Изгнанница для безликих - Наташа Фаолини

мире? Жизнь в подвале, когда каждый новый день — рулетка на выживание? Это обречение на существование, а не жизнь. У него даже не будет нормального детства. Но… это же мой ребенок. Моя плоть и кровь. И если уж довелось забеременеть сейчас, то нельзя давить на тормоза.

— Кли, все хорошо? — ко мне подошел обеспокоенный Варт, опуская руку на плечо, — выглядишь неважно. У тебя температура? — мужчина положил руку на мой лоб и нахмурился грозно, став почти похожим выражением лица на задумчивого Элима.

— Варт… присядь, — прошептала слабым голосом, похлопав ладонью по постели.

Муж опустился рядом и встревожено вгляделся в мое лицо.

— Что такое? — у мужчины и у самого от волнения задрожал голос.

— Только… не говори никому. Ты… не знаешь случайно, поблизости нет какой-нибудь заброшенной аптеки?

— Я… — мужчина запнулся, его брови еще больше сдвинулись к переносице, — наверное, знаю подходящее место, вчера с Троем видели, когда выбирались на обследование территории. Это же в этих помещениях человеческие лекарства?

— Да. Варт, миленький, — я схватила его за руку, придвигаясь губами к самому уху, — ты знаешь, как выглядят тесты на беременность?

Лицо мужа в тот момент можно было описать двумя словами: неизгладимо ошарашен. Он перевел взгляд глаз, округлившихся как блюдца, на мой живот и хрипло прошептал:

— Найду. Я мигом, — после чего тенью рванул на выход.

После этой сцены все безликие, точно заведенные, стали оборачиваться еще больше, словно я не простая эсфира, а двойная и умноженная на десять. Хотя ни о чем таком не думали и нашего с Вартом разговора не слышали, просто считали, что я веду себя подозрительно и что-то скрываю, но настолько пристальное внимание в такой щекотливый момент все равно напрягало.

Муж вернулся минут через двадцать. Я, наверное, впервые видела запыхавшегося безликого. Он указал рукой себе на плащ, из-под которого выпирала коробочка, будто пронес что-то запрещенное и едва уловимо кивнул головой на выход.

Через десять минут, зарывшись в ближайших заснеженных кустиках, я расплакалась, смотря на две полоски. Руки сильно дрожали, и не могла успокоиться, но не зимний холод меня тревожил. Беременная. В моем животе развивается ребенок. Через девять (или даже меньше) месяцев я стану мамой.

— Варт, — позвала тихо нервничающего мужа, ожидающего в паре метров, — две полоски.

— Две?! Детей будет двое?! — проронил мужчина, пошатнувшись и схватившись за сердце.

— Да нет же! Точнее, я не знаю. Но тест говорит о том, что я беременна.

— Какая радость, Кли! — ликующе улыбнулся мужчина, заключив меня в теплые, но аккуратные объятия, — я думаю, все будут рады. Жаль только, они точно не от меня.

— Прости, — я отстранилась, пытаясь успокоить мужа, хотя все еще была в шоке и мысли двигались только в русле будущего материнства, — когда-нибудь между нами все точно случится, просто обстоятельство затягивают наступление этого момента, — прошептала, прикоснувшись рукой к его щеке.

Варт улыбнулся, светло так. И даже взгляд в сторону не отвел, как делал часто раньше. А потом кивнул и у меня с души упал груз.

— Когда ты всем расскажешь?

— Я… не знаю. Нужно подумать об этом. Всем рассказывать не нужно, пока живот не вырос, и беременность не стала очевидной, но мужей точно стоит посвятить.

— Не нужно много думать. Всех это осчастливит, я уверен. А особенно предполагаемых отцов.

— Осчастливит? Каких отцов? — послышался вкрадчивый голос Рема со стороны.

Элим с Ремом подобрали лучший момент, чтобы вернуться в обитель. Почему не пришли несколькими мгновениями позже или раньше?

Я повернулась к мужьям, чувствуя себя так, словно должна признаться в чем-то неоднозначном. Да именно так и было. А вдруг они тоже считают, что дарить жизнь новому человеку (или получеловеку) в сегодняшнем мире слишком опасно и недальновидно?

— Кажется, я беременна, — выпалила одним духом и зажмурилась, прижав ладони к лицу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Что? — выдавил из себя глухой возглас Элим, пока Рем притих и застыл, обуреваемый, неверием, нерешительностью и… радостью, которая вспыхнула внезапно и сплошной волной затопила все остальные превалирующие эмоции.

Мужа пошатнуло, после чего он сделал несколько нетвердых шагов в мою сторону, схватил и до боли стиснул в крепких объятиях, задержав дыхание, как перед прыжком с обрыва.

— Это еще не точно, — ответила я, освобождая лицо, чтобы нормально дышать — но все указывает на мою беременность.

— Кто… отец? — задал следующий вопрос Элим, который завис от известия даже больше, чем Рем, теперь блаженно зарывшийся носом в мои волосы.

Я уставилась в землю, почему-то ростки, которые смогли пробиться через трещины в асфальте, вдохновляли истерзанную переживаниями душу. Все ли новорожденное умирает в этом мире? Меньше всего мне хотелось дать кому-то живому, новому человеку шанс, если этот жестокий мир отберет его, не дав даже малейшей возможности насладиться красотой, добром жизни.

Несмотря на холодную погоду, стало душно, а еще захотелось расплакаться. То ли от счастья, то ли от тревоги и непонимания, как поступить следующим шагом.

— На этот вопрос я не могу ответить точно, — прошептала, мучительно покраснев, — но ты один из нескольких кандидатов на отцовство, Элим, — оповестила мужа, подсчитав сроки.

— Я? — то ли испугался, то ли удивился мужчина, наверное, не уверенный, что вообще был способен зачать ребенка, слишком много темных пятен было в вопросах наших репродуктивных систем, при этом в обоих случаях он был рад известию, просто не мог собрать мысли в кучу.

Элиму понадобилось еще с минуту, чтобы расплыться в светлой и самой яркой улыбке, которую я видела на его лице, после чего с придыханием выдать:

— Я. Погоди, это значит, что родится существо, которое будет наполовину тобой, а наполовину мной?

Я опешила.

— Нет. Принцип похож, но описание неподходящее и некорректное… — я пыталась подобрать слова, потому что сама не сильно разбиралась в вопросах генетики, да что уж скрывать, я никогда не думала, что рожу ребенка, чтобы узнавать.

— И ты не гони так, отцом могу быть и я, — послышался вкрадчивый голос со стороны зарослей, ознаменовавший новое действующее лицо в нашем разговоре.

С сорняков грациозно выбрался Аджах, стряхивая мусор с плаща. По всему выходит, он сидел там уже давно, и без магии явно не обошлась, иначе мы бы с Вартом его заметили.

Ну, этого можно было ожидать от наместника.

— Ты что, следил за мной?

— Ты моя жена и я отвечаю за твою безопасность. А теперь еще и за ребенка. Если понадобится, я буду по пятам за тобой следовать, и ты об этом догадываться не будешь.

Я закатила глаза и отвернулась, хотя стоит признать — он прав. Пусть и не совсем