Лжеправители - Анна Корниенко

Аверис Яковелли. Неизвестная особа, называвшая себя Аверис Яковелли, появилась в одной из польских деревень 23 января 1919 года. Обращал на себя внимание тот факт, что все тело у незнакомки было покрыто шрамами. Причем ранения, оставившие их, если верить позднейшим врачебным освидетельствованиям, были весьма серьезными.

Женщина категорически отказывалась говорить о своем прошлом, что почему-то привело ее соседку к предположению, что перед ней великая княжна Анастасия Николаевна Романова, чудом спасшаяся от расстрела во время большевистского переворота. Весть о своем открытии она немедленно разнесла по всей деревне, благодаря чему, спасаясь от сплетен, Яковелли поспешила перебраться дальше в глубь Польши, но в новой деревне, которую она выбрала себе для жительства (поскольку слухи, как известно, впереди нас идут), в ней также немедленно «узнали» великую княжну, только теперь Марию Романову.

Что происходило с Яковелли в течение следующих двух лет, практически неизвестно. Говорят, что она, после того как была «разоблачена», предпринимала безуспешные попытки вернуться в Россию. Но эта версия не имеет никаких подтверждений. В конце концов в 1921 году она вышла замуж за польского солдата по имени Карлк Дьяногий и родила сына, которому супруги дали имя Николай.

Потрясающий факт: в 1956 году Николай Дьяногий умер от гемофилии, что окончательно сразило его мать. Очевидцы вспоминали, как она не раз, разговаривая сама с собой, повторяла, что погибла вся семья, все до единого, что было (и не удивительно) воспринято как запоздалое признание в царственном происхождении.

В 1965 году скончался Карлк Дьяногий, и вслед за тем Аверис вышла замуж во второй раз за коммерсанта по имени Джованни Ричча и вместе с ним уехала в Швейцарию.

Аверис Яковелли претенденткой в традиционном смысле этого слова, в общем-то, и не была, поскольку никаких требований так ни разу и не выдвинула. Она умерла от туберкулеза в 1979 году, до конца своих дней наотрез отказываясь назвать свое настоящее имя и происхождение. На ее могиле почитателями была выбита надпись «Мария Романова. 1899–1979».

Немногочисленные ее сторонники сумели разыскать несколько сохранившихся страниц из дневника Аверис, который она вела во время своего пребывания в Польше, и подвергнуть его графологической экспертизе. По их уверениям, почерк Аверис оказался абсолютно идентичным почерку Марии. Официально, однако, эта версия не имеет никаких подтверждений.

Одна из записей, сделанных этой таинственной женщиной, якобы говорила о ее чувствах в отношении очередной статьи, появившейся в прессе о лже-Анастасии Анне Андерсон. Аверис считала, что эта женщина преследует единственную цель: нажиться на спекуляции именем Романовых. Но подобное замечание ни о чем не говорит, поскольку каждый человек вправе иметь собственное мнение по поводу происходящих в мире событий, в независимости от личной к ним принадлежности.

Заканчивалась запись пожеланием доброй ночи своим умершим мужу и сыну, а также всему семейству российского императора Николая II поименно. Причем в тексте присутствовало традиционное для монаршей семьи сокращение ОТА, то есть Ольга, Татьяна, Анастасия. Поскольку буква «М» отсутствовала, то сторонники Аверис пришли к логичному выводу, что писавшей была сама Мария.

Пожелание доброй ночи семье покойного императора можно попытаться объяснить преклонением перед их памятью. Ну а все остальное… Конечно, возможно, Аверис все-таки была настоящей, чудом уцелевшей дочерью Николая II. А возможно, за долгие годы соседского почитания она просто, как бы теперь сказали, вжилась в образ.

Так или иначе, но тайну своего происхождения Аверис Яковелли, как и многие другие претендентки, унесла с собой в могилу. В настоящее время круг сторонников Яковелли – как спасшейся великой княжны Марии Романовой – достаточно невелик. После того как эксгумация и генетическая экспертиза останков Романовых подтвердила, что из монаршей семьи не выжил никто, их из года в год становится все меньше.

Но все вместе взятые вышеперечисленные претендентки, хотя и оставили определенный след в мировой истории, не сумели поднять такого шума в общественных кругах, как следующая особа, имевшая смелость назваться великой российской княжной Анастасией Николаевной Романовой.

