, когда их начальник, ну, геологов, пропал, нас нанял Кузя.
- А-а...
- Кузя, Кузя, однополчанин твой. Геологи говорили, что за ними кто-то следом идет и постоянно прячется, а вдруг кто-то из них что-то найдет, ну, там, камушки. А оно было, Мишенька, сам видел, микроскопическое, правда. Но оно. Потом начальник геологов пропал, потом еще один. Ну, и меня тихо с Семкой наняли посмотреть, кто им на пятки наступает. Геологи про нас не знали, кроме Кузи - никто. И вышли мы на троих. Ребята умные были, нас сразу вычислили. Я так думаю. Вот они Семку, как медведь, и задрали.
И мне некуда было деваться, зажали так, что и шагу не сделать. Туда, сюда, кидался, совсем зажали. И в лица их видел. О Семке сначала ничего не знал. Когда запах трупный его пошел, по нему и нашел его. А тех не трое оказалось, а больше. Двух видел, как тебя сейчас, на таком расстоянии. А они меня - нет. А геологи ушли прямо через Урал.
А в прошлом году одного из тех видел в Снеженске. У него нос раздвоенный на кончике, сам маслистый такой, широкий и низкий, Воробьем его зовут. А еще, у этого Воробья впереди все зубы золотые.
- Эт-то т-телох-хранитель С-свалова.
- Вот, в прошлом году я об этом и узнал. Он меня не увидел в толпе, и хорошо, может, и Свалов меня не знает. А Кузя, что? Мент он есть мент, законник: нет доказательств, что Свалова это дело. А я одного из геологов все же нашел. Плохо спрятали.
