Потерявший надежду - Колин Гувер

Женщина в замешательстве посмотрела на маму. Вероятно, она в точности не знала, что именно известно нашей маме, но оценила ее честность. Наклонив голову, она вздохнула.

– Спасибо. – Она отступила назад. – Спасибо.

Открыв дверь машины, она уселась на водительское место, и они уехали.

Я не знаю, где она живет. Мы так и не выяснили, как зовут эту женщину и какое имя теперь носит Хоуп. После этого дня я не надевала браслет, потому что поняла: она не хочет быть найденной. Но мне надо было, чтобы ты об этом узнал, Холдер. Мне необходимо, чтобы ты знал, что она жива и у нее все хорошо. И что ты оказал ей самую добрую услугу, оставив ее в тот день одну.

Что до меня, ну… Я пропащий человек. Последние восемь лет были для меня непрекращающимся кошмаром, и я просто устала. Психотерапия и лекарства помогают притупить боль, но я не хочу пребывать в этом оцепенении. Вот почему я собираюсь сделать то, что мне необходимо, и поэтому ты читаешь это письмо. Я совершенно измучена, и меня тошнит от той жизни, которую я не хочу больше влачить. Я устала притворяться для тебя счастливой, потому что я несчастна. Каждый раз, улыбаясь, я чувствую, что лгу тебе, но не знаю, как жить по-другому. И я знаю, что, совершив это, разобью твое сердце. Знаю, что разрушу жизнь мамы и папы. Знаю, что ты меня возненавидишь.

Но, даже понимая все это, я не могу передумать. Я потеряла способность переживать, поэтому мне трудно проникнуться тем, что вы испытаете после моего ухода. Не припомню, каково это – быть привязанным к жизни и испытывать ужас от мысли о смерти. Хочу, чтобы ты знал: мне очень жаль, но я ничего не могу с этим поделать.

Эта жизнь слишком часто разочаровывала меня, и мне надоело терять надежду.

P. S. Надеюсь, ты не станешь думать, что я довела дело до конца, потому что ты в чем-то меня подвел. Все эти вечера, когда ты обнимал меня, давая выплакаться… ты даже не представляешь, сколько раз ты меня спасал.

Глава 48

Я роняю тетрадь на пол.

И плачу.

Глава 49

Когда я вхожу в кабинет матери, она разговаривает по телефону. Поднимает на меня глаза, и я закрываю за собой дверь. Подхожу к ней, забираю у нее трубку и кладу на рычаг.

– Ты об этом знала? Знала, что этот мерзавец сделал с Лесли?

Я вытираю глаза тыльной стороной ладони. Она встает, и ее глаза тоже наполняются слезами.

– И ты знала, что Хоуп жива и у нее все хорошо? Ты все это знала?

Мать в страхе трясет головой, думая, что я сошел с ума и сейчас накинусь на нее.

– Холдер… Мы не могли тебе сказать. Я знала, что с тобой будет, если ты узнаешь, что с твоей сестрой случилась такая вещь.

Я падаю в кресло: меня не держат ноги. Она обходит письменный стол и опускается передо мной на колени:

– Холдер, прости меня. Прошу тебя, не надо меня ненавидеть. Прости.

Она плачет, сочувственно и виновато глядя на меня. Я нахожу в себе силы встать и поднимаю ее вместе с собой.

– Господи, нет. – Я обнимаю ее за шею. – Мама, я так рад, что ты знаешь. Мне легче оттого, что Лесли рассказала тебе. А Хоуп? – Я отстраняюсь от нее и заглядываю ей в глаза. – Мама, Скай – это и есть Хоуп. Теперь ее зовут Скай. У нее все хорошо, и я люблю ее. Я так ее люблю, и я понятия не имел, как тебе сказать, поскольку боялся, что ты ее узнаешь.

Она широко раскрывает глаза и отодвигается от меня, опускаясь в кресло.

– Твоя девушка? Хоуп – твоя девушка?

Я киваю, понимая, что для нее это звучит дико.

– Помнишь, как несколько месяцев назад я познакомился со Скай в магазине? Я узнал ее. Я подумал, что это Хоуп, но позже стал сомневаться. Потом я по уши влюбился в нее. Не буду сейчас рассказывать тебе обо всех жутких вещах, которые мы пережили на прошлой неделе. – Я говорю очень быстро, и она, наверное, не все улавливает. Пододвигаю свой стул ближе к ней и, подавшись вперед, беру ее за руки. – С ней все в порядке. Со мной тоже. И я знаю, мама, ты сделала для Лесли все, что могла. Надеюсь, ты это знаешь. Ты сделала все, что могла, но подчас всей материнской и братской любви на свете недостаточно, чтобы вытащить человека из кошмара. Нам надо принять вещи такими, какие они есть, и вся вина и все сожаления на свете не в силах этого изменить.

Она разражается рыданиями. Я обнимаю ее.

Глава 49 1/2

Оставшиеся два дня занятий в школе мы со Скай прогуляли. Подумали, что раз пропустили три, то еще два не в счет. Кроме того, Карен решила присмотреть за Скай до конца недели. Она обеспокоена тем, как все случившееся может на нее повлиять.

Я согласился на несколько дней дать Скай свободу, но Карен не догадывается, что через окно Скай посреди ночи проходит регулярный трафик. В моем лице.

Последние дни я провел в разговорах с мамой. Она пожелала узнать все, что я выяснил про Лесли и Хоуп, и, разумеется, о том, что произошло в выходные в Остине. Мои отношения со Скай ее тоже очень интересовали, и я рассказал о последних событиях. Потом она сказала, что хочет с ней познакомиться.

И вот мы здесь. Скай только что вошла в дом, и мама обняла ее. Мама почти сразу заплакала, и Скай тоже немного всплакнула. Сейчас они стоят в прихожей, и мама никак не отпускает ее.

– Не хочу мешать вашей встрече, – говорю я. – Но если ты не отпустишь ее, мама, то она испугается.

Мама смеется и сопит носом, отодвигается от Скай и улыбается:

– Ты такая красивая. – Потом мама поворачивается ко мне. – Она красивая, Холдер.

– Ну да, ничего себе, – пожимаю я плечами.

Скай смеется и хлопает меня по руке:

– Помнишь? Приколы смешные только в эсэмэсках.

Я обнимаю ее, притягиваю к себе и шепчу в ухо:

– Скай, ты не красивая.

В ответ она обвивает меня руками:

– Да ты и сам неплох.

Мама берет Скай за руку, оттаскивает от меня, ведет в гостиную и там начинает засыпать вопросами. Молодец мама: она не затрагивает дела прошлого и настоящего. Обычные темы: в какой колледж Скай собирается поступать, на какую специальность. Я оставляю их в гостиной, а сам иду в гараж и беру несколько коробок. Мы с мамой заранее договорились, что приберемся в комнате Лесли. Теперь, когда здесь Скай, я, пожалуй, смогу этим заняться.

Я возвращаюсь в гостиную и вручаю каждой коробку:

– Пойдемте. – Я направляюсь к лестнице. – Надо прибраться кое-где.

Оставшуюся часть вечера мы занимаемся уборкой в комнате Лесс. В одну коробку складываем фотографии и вещи, которые были ей дороги, а всю одежду пакуем в коробки, которые отвезем в благотворительную организацию. Я беру обе тетради, заворачиваю их в джинсы, которые пролежали на полу больше года, и кладу в ту коробку, которая останется у нас.