Ричард Длинные Руки – маркграф - Гай Орловский

Вексен выступил из полумрака, когда на востоке начало светлеть небо. Я пошел по длинной дуге, высматривая, где бы сесть. К счастью, воздушные войны отгремели в древности, охрану привычно располагают по периметрам. Я молил судьбу, чтобы сонные стражи, зевая, не задирали головы, и пошел прямо на верхушку сторожевой башни.

Двое часовых! Один дремлет, сидя у парапета и прислонившись к нему спиной, другой навалился на камень грудью и заинтересованно смотрит вниз. Я увидел, как он помахал кому-то рукой.

Решившись, я сложил крылья и приземлился за его спиной. Он не услышал, я торопливо юркнул в темный проем лестницы и заторопился на цыпочках вниз. Винтовая лестница вывела на стену, стражи не спят, двое ходят по стене с той стороны башни, двое – с этой.

Я сделал строгое лицо и пошел уверенным шагом коннетабля. Меня увидели выходящим из башни, вытаращили глаза.

– Хорошо, хорошо!.. – сказал я отечески, но и с нужной долей укора. – Что делать, за вами глаз да глаз…

И пошел по лесенке вниз, оставив обалделых и встревоженных. Хорошо, сегодня станет известно всему гарнизону, что коннетабль проверяет ночную охрану, вот что значит военачальник. Спуску не дает…

Ниже прошел еще через три ряда стражи. Молодой офицер охнул, бросился ко мне, на ходу вытаскивая меч из ножен.

– Ваша светлость?.. Что случилось?

Я небрежно помахал рукой.

– Пока я весьма относительно доволен. Был слух, что спят на государственном посту политической важности.

Он вскрикнул:

– Что? Во дворце?

– Именно так, – подтвердил я и, взглянув на его горестное лицо, добавил: – Но я ничего не решаю сразу, пока не проверю лично и не убедюсь собственноручно! Слухи слухами, у нас бородатых баб в доспехах много, я всегда все проверяю. Ну, почти все.

Он спросил, едва дыша:

– И… как?

– Пока не спят, – ответил я благосклонно. – Даже те двое, что на самом верху. Слухи могут распустить и завистники, верно? У вас их есть, однако? Вон вы какой породистый… Но если коннетабль справедлив, он сам все проверит и пощупает, прежде, чем решить своей собственной головой в знак согласия!

Офицер шумно выдохнул, едва живой от волнения.

– Спасибо, ваша светлость…

Я отмахнулся.

– Вольно. А что, по-твоему, коннетаблю делать в гнусное мирное время, что никак не кончится?

Оставив его позади, я отыскал небольшой зальчик возле кухни, велел подать себе горячего, да побольше. Заспанные повара таскали на стол жареное мясо, ужасаясь скорости, с которой пожираю.

В дверь то и дело заглядывали пышно одетые люди, я зыркал злобно, как пес, грызущий мозговую кость, сразу исчезали, но вскоре находились новые умники.

Затем появился заспанный церемониймейстер, учтиво осведомился, не требуется ли что-нибудь еще, пока Его Величество изволит пребывать в ночном покое.

– Это во сне, что ли? – осведомился я.

– Да, – ответил он с некоторым неудовольствием, – если говорить по-простому, по-солдатски! Но вы хоть и коннетабль, но все-таки не опускаетесь до общения с простонародьем?

Я удивился.

– Не опускаться до общения с теми, кто выигрывает войны? И кто содержит государство? Ну вы и остряк… Что вообще тут нового? А то я все в делах, все в делах.

Он осторожно огляделся по сторонам.

– При дворце появилась очень сильная предсказательница!

– Подковы гнет? – спросил я.

Он помотал головой.

– Нет, в предсказаниях сильная. На тысячи лет вперед видит!..

– А-а-а, – сказал я, – ну да, я уже знаю, как они все видят. И что видят. Кстати, а почему предсказательницы всегда женщины?

Он пожал плечами.

– А вы как думаете?

– Ну, если говорить просто, по-солдатски, что вас почему-то удивляет… то я никогда над такой ерундой не думал. Впрочем, если бы видения шли от ума, уверен, все предсказатели были бы мужчинами.

Он ехидно улыбнулся.

– Как может Высшая Сила идти от ума?

– Как может вообще сила идти от ума? – отпарировал я. – Вы что, хотите, чтобы она предсказала мне мое будущее?

Он приятно улыбнулся.

– Думаю, вам это было бы очень интересно.

Я вздохнул.

– Как и любому. Но для этого надо перестать быть христианином. Соблазнительно, конечно, но, с другой стороны, унизительно… Как этого не понимали древние греки с их фатумом, как с этим мирились якобы гордые викинги, как смирялись не только все герои, но даже их боги?.. Нет, у христиан будущее меняется с каждым их шагом, каждым вздохом, каждым биением сердца!

Дворец постепенно оживал, я видел, как в зал заглядывали морды, исчезали. Скоро уже все узнали, что здесь насыщается коннетабль, но как появился, кто провел и почему не доложили, надо выяснить. Когда я, уже сытый и довольный, поглощал сладкое и прихлебывал кофе, в зале снова появился церемониймейстер, отвесил учтивый поклон.

– Сэр Ричард, я доложил Его Величеству о вашем появлении.

– И что оно сказало?

– Он изволил сообщить, – произнес он сухо и высокопарно, – что изволит вас принять в своих покоях.

– Когда?

– Прямо сейчас.

– Ого, – сказал я приятно изумленный, – Его Величество уже сумел проснуться?.. Такая ранняя пташка?

Он вздернул подбородок и посмотрел поверх моей головы.

– О Его Величестве надлежит говорить в более уважительном тоне.

– Прошу прощения, – сказал я искренне. – Это я от великой любви и почтения к Его Величеству. Иду. Уже иду!.. Вот даже кусок торта оставляю недоеденным, представляете?

На самом деле в меня уже не лезло, но всегда приятно показать, что идешь на великую жертву. Церемониймейстер плыл, как боевой фрегат, величавый и надменный, и неважно, что залы пока пустые, корабль всегда корабль, как в шумной гавани, так и в открытом море.

У двери королевских покоев стражи любезно расступились. Я остановился, так положено по этикету, церемониймейстер подошел к двери, перед ним распахнули обе створки, он встал спиной к косяку и провозгласил в пространство:

– Сэр Ричард, коннетабль королевства Фоссано!

Я перешагнул порог и сразу любезно поклонился, скромно и с достоинством. Барбаросса в роскошном халате из толстой, как перина, материи, расположился в глубоком кресле сбоку от стола. Маршалл спиной ко мне перебирает тома в шкафу, но обернулся и ответил на поклон.

– Как я счастлив снова лицезреть вас! – воскликнул я жизнерадостно. – Есть же на свете ничем не замутненное счастье!.. Все хорошо, все поют, еретиков жгут только по праздникам, налоги в казну капают регулярно, на улицах карнавалы…

Барбаросса посмотрел с подозрением на меня, перевел угрюмый взор на Маршалла.

– Спрячь кошелек, – посоветовал он мрачно. – О налогах заговорил, значит, денег попросит. Если не дадим – украдет.