Король Воронов - Нора Сакавич

костяшки Эндрю, вцепившегося в изголовье кровати, в ушах до сих пор звучал смех, приглушенный подушкой. Если бы Нил мог, он залез бы себе в голову и выкорчевал все воспоминания, но это было невозможно, и все, что ему оставалось, – сорвать свой гнев на Бетси. Да, не она посадила Эндрю на таблетки два с половиной года назад, но, кроме нее, выплеснуть раздражение Нилу было не на кого.

– А я вот не испытываю, – вяло проговорил он. – И знаете что? Эндрю тоже.

Он хотел, чтобы она защищалась. Чтобы искала оправдания. Буйный отцовский темперамент заставлял кровь кипеть, рвался наружу. Но Бетси лишь невозмутимо ответила:

– А ты его спрашивал?

– Спрашивал? – изумленно переспросил Нил. – Он сказал, что ничего не чувствует. Вы сами вчера видели, как он улыбался! А вы слышали, как… – Нил рубанул рукой воздух, затыкая самого себя, прежде чем наговорит лишнего, и вышел из машины, хлопнув дверцей. Бетси, разумеется, вышла с другой стороны, и он попытался прекратить разговор: – Все, хватит об этом.

– Нельзя постоянно держать все в себе, – сказала Бетси. – Нужно давать чувствам выход, выговариваться. Не важно с кем: со мной, с Дэвидом или с товарищами по команде.

– Мне никто не нужен.

– Позволь нам хотя бы связаться с твоими родителями.

– Нет, – отрезал Нил и двинулся к входу.

Бетси вошла вслед за ним, но больше ничего не сказала, и в магазине они разделились. В это время дня в отделе одежды никого не было, однако возле примерочных дежурила пожилая консультантка, которая сортировала не подошедшие покупателям вещи. Соизволив оторваться от своего занятия, она отперла для Нила одну из кабинок. После того как дверь за ним закрылась и щелкнул язычок замка, Нил вывернулся из куртки. Распрямил футболку, посмотрел на себя в зеркало и замер.

Пятна засохшей крови Дрейка почернели – по крайней мере, Нил думал, что это кровь Дрейка, хотя она вполне могла принадлежать и Эндрю. На мгновение он снова ощутил ее запах: острый, жаркий, кисловатый.

Два месяца назад Ваймак сообщил им, что Сет умер от передозировки наркотиков. В ту ночь Нил сказал Эндрю, что не понимает мотивов самоубийц. Миньярд ушел от темы, но оказалось, что под его напускным безразличием скрывается болезненный личный опыт. По словам Эндрю, Сет не видел для себя другого выхода, кроме саморазрушения. Нил тогда его не понял, считая, что выход есть всегда. Всегда есть спасительная задняя дверь, автобус или паром. Путь к отступлению, каким бы тяжелым и пугающим он ни был, неизменно давал ниточку надежды. Нил не мог представить своей жизни без этой утешительной мысли.

Он перевернул руку и посмотрел на чистое запястье. За долгие годы в бегах на его теле появилось множество шрамов, но ни один из них не был следом раны, которую он бы нанес себе сам. Нил провел короткими ногтями по тыльной стороне предплечья, увидел, как расцвели на коже алые полоски, и усилием воли заставил себя вернуться к текущей задаче.

Подходящую одежду он нашел быстро, а на то, чтобы отыскать Бетси, времени ушло больше. Пока она выбирала продукты, он держался поодаль. Глядя на полную корзину, Нил понимал, что Бетси затаривается не на один раз, и чуть не спросил, надолго ли она в Колумбии, но удержался от вопроса, не желая снова ввязываться в разговор. Ему и так с ней еще ехать.

Впрочем, когда они снова сели в авто, Бетси не произнесла ни слова и молча отвезла его в «Экситс». Нил в одиночку зашел в магазин и купил новую тренировочную клюшку, оплатив покупку корпоративной картой. Как и вчера, смотреть на цену в чеке было жутковато. Нил расписался, сунул свой экземпляр в карман, сделав мысленную пометку извиниться перед Ваймаком за расточительность, и вернулся в машину. Теперь оставалось заехать всего в одну точку.

После особняка в Балтиморе, где прошло детство Нила, дом Хэммиков был последним местом на планете, где ему хотелось бы побывать снова. Машина Эндрю по-прежнему стояла у обочины. Бетси припарковалась сзади и протянула Нилу ключи, но тот не пошевелился. Последние кусочки пазла сложились в голове, и все же он отказывался воспринимать картинку целиком. За руль своего автомобиля Эндрю не пускал даже Аарона и Кевина.

– У тебя же есть водительские права, верно?

Права у Нила были, даже несколько, но ни в одних не значилось его теперешнее имя.

– Да.

– Обратную дорогу знаешь или поедешь за мной? – спросила Бетси.

– Езжайте. – Нил наконец взял у нее ключи. – Мне еще нужно забрать ножи Эндрю.

– Я подожду.

Нил ожидал такого ответа, хоть предпочел бы его не слышать, и тратить время на бесполезные споры не стал. Он пересек лужайку и позвонил в парадную дверь. После третьей попытки с той стороны наконец послышались шаги. Мария открыла дверь так, что через щель виднелась лишь половина ее лица. Вызвало ли эту осторожность чувство вины, или женщина опасалась яростного возмездия, Нил не задумывался, но сил убеждать ее словами у него не было. Он просто взялся за дверь рукой – так, чтобы Мария не могла захлопнуть ее, не сломав ему пальцы, – и вставил в щель ногу.

– Впустите меня, – попросил он. – Вчера мы кое-что у вас забыли.

– Я сама принесу, – ответила Мария. – Скажи, где это лежит.

– Под матрасом кровати, которую вы приготовили для племянника.

Мария отшатнулась так резко, что едва не захлопнула дверь, но пробиваться в дом Нилу не пришлось: она отпустила дверную ручку и убралась с дороги. Отойдя на несколько шагов, женщина обхватила себя руками так крепко, словно хотела сжаться до пустоты. Нил прошел мимо нее и направился наверх. Лютера нигде не было. Нил надеялся, что Хэммик-старший сидит за решеткой.

Вчера он выломал дверь в комнату, а приезд полиции, криминалистов и медиков только усугубил разруху. Сейчас дверь была чуть приоткрыта, но кто-то догадался завесить проем одеялом, соорудив подобие шторки. Нил сдернул одеяло – пускай Лютер с Марией вешают снова, – и швырнул его на пол. Дверь со скрипом распахнулась; он щелкнул выключателем.

Нил не раз видел смерть и при виде крови не падал в обморок, но, бросив взгляд на развороченную кровать, застыл на месте. Простыни уже унесли, но остался матрас, залитый почерневшей кровью Дрейка. На стенах и занавесках тоже темнели пятна. Нил посмотрел на изголовье кровати, словно ожидая увидеть впечатанные в дерево пальцы Эндрю, и сглотнул, подавляя внезапную тошноту. К кровати он подошел, дыша через рот.

После всех вчерашних манипуляций матрас лежал криво, но его вроде бы никто не трогал. Нил сунул под матрас руки, приподнял. Повязки Эндрю лежали там, где Нил их оставил, на деревянных рейках. Забрав их, он отпустил матрас, и тот упал обратно. Нил шагнул назад, остановился