Дипломатическая неприкосновенность - Лоис Буджолд

Как это? А кем я был прежде? Боюсь, что догадываюсь …

– Наверное…

– Для меня было большим сюрпризом снова встретиться с вами таким образом, хотя, учитывая обстоятельства, не сказать, чтобы неприятным.

Майлз откашлялся.

– Для меня это все тоже было большим сюрпризом. Ваши малыши в репликаторах… вы получили их обратно? С ними все в порядке?

– Мои люди осмотрели их прошлой ночью. С ними вроде бы все в порядке, несмотря на жуткие приключения. Мне очень жаль, что с вами обстояло не так.

Она кивнула своей компаньонке. Женщина оказалась врачом, которая, что-то бормоча, подвергла быстрому осмотру барраярского гостя. Сдает работу, надо полагать. Его наводящие вопросы о паразитах получили вежливые уклончивые ответы, и тут Майлз задумался, действительно ли она врач, или мастер-оружейник. Или ветеринар. Только вот большинству знакомых ему ветеринаров нравились их пациенты.

Катриона оказалась более решительной.

– Можете ли вы сказать, каких побочных последствий этого заражения следует в дальнейшем ожидать у лорда Аудитора и портмастера Торна?

Женщина знаком велела Майлзу застегнуть одежду и заговорила поверх его головы.

– У вашего мужа, – она ухитрилась произнести это слово так, что оно казалось совершенно чуждым в ее устах, – остались микрорубцы в мышечных тканях и на сосудах. Мышечный тонус постепенно восстановится практически до изначального уровня. Однако, учитывая его предыдущую криогенную травму, я могу прогнозировать в дальнейшем риск сосудистых заболеваний. Хотя вы, люди, так недолго живете, что сокращение возможной продолжительности жизни на несколько десятилетий не покажется столь уж значительным.

С точностью до наоборот, мадам. Инсульты, тромбозы, закупорка вен, аневризмы. Надо полагать, так нужно интерпретировать ее слова, подумал Майлз. Какая радость. Просто добавим их к списку, вместе с игольниками, акустическими гранатами, плазмотронами и нейробластерами. А также заклепкометами и вакуумом.

И припадками. Итак, какие же интересные последствия ему стоит ожидать, когда пути этих микрорубцов на сосудах пересекутся с его припадками? Майлз решил сэкономить этот вопрос, чтобы позже задать его своим врачам. Они могут принять вызов. И у него есть все шансы вновь оказаться в роли исследовательского проекта. Медицинского и военного, как он осознал, передернувшись.

Женщина-аут продолжила специально для Катрионы:

– У бетанца внутренние повреждения значительно сильнее. Полного восстановления мышечного тонуса может не произойти никогда, и гермафродиту придется беречься от сосудистых стрессов любого вида. Самым безопасным на период восстановления будет пребывание в низкой или нулевой гравитации. Со слов женщины-квадди, его партнера, я поняла, что это будет несложно обеспечить.

– В чем бы Бел ни нуждался, все будет ему обеспечено, – заверил Майлз. С таким сильным ранением, полученным на службе Империи, даже Имперского Аудитора не потребуется, чтобы снять СБ с шеи Бела, а заодно под шумок выбить ему пенсию по медицинским показателям.

Аут Пел слегка дернула подбородком. Врач отвесила консорту планеты почтительный поклон и удалилась.

Пел повернулась к Майлзу:

– Как только вы почувствуете себя достаточно окрепшим, лорд Аудитор Форкосиган, гем-генерал Бенин просил вас принять его.

– А! Даг Бенин здесь? Отлично! Я тоже хочу с ним поговорить. Он забрал ба в свое ведомство? Вам уже совершенно ясно, что Барраяр никоим образом не причастен к незаконному путешествию вашего ба?

– Ба было из Звездных Яслей, – ответила Пел. – Ба вернули Звездным Яслям. Это внутренняя проблема, хотя мы, конечно, благодарны гем-генералу Бенину за его помощь в розыске всех особ, находящихся за пределами нашей компетенции, которые могли оказывать помощь ба в этом… сумасшедшем полете.

Значит, аут-леди заполучили обратно заблудшую овцу. Майлз подавил некоторую жалость к ба. Железный тон Пел не предполагал дальнейших расспросов со стороны всяких там варваров. Круто. Пел – чуть ли не самая отчаянная из всех консортов, но шансы еще раз оказаться с ней вот так наедине, лицом к лицу, ничтожны, а что она соизволит откровенно обсуждать это дело в присутствии кого-то постороннего – и того меньше.

Так что Майлз насел на нее:

– Я в конечном итоге догадался, что ба – ренегат, а не агент Звездных Яслей, как я подумал сначала. Больше всего меня интересует механизм этого похищения. Гуппи – джексонианский контрабандист Руссо Гупта – мог изложить мне только свои впечатления, и только с того момента, когда ба перегрузило репликаторы с ежегодного детского корабля Ро Кита, как я понял. Это так?