За время, прошедшее с момента расстрела в Ипатьевском доме семьи российского императора Николая, самозваных Анастасий в разное время и по приблизительным подсчетам появлялось от двадцати до тридцати. И первая «великая княжна Анастасия» обнаружилась в пермской тюрьме еще осенью 1918 года. Ее имя в истории не сохранилось, зато сохранились имена некоторых других, очень хорошо известных обществу самозванок.

Стоит обратить внимание на тот факт, что именно великая княжна Анастасия пользовалась наибольшей популярностью среди претенденток на корону Российской империи. Самую «выдающуюся» из них особу, о которой в свое время узнал весь мир и подлинное имя которой так однозначно и не было установлено, принято именовать Анастасией Чайковской или Анной Андерсон.

Анастасия Чайковская – Анна Андерсон. Дата рождения претендентки – 16 декабря 1896 года, место рождения – предположительно Померания (Восточная Пруссия). Дата смерти – 12 февраля 1984 года, место смерти – Шарлоттсвилль, Виргиния (США).

Итак, Анастасия Чайковская (в замужестве – Манахан), более известная миру как Анна Андерсон, – одна из наиболее известных самозванок, выдававших себя за великую княжну Анастасию Николаевну Романову, дочь последнего российского императора Николая II и императрицы Александры Федоровны, расстрелянная, по общепринятому мнению, вместе со своей семьей 17 июля 1918 года большевиками в Екатеринбурге.

По одной из версий, в действительности Анна Андерсон являлась даже не Анастасией Чайковской, а Франциской (по другим сведениям, Ганной) Шанцковской, рабочей берлинского завода, выпускавшего взрывчатые вещества. Ее генетическое родство с семьей Шанцковских подтвердили два независимых друг от друга теста ДНК, произведенные после ее смерти.

Несмотря на то что по показаниям непосредственных участников расстрела, а также других свидетелей Анастасия Романова погибла, пусть даже и одной из последних, в подвале дома Ипатьева, получив при этом восемнадцать ударов штыком, существуют показания очевидцев, засвидетельствовавших спасение юной княжны. Например, некий мужчина, проживавший напротив дома Ипатьева, утверждал, что видел, как княжна бежала и спряталась в соседнем доме. Однако никаких реальных доказательств он привести не мог.

Первое упоминание об Анне Андерсон в связи с историей «спасшейся княжны Анастасии» относится к ночи 17 февраля 1920 года, когда неизвестная женщина пыталась покончить с собой, бросившись в воду с Бендлерского моста в Берлине. Дежуривший неподалеку полицейский сумел спасти неизвестную, после чего она была доставлена в ближайший полицейский участок.

Позже потерпевшая объяснила, что прибыла в Берлин для того, чтобы разыскать свою «тетю» принцессу Ирен, сестру царицы Александры. Однако «родственники» не только не признали ее, но и осудили, узнав о том, что у нее есть внебрачный ребенок. В связи с чем она, потрясенная до глубины души холодностью приема «последних близких людей» и осознанием того, что осталась одна на всем белом свете, в приступе отчаяния решила покончить с собой. Здесь стоит отметить, что внятно объяснить, как она оказалась на мосту и почему решила прыгнуть в воду именно там и с такой сравнительно небольшой высоты, претендентка так и не смогла.

В момент доставки в полицейский участок на потерпевшей были надеты черные чулки, черные высокие ботинки, черная юбка, грубое платье без меток, блуза и большой платок. Все это было насквозь пропитано водой. Никаких документов, которые могли бы помочь установить ее личность, у неизвестной не оказалось, а на задаваемые вопросы она не отвечала. Поэтому полицейские и пришли в конце концов к логичному выводу, что перед ними сумасшедшая, в связи с чем неизвестную доставили в Елизаветинскую больницу для бедных.

Там ее осмотрели доктора, после чего составили заключение о том, что пациентка склонна к меланхолии, серьезно истощена (следует уточнить: ее вес составлял 54 кг при росте около 160 см). Кроме всего прочего, на спине самоубийцы имелись шрамы от полдюжины огнестрельных ран, а на затылке – шрам в форме звезды, что предположительно могло объяснить временную амнезию (потерю памяти). Во избежание новых попыток суицида медиками было рекомендовано перевести потерпевшую в психиатрическую клинику в Дальдорфе, что и было сделано.

В клинике ей поставили окончательный диагноз: «психическое заболевание депрессивного характера» – и поместили в одну из палат четвертого отделения, предназначенного для так называемых «тихих» больных.