Возвращение к истоку - Сергей Зайцев

— В систему Призрака уже посланы военные корабли? — перебил Кассид.

— Еще нет. Любая передислокация военных кораблей — трата бюджетных денег. Требуется множество разрешений и подписей, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки…

— Понятно. — Кассид досадливо усмехнулся. Бюр-р-рократы! — По-другому и быть не могло.

— Военное Бюро с самого начала взяло дело под свой контроль, но у нас не хватает необходимых специалистов, поэтому в строжайшей секретности пришлось привлекать гражданских. Лично я считаю это большой ошибкой, но, как я уже говорил, я выполняю приказы, и не мне их обсуждать. Могу лишь сообщить, что Бюро в скором времени намерено прислать группу из центра космических исследований плюс гражданскую группу ксенологов и медиков. Но, похоже, собрать всю эту ораву быстро нет никакой возможности. Более того, до меня дошли сведения, что несколько профильных институтов начали между собой грызню за право попасть в исследовательскую группу. С апеллированием в высшие инстанции, естественно. — Майор презрительно усмехнулся. — Гражданские не в силах осознать значение таких слов, как «долг», «секретность», «неразглашение». Скоро информация о вашем корабле, Кассид, и о том, что находится на борту вашего внешника, станет достоянием средств массовой информации и без вашего участия. И вот тогда я вам не завидую.

— Я сам себе не завидую, рэ-эррр, — проворчал Кассид. — Благодарю за откровенность, офицер. Я умею ценить оказанные услуги. Думаю, мое присутствие здесь более не требуется?

— Конечно, Кассид. — Соктианин холодно улыбнулся. — Думаю, мы поняли друг друга? Вы ведь не намерены больше чинить препятствий моей работе? И чем позже пресса узнает, тем лучше для нас обоих, не так ли? Меньше шума, меньше пыли. Спокойнее работать. Теперь позвольте заняться делом.

— Считайте, что мы в расчете. Пойду отдохну.

Кассид развернулся и в глубокой задумчивости покинул ангар. Пусть тащат, что хотят. Если бы дело ограничилось только «шрайками»… но, к его глубочайшей досаде, вместе с телами иноров карантинщики прибрали и все их предметы, в том числе и оружие, лишив его весьма больших выгод в будущем. Новые технологии на дороге не валяются. Однако с этим уже ничего не поделаешь, а значит, и сожалеть бессмысленно.

Главное он узнал. Впрочем, Кассид не первый день жил на этом свете и знал, как такие вещи делаются. Бюрократическая машина просто засосет его