"Фантастика 2023-122". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

В ожидании стала осматривать помещение, в котором лежала. Палата на трех человек. Койки расставлены по стенам, а в середине стоит небольшой стол и три стула. У каждой койки тумбочка. Две другие койки пустовали, и застлана была только одна. Наверное, больная куда-то вышла. На одной из стен висит зеркало, в углу – традиционная черная тарелка репродуктора. В углу стоит платяной шкаф. Кстати, интересно, а что с моей одеждой? И где мое удостоверение? Насколько я поняла, от моего обмундирования ничего не осталось. Ладно, голой меня отсюда не выкинут, а на ближайшие пару недель моя основная форма – ночная рубашка, халат и тапочки. Халат, между прочим, висит на спинке кровати. Вот про удостоверение нужно будет задать вопрос. Тут появился доктор и мои исследования прервал:

– Как вы себя чувствуете?

– Неважно, доктор. Температура поднялась. В области раны дергает. Хорошо только, что могу, наконец, немного говорить.

– Вот именно, немного. Много говорить вам пока нельзя. А сейчас давайте в операционную. Сумеете дойти?

Интересно как. В госпитале говорили, что нужно лежать, не двигаясь, а этот предлагает идти. Врач, заметив мое удивление, сказал:

– Если вы потихоньку, со всеми мерами предосторожности, будете двигаться, то процесс заживления пойдет быстрее. Главное, не делать резких движений и не напрягаться. Ну, давайте.

Я осторожно села, ойкнув при этом. Потом с помощью врача и сестры, пошатываясь, встала. Халат на меня надевать не стали, а просто накинули на плечи. В карман халата по моей просьбе положили заветную баночку, и мы втроем двинулись в операционную, которая оказалась через две комнаты. Там меня уложили на стол, на левый бок, и врач стал колдовать над правым.

– Ой, доктор, больно.

– Терпи, красавица, терпи. Рану надо как следует прочистить.

– Доктор, когда вы ее прочистите, очень прошу, смажьте ее мазью из баночки и сразу забинтуйте.

– Больная, не фокусничайте. У вас начинается воспаление, которое может привести к сепсису, а вы тут со своими доморощенными мазями.

– Доктор, это не фокус. Просто о подобных мазях вы еще не знаете. – Тут я чуть не брякнула, что в состав этой мази входит сильный антибиотик, но сообразила, что про антибиотики в этом времени еще никому не известно. Ну, может, чуть-чуть и известно, только не обычным врачам. – Доктор, меня уже лечили этой мазью два месяца назад. Рана, правда, была заметно легче. Но и эффект проявился уже на следующий день. Вы хотя бы позвольте один день полежать с этой мазью.

Врач задумался на минуту, потом сказал:

– Ладно, мне говорили, что у вас может быть с собой какое-то сильное неизвестное нашей медицине лекарство. Попробуем. Но если станет хуже, то не обессудьте. Вот тогда будет тяжелое лечение и очень болезненное.

– Не будет, доктор, не потребуется, – обрадовалась я.

Мне намазали рану мазью, забинтовали и отвели в палату. Там на одной из коек лежала какая-то тетка лет тридцати. Подождав, пока врач и сестра выйдут из палаты, она обратилась ко мне:

– Здравствуй, коллега. Меня зовут Зоя, а тебя?

– Здравствуйте, – не торопясь, чтобы не беспокоить ребро, проговорила я. – Меня зовут Аня.

– Брось это выканье. Тут мы все больные и, значит, равны. Что с тобой приключилось?

– Да вот, когда выходили из окружения, во время прорыва словила осколок в грудь. Заработала дырку да еще ребро повредила.

– Так ты что, из армии, не из НКВД?

Голос сразу изменился, и тон стал подозрительным.

– Да нет, я лейтенант ГБ. Но попала в окружение вместе с 3-й армией Западного фронта.

– Тогда понятно. – Голос снова потеплел. – А то я стала сомневаться. Решила, что блатная. Со мной так вообще дурацкая история приключилась. Работала и горя не знала, и вдруг рвота и заболел живот. Пошла к врачу, а оказалась на операционном столе – аппендицит. Работы невпроворот, а мне тут отлеживаться. И говорят, что еще вовремя успели: пару часов – и могла помереть.

– Да, я слышала, что с аппендицитом шутки плохи. Но раз уж прооперировали, то скоро выпишут. Помнится, одна моя подруга через неделю уже вышла из больницы.

– Мне тоже сначала так говорили, но вот задерживают. Говорят, что анализы какие-то не те. Кормят фигово, зато таблетками пичкают почем зря. Впрочем, тебе все это еще предстоит.

– Спасибо, утешили, – слегка усмехнулась я.

– Ой, я что-то перебрала со своими жалобами. Извини. Просто лежать одной скучно, а когда подумаешь, сколько еще дел надо было сделать на работе, просто тошно остановится.

– Так вас тошнит не от оставшихся дел, а от болезни. – Я решила не оставаться в долгу. – Как тошнить перестанет, так, значит, выздоровели и можно на работу. А то еще может тошнить от беременности.

– Заткнись, лейтенант, а то у меня от смеха швы разойдутся. Ну, ты и язва. Дал мне бог соседку.

Но меня уже понесло.

– Если хотите, могу рассказать интересную историю как раз про аппендицит. Только обещайте не хихикать.

Зоя чуть-чуть помолчала. Потом сказала:

– Давай свою историю.

И тут медленно, с передышками, так как все-таки было больно, я рассказала историю, которая случилась с одним приятелем моего дедули – человеком настолько оригинальным, что я уверена в правдивости этой истории.

– Один наш знакомый, преподаватель педагогического института, назовем его Б., почувствовал, как и вы, проблемы с животом. Тогда он позвонил своей хорошей знакомой – преподавательнице медицинского института. Назовем ее С. Она сообразила, что это может быть, и велела немедленно приехать. Б. приехал как раз к тому моменту, когда у С. была группа студентов. С. его осмотрела и поставила диагноз: аппендицит. После этого обратилась к студентам: «Сейчас у нас будет внеплановая лабораторная работа на тему «Операция по удалению аппендикса». Б. погрузили на каталку, и вся группа дружно покатила его в операционную. Там его уложили на стол и началось. С. командует: «Шприц». Поднимается рука: «Можно я?» – «Можно. Скальпель». – «А можно я?» – «Можно». И так всю операцию. По словам Б., как только ему отрезали аппендикс, он сразу почувствовал заметное облегчение и почти пришел в норму. Студенты под началом С. стали зашивать ему живот, и Б. не нашел ничего умнее, как сказать, что сейчас у них идут курсы кройки и шитья. Тут С. рявкнула, чтобы он заткнулся. Наконец, все зашили, и С. сказала, что теперь надо больного переложить на каталку. Б. хорошо и бодро себя чувствовал и сказал, что не надо перекладывать, он сам спрыгнет и… спрыгнул. На счастье Б., студенты были к этому готовы и успели его перехватить. А то могло кончиться плохо. Через неделю Б. выписали. При выписке С. ему объяснила, что подобные выходки под наркозом для врачей не редкость. Такая вот история[105].

Зоя внимательно выслушала эту историю, а потом сказала:

– Знаешь, Аня, не рассказывай больше мне таких историй, а то швы у меня точно разойдутся. И вообще, я подозреваю, что от твоих историй и здоровый человек может животики надорвать или, по крайней мере, подавиться. А может, тебя нарочно ко мне подселили, чтобы меня уморить?

– Кто это хочет уморить моего лучшего сотрудника?

С этими словами в комнату вошел какой-то мужик невысокого роста в халате, накинутом поверх формы. От быстрой ходьбы халат распахнулся, и я увидела на петлице два золотистых ромба старшего майора НКВД.

– Да вот, Паша, – стала ябедничать на меня Зоя. – Я только три дня после операции, а тут подселили лейтенанта, которая все время рассказывает смешные истории. У меня от смеха швы вот-вот разойдутся. И не увидишь ты больше своего сотрудника.

– Ничего, Зоенька. Не бойся. Смех улучшает настроение и прибавляет здоровье, – взял меня под защиту старший майор. – Поэтому полагаю, что на самом деле к тебе подселили коллегу для поднятия жизненного тонуса. Наши доктора – они хитрые. Если что не могут сделать напрямую, то пытаются действовать в обход. Как тебя зовут, красавица?