Великий обман Бенедикта Блэкмура - Гайя Тейт

Он размышлял над тем, что только что услышал. Виктор из аристократической

семьи? Неужели все шутки о высшем обществе вызваны тем, что семья Виктора

плохо с ним обращалась?

«Чего я не могу понять», - продолжала сваха, - «так это почему вы согласились на

это, ведь вы явно знали, что она мужчина. Я в курсе вашей ситуации - ваша мать

рассказала мне об ультиматуме вашего деда, когда приглашала меня. Почему бы

просто не жениться на любой девушке? Зачем рисковать своей репутацией? И ради

чего?»

«Есть ли смысл в том, что вы здесь?» Голос Бенедикта оставался ровным. Страх, паника внезапно исчезли. Он не чувствовал ничего из этого. Только пустота в

груди.

«Я разумная женщина, мистер Блэкмур». Леди Хоторн улыбнулась ему, похоже, испытывая облегчение от того, что он не попросил ее уйти. «Если вы сделаете

предложение и женитесь на Эмили Эшкрофт, я обещаю никому не рассказывать о

том, что мне известно». Она сделала небольшую паузу. «Хотя, похоже, некоторые

люди уже знают. Например, мистер Эксингтон, хотя я сомневаюсь, что он кому-то

расскажет. Вы ведь видели его маленький спектакль на собрании, не так ли? Я даже

спросила потом, что он знает, но он только посмеялся».

Значит, Эксингтон и Хоторн независимо друг от друга раскрыли правду, -

размышлял Бенедикт.

Он скрестил руки. «Позвольте мне подвести итог: вы шантажируете меня, чтобы я

женился на мисс Эшкрофт?» - ледяным тоном сказал он. «Чтобы получить деньги

от моей матери? Иначе вы всем расскажете?»

Сваха сделала паузу, раздумывая. Затем она выпрямилась.

«Да, примерно так».

Бенедикт хихикнул и встал. «Убирайтесь к черту отсюда».

Леди Хоторн выглядела оскорбленной. Она поднялась, сжимая сумочку, и

прошипела: «Вы еще пожалеете об этом, мистер Блэкмур».

Он молча открыл дверь, наблюдая за ее уходом и прекрасно понимая, что она

выполнит свою угрозу.

***

В тридцать минут пополуночи Бенедикт сел в карету до «Блестящего моллюска», велев кучеру вернуться в Блэкмур, как только тот его высадит. Сидя на крыльце с

бутылкой вина в руке, он прислушивался к звукам музыки и веселья, доносившимся

изнутри кабаре.

Через четверть часа оттуда вышел Виктор, уже без одежды и выглядевший...

обыденно. Его темные волосы влажно вились, поблескивая от воды, которой он их

приглаживал. Сердце Бенедикта заколотилось от одного взгляда на него, и он не

смог сдержать улыбку.

«Привет», - сказал Бенедикт, поднимаясь с крыльца и вытирая пыль с брюк.

Виктор бросил взгляд на бутылку. «Это вино?»

«Да». Бенедикт протянул бутылку, чувствуя необъяснимую неловкость. «Из нашего

погреба. Ему десять лет».

«Звучит дорого», - ухмыльнулся Виктор. «Спасибо».

Между ними повисла неловкая пауза.

«У меня есть штопор», - сказал Бенедикт, доставая его из кармана пальто. Виктор

улыбнулся, и Бенедикт почувствовал легкое головокружение.

Виктор открыл бутылку, сделал глоток, но тут же поперхнулся и едва не выплюнул

ее. «Оно крепкое», - объяснил он, придя в себя. «Но на вкус приятное».

«Дай-ка я попробую», - сказал Бенедикт, протягивая руку. Когда он поднес бутылку

к губам и сделал глоток, во рту у него появился сильный терпкий вкус. «Не самое

лучшее вино, которое мы пили», - признал он.

Виктор ухмыльнулся. «Но все равно неплохое. Спасибо». Затем он оглядел аллею.

«Где твоя лошадь?»

«Я приехал в карете», - сказал Бенедикт, и Виктор приподнял бровь.

«Но ты отослал ее». На его губах заиграл намек на улыбку. «Это очень

самонадеянно с вашей стороны, мистер Блэкмур».

Он пристально посмотрел на Бенедикта, и Бенедикт почувствовал, что его лицо

покраснело.

«Я...» - начал он, но Виктор захихикал.

«Ты можешь проводить меня домой, если хочешь».

«Как далеко?» спросил Бенедикт.

«Около часа пешком».

Бенедикт кивнул, и они пошли прочь от кабаре, их шаги гулко отдавались на

мощеной булыжником улице. Прохладный ночной воздух обволакивал их, донося

слабый запах дыма из трубы. И тут Бенедикта осенило: «Погоди, а почему мы в

прошлый раз остановились в той захудалой гостинице, если ты живешь

неподалеку?»

«Сегодня хорошая погода», - пояснил Виктор, окинув Бенедикта взглядом. На его

губах заиграл намек на улыбку.

Некоторое время они шли в тишине, слышался лишь стук случайной кареты и

далекий лай собаки. Улица была тускло освещена мерцающими фонарями, отбрасывавшими длинные тени на их путь. Наконец Бенедикт решился спросить о

том, что беспокоило его весь день.

«Так ты уходишь?»

Виктор не смотрел на него, просто кивнул и сказал: «Да». Его голос был тихим, почти потерянным в ночном воздухе.

Бенедикт почувствовал, как ноющая боль в груди возвращается, а в горле

образовался комок. Он тяжело сглотнул, прежде чем заговорить. «У меня