Уникумы Вселенной – 3 - Юрий Иванович

Представительница сагири смотрела на мужчину во все глаза, видимо пытаясь осмыслить и разложить по полочкам своего сознания только что услышанное. Землянка тоже успокоилась, сообразив, что скандалить в данный момент глупо и нецелесообразно. Так что единственному мужчине в этой компании ничего не оставалось, как принять окончательное решение:

– Ладно, тогда отправляемся все вместе. Хотя сразу предупреждаю: там может быть очень опасно. И предлагаю Анике остаться.

– Нет, я иду с вами! – поспешно вставила та.

– Ладно, тогда через пять минут выходим. Только проверю свое и ваше оружие.

Пять не пять, но минут через пятнадцать точно компания уже вышла за ворота. Чуть прикрыли створку до узкой щели, припрятали ломики среди камней и двинулись в путь. Ущелье преодолели молча, а выйдя на открытое пространство, все-таки не удержались от разговоров. Тем более что опять стало пасмурно, низко нависшие тучи вот-вот грозились разразиться дождем, а в таких случаях настроение всегда ухудшается. Мало того, еще и тропа, которая на карте выглядела ровной и короткой, на самом деле стала истинным испытанием для путешественников. Она то петляла по склонам, то ныряла в расщелины, то шла в обход глубоких провалов или слишком крутого подъема. Так что говорить и познавать реалии иного мира сама судьба заставляла.

Дискуссии и расспросы велись культурно, без наездов, и земляне пришли к мнению, что сагири предупреждениям вняла, все прекрасно поняла и больше тему о благодарности в виде интимных связей или возможных детей поднимать не будет.

Но часа через полтора-два, когда прошли полпути, жрица вновь вернулась к весьма неприятной для Люссии теме. Да и Пузин стал заметно нервничать и раздражаться. А начала сагири с того, что подробно поведала о том поклонении, о том раболепии, которое испытывает народ к служительницам храмов. Поучалось, что перечить хранительницам порталов считается вообще страшным грехом и карается жесткими наказаниями. То есть в желаниях жриц царил вульгарный беспредел. К примеру, они имели право войти в любой дом и забрать к себе на пару часов или дней любого понравившегося мужчину. Пусть даже прямо из постели его жены. И это считалось высшим благом и большим отличием для избранника. Об этом мечтали, этого желали, к этому стремились все молодые парни и мужчины продуктивного возраста. Поэтому сама суть отказа от подобного, пусть и в ином мире, для жрицы была непонятна. И это она еще считалась молодой, весьма гибкой в мышлении и готовой к восприятию самых разнообразных, порой противоречащих логике тенденций.

Об этом она и заявила:

– Потому и не понимаю отказа со стороны Карла. Если женщина хочет ребенка от него, почему он должен отказывать в исполнении подобной просьбы?

– Я, кажется, поняла, в чем ее проблема! – опередила Люссия мужчину с ответом, поворачиваясь к спутнице: – Ты просто еще никогда не влюблялась. Тебе просто непонятно это великое чувство.

Не совсем доверяя переводным устройствам, жрица решила уточнить:

– Любовь – это когда все время думаешь об одном человеке, желаешь его и готова делить с ним все радости, горести, переживания и успехи? То есть вести с ним семейную жизнь?

– Совершенно верно!

– Был у меня такой парень. Мы любили друг друга без ума, и у меня до сих пор сердце разрывается от воспоминаний о нем. Он ушел в море, и их корабль разбился в шторм.

– Сочувствую. То есть ты его крепко и беззаветно любила?

– Несомненно! Но каким боком моя любовь относится к вышесказанному?

– Как?! – развивая свой успех и чувствуя победу своих убеждений, восклицала Люссия. – Разве ты отдала бы своего любимого мужчину в постель к другой женщине?

– То есть заняться с ней сексом для удовлетворения ее желания стать матерью?

– Ну, можно и так сказать.

– Да на здоровье! Если он может физически, если у него хватает мужских сил и та женщина не вызывает у него морального неприятия своим внешним видом, то он и меня при этом спрашивать не будет.

– Не может быть! – уже вскипела от негодования и неверия землянка. – И вот ты сидишь дома, ждешь его к ужину, а он не пришел? И вместо вожделения единственно твоего тела обнимает совершенно иную, пригласившую его женщину?!

– Конечно нет! Если мы с ним семья, то и он, и та женщина предупреждают меня заранее, и я не буду в тот день переводить продукты для ужина. Он у нее и поест во время общения.