Пел вздохнула, но все же неохотно ответила:

– Да. Как теперь выясняется, преступление было задумано давно и долго готовилось. Ба уничтожило консорта Ро Кита, ее фрейлин и команду корабля с помощью яда сразу после последнего скачка. К моменту встречи с контрабандистами они все уже давно были мертвы. Оно настроило автопилот так, чтобы потом корабль нырнул прямо в солнце. Надо отдать ба должное, это было сделано, чтобы обеспечить своего рода достойный погребальный костер, – сварливо признала леди Пел.

Учитывая свой предыдущий опыт присутствия при торжественном аут-погребении, Майлзу почти удалось записать этот факт ба в плюс без сильного скрипа в собственных мозгах. Но только почти. Но Пел говорит о намерении ба как о факте, а не догадке. Следовательно, аут-леди повезло с допросом тронувшегося ба за одну ночь куда больше, чем людям Майлза за все время путешествия сюда. Хотя, я подозреваю, везение тут совершенно ни при чем.

– Я думал, у ба могло быть больше разновидностей биологического оружия, будь у него время обыскать корабль до того, как оно его покинуло и уничтожило.

Обычно Пел, как и прочие аут-консорты планет, была довольно жизнерадостной, но тут лицо ее сделалось прямо-таки ледяным.

– Все эти проблемы не подлежат обсуждению за пределами Звездных Яслей.

– В идеале нет. Но, к несчастью, ваши… секретные предметы довольно-таки далеко уехали от Звездных Яслей, прямо скажем. Как я могу лично засвидетельствовать. И стали для нас источником очень даже общественной озабоченности, когда обнаружились проделки ба на станции Граф. На тот момент, когда я ее покинул, никто не знал точно, все ли мы обнаружили и все ли нейтрализовали.

– Ба планировало украсть весь набор, – нехотя призналась Пел. – Но аут-леди, отвечавшая за… запасы консорта, уже умирая, сумела перед смертью их уничтожить. Как и велел ей долг. – Пел сощурилась. – Мы ее не забудем.

Коллега темноволосой женщины, быть может? Охраняет ли эта заледенелая врачиха такой же арсенал самой Пел, возможно, прямо на этом корабле? Полный набор, значит. Ну-ну. Майлз тихонько положил это молчаливое признание на полочку в голове, чтобы позже поделиться им с высшими эшелонами Имперской службы безопасности, и быстро сменил тему:

– Но чего ба на самом деле пыталось добиться? Оно действовало одно? И если одно, то как ему удалось обойти генетически запрограммированную верность?

– Это тоже внутренние дела, – мрачно ответила Пел.

– Что ж, тогда я выскажу свои предположения, – торопливо заговорил Майлз прежде, чем она успела отвернуться и положить конец беседе. – Я считаю, что это ба в очень близком родстве с императором Флетчиром Джияджей и, следовательно, с его покойной матерью. Полагаю, ба было одним из ближайших конфидентов старой вдовствующей императрицы Лизбет в период ее царствования. Ее измена, ее план разделить аутов на конкурирующие подгруппы, провалился после ее смерти…

– Не измена, – слабо возразила Пел, – как таковая.

– Значит, принятое в одностороннем порядке несанкционированное переформирование. По какой-то причине это ба не было вычищено вместе со всем ее ближайшим окружением после ее смерти, а может, и было, не знаю. Понижено, быть может? Но, как бы то ни было, я считаю, что вся эта эскапада – своего рода неудачная попытка воплотить идеи покойной хозяйки – или матери. Я почти угадал?

Аут Пел поглядела на него с нескрываемым неудовольствием.

– Очень близко. Но, как бы то ни было, теперь с этим действительно покончено. Император будет вами доволен. Снова. Некоторые проявления его признательности могут последовать на завтрашней церемонии доставки детей, на которую вы приглашены с вашей леди-женой. Первые чужестранцы – во все времена, – когда-либо удостаивающиеся этой чести.

Майлз отмахнулся от попытки увести разговор.

– Я бы охотно променял все эти почести на хотя бы толику понимания.

Пел фыркнула:

– Вы нисколько не изменились, да? По-прежнему неистребимо любопытный. До упора, – ехидно добавила она.

Катриона холодно улыбнулась.

Майлз проигнорировал выпад Пел.

– И все же не уверен, что все правильно понял. Я подозреваю, что ауты – и ба – еще не настолько сверхлюди, чтобы быть выше самообмана, считая, что коварнее их нет. Я видел лицо ба, когда у него на глазах уничтожил эти генетические образцы. Что-то в нем сломалось. Какое-то последнее, отчаянное… нечто.