Волчья ягода - Юлия Флёри

Он кивнул, милостиво предлагая продолжить, но отпустил Миру только для того, чтобы справиться с пробкой. Прошло не более десяти секунд, как вино с негромким хлопком было откупорено, а затем так же ловко разлито по бокалам. Один из них Никита зажал в её непослушных пальчиках.

– Ну… за восемнадцать! – произнёс Ник тост, а Мира невежливо отставила бокал на кофейный столик.

– Ты знаешь…

– За своё здоровье грех не выпить! – пожурил он и Мира, желая уступить в мелочи, а затем всё же выиграть войну, решилась пригубить.

Она сделала один глоток, а Ник понимающе подмигнул и настойчиво придержал ножку бокала, заставляя выпить до дна.

– Ник, слушай, сегодня никак не получится.

– Ты первый раз, что ли? – ничуть не смущаясь её нервозности, парень коснулся кончиками пальцев пылающей щеки и даже бровью не повёл, когда Мира попыталась оттолкнуть его ладонь, стряхнуть касание. – Тогда надо выпить ещё!

– Никита, да перестань! Говорю же: не получится.

– Выходные? – со значением уточнил он и с задумчивым прищуром почесал макушку. – Да прекрати ты мандражировать! – прикрикнул Ник и тут же пригладил Миру, ведя ладонями по волосам, по шее, плечам. – Меня, чтоб ты знала, это не остановит. В конце концов, можно и в душе. Вода, пена, так даже интереснее, – заверил он, намертво вцепившись руками в её талию.

– Да мне вообще никак не нужно! – разозлилась Мира и толкнула парня в плечи. Правда, тот был на голову выше и на порядок сильнее…

Пытаясь вырваться, она кружила по гостиной, пока Ник, наконец, не перехватил инициативу и не подтолкнул её в сторону дивана. Борьба была больше похожа на возню. Мира извивалась, пытаясь минимизировать контакт, Ник, будто не замечая этого вовсе, жался всё теснее, попутно оглаживая широкими ладонями волнительные изгибы мягкого девичьего тела.

Он успел отбросить в сторону пиджак и снять через голову свою футболку. Блуза Миры с её маленькими пуговичками неудобств практически не доставила. Заведясь от этой игры в неприступность, он жадно скалился и впивался губами то в её шею, то в грудь, успел прикусить зубами сосок и добиться от Миры злобного рыка.

– Никита, не надо, – шептала Мира, будто не веря, что всё это происходит, а он не слушал её, касался ладонями везде, вжимался пахом, закрывал рот нетерпеливым поцелуем.

Глава 17

О том, что они в доме не одни, Мира узнала, когда неведомая сила оторвала Ника от неё, подняла его в воздух и швырнула в сторону. На лице Ромы нельзя было прочесть ни единой эмоции. И только в глазах поблескивал какой-то жуткий, незнакомый ей огонёк.

– Ты кто? – лениво бросил Новак ошалевшему, но уже поднимающемуся на ноги Нику.

– Её парень, – с одышкой, не отпустившей после любовных утех, отозвался тот. – Мира меня сама пригласила… – тут же добавил парень и посмотрел на неё в ожидании подтверждающих слов. – А вы… брат, что ли?

– Любовник, – холодно усмехнулся Рома и бросил на Миру горящий взгляд. – Ещё раз спрашиваю: ты кто?

– Да мимо проходил! – вызверился Ник и демонстративно сплюнул, а Новак будто только этого и ждал: бросился в его сторону и от души ударил кулаком в челюсть.

Никита серьёзно пошатнулся, но не упал. Рома явно воспринял это как предложение продолжить. Он ударил снова и снова по лицу. На пол брызнула алая кровь, Мира закричала.

– Вон пошёл!.. – выдохнул Новак, подхватывая Ника подмышки и выталкивая в сторону входной двери. Туда же полетели и шмотки.

Повторять не пришлось. Парень, спотыкаясь от накатившего страха, покинул гостеприимный дом в считаные секунды. Новак повернул голову к Мире и кивнул.

– Твоя очередь. Рассказывай, – то ли предложил, то ли настоятельно посоветовал он. Мира как раз закончила с пуговицами.

– О чём? – сглотнула она, стараясь не выглядеть жалко. Новак уличающе прищурился.

– А так с ходу не понятно, нужно объяснить? – опасно усмехнулся Рома, демонстративно разминая ушибленные костяшки на правой руке. Мира, как под гипнозом, смотрела на это действие, но запретила себе бояться.

– Я разозлилась на тебя! – выкрикнула она.

Рома резким движением ослабил и стянул галстук, запонки бросил в стоящую на полке вазочку. Мира пошла на попятную и сбавила обороты.

– Сказала и сказала, что с того?! Ты сам во всём виноват!..

– Виноват – отвечу, – с лёгкостью отозвался Новак.

На кресло он бросил пиджак и расстегнул верхние пуговицы сорочки, как-то вызывающе резко размял шею.

– И ты тоже ответишь…

– Да что ты мне сделаешь?! – окончательно выдавив из себя страх, крикнула Мира и стала на ноги.

Рома толкнул её обратно, легко коснувшись плеча.

– Ничего я тебе не сделаю, родная. Однако… назвалась любовницей – раздвигай ноги, – мерзко оскалился он и подался вперёд, но Мира его оттолкнула. Сначала, правда, сочла это удачей и только потом, по довольному выражению на мужском лице осознала, что это не так. Подскочила опять.

– Я уже понял, что тебе нравится эта игра, – поделился наблюдениями Новак и расстегнул сорочку до конца, вытащил край из-за ремня брюк, звякнул массивной пряжкой.

– Да пошёл ты в задницу!

– Правда? Разрешаешь? – похабно рассмеялся Рома. – А я с твоего позволения начну по старинке.

Он скрутил её быстро, ловко и практически без потерь. В отличие от Ника, явно имея определённый опыт.

– Ненавижу тебя! – зло выдохнула Мира в его жёсткие губы. – Ненавижу! – выкрикнула, получив секундную передышку.

Споткнувшись о не вовремя подвернувшийся под ноги кофейный столик, Рома упустил инициативу и девчонку.

– Рома, хватит, уже не смешно! – предупредила его Мира, бросая взгляд на разделяющий их диван.

– Правда? Больше не смешно? А что так? – натурально удивился он, чисто инстинктивно поправляя сбившийся в порыве борьбы ворот сорочки.

– А я не жалею – понял?! – вопреки здравому смыслу прокричала Мира на всю мощь голоса. – Хватит лицемерия! Да на тебя же противно смотреть! Корчишь из себя святого! А сам наверняка дрочил на меня по ночам, начисто забывая, что так тоже нельзя! – торопливо облизав пересохшие губы, Мира нервным жестом руки убрала волосы от лица. – Я так больше не хочу! Это мне больше неинтересно! Зачем говорить о любви, когда можно просто трахаться! Со всяким, с каждым, с первым встречным! Главное, чтобы не по документам, как у нас с тобой! – рассмеялась она, а Рома не рассмотрел в этом смехе злого отчаяния.

С абсолютно холодным взглядом, с беспристрастным лицом он просто уверенно шагнул вперёд и влепил ей пощёчину. Было больно и обидно одновременно. Было унизительно и стыдно. Щека горела, а душа разрывалась от окутавшей безнадёжности.