– Брр! Кошмар какой! – ежилась журналистка, пытаясь взглядом выпросить у Карла сочувствия и поддержки. Но тот, деловито и часто посматривая на небо, двигался чуть впереди. – Значит, он будет обнимать, целовать и нежить другую, а у тебя даже капельки недовольства в душе не возникнет?

– С какой стати мне быть недовольной? – совершенно искренне удивлялась сагири. – Наоборот, я гордиться должна, что не живу с больным, уродливым или калечным мужчиной. Чем больше женщин мечтает от него иметь детей, тем больше почета и для меня лично. А значит, и я могу при случае выбрать любого мужчину, и тот, несомненно, согласится. И что тут тебе не нравится? Эти законы и традиции в нашем мире существуют тысячелетия! Они естественны и неизменны.

Люссия уже чуть не плакала. При всем своем таланте журналиста, при всем умении переспорить любого собеседника, добивая его фактами и логикой, в данный момент она почувствовала себя бессильной, недалекой и ущербной. Ничего не оставалось, как потребовать немедленной помощи от любимого.

– Карл! Ну хоть ты что-то скажи!

Тот с минуту шел молча, раздумывая, что сказать. И начал с напоминания:

– Свое жесткое мнение я уже высказал. Мои приоритеты Аника знает. Повторяться лишний раз я не собираюсь. И вообще считаю данную тему неуместной, антигуманной и бесперспективной. Но! Хочу напомнить одну банальную истину: в чужой монастырь со своим уставом не суйся! Есть, к примеру, люди, которые при виде червяка отпрыгивают на три метра в сторону. И есть такие, кто этих червяков собирает, взбивает их миксером и считает подобный коктейль наиболее вкусным и полезным. На вкус и цвет товарища нет. А уж тем более, когда заходит разговор о вкусах совершенно иной цивилизации. Учитывайте обе: ни возмущаться, ни навязывать свое мнение иным сущностям, заставлять их жить по своему канону, а тем паче ханжески вести их к «светочу культуры, веры или истины» никто не имеет права.

– Постой, постой! – не хотела сдаваться его возлюбленная. – А как же рабство? Неужели, попав в иной мир, земляне станут равнодушно смотреть на творимое насилие, притеснения и издевательства одного человека над другим?

– Мы не затрагиваем сейчас аспекты преступлений, которые лучше всего определяются такими личностями, как Расвалунги. Имеешь счастье быть лично знакома с Высшим Судьей Ковели? Вот у него подобные аспекты и выясняй. Но когда мужчина занимается сексом с женщиной по обоюдному согласию, то где ты там увидела преступление?

– А может, он в душе своей не хочет?

– Тогда у него банально не встанет, и вся надуманная, раздутая проблема лопнет как мыльный пузырь. – Пузин от раздражения даже на месте встал, поворачиваясь к женщинам. – И все! Прошу в моем присутствии эту тему больше не поднимать! Надоело! – Опять развернулся и пошел дальше с ворчанием. – И так в течение дня проблем полно, так еще и вечером никакого удовлетворения не получаешь! Нашли тему для диспутов! По сторонам вон лучше смотрите!

После чего все трое взглянули на небо и воскликнули «О!» почти синхронно. Наверху опять барражировала стайка петухов. На этот раз в небе висела эскадрилья из пяти штук, и пернатые хищники явно присматривались к бредущим между скал людям. Правда, атаковать именно из-за наличия скал было несколько проблематично, но вскоре уже тропа выходила на открытое пространство склона нужной горы, обогнув который троица наверняка увидит искомое место падения объекта.

Карл указал туда рукой:

– Вот там нас хищники и готовятся схарчить. Какие будут предложения?

Люссия, хоть и выглядела несколько подавленной, попыталась улыбнуться:

– Я против! Буду отстреливаться до последнего патрона. Ну а если некоторые желают рискнуть…

«Некоторая» рисковать не желала. Достала свой наган, перенятым у археолога жестом лихо крутанула барабан и вставила обратно в кобуру. Присмотревшись к обоим помощницам, Пузин вздохнул и стал командовать:

– Тогда обе выдвигаетесь вперед. И помните самое главное: для Люссии сектор обстрела только впереди, вверху и слева. Для Аники – впереди, вверху и справа. В иную сторону направлять оружие запрещаю. Понятно? Двигаемся!

И уже на самом склоне с некоторым сомнением добавил:

– Мне кажется, что их внимание сосредоточено не только на нас. Они еще и на место падения посматривают. Не удивлюсь, если и там будет нечто съестное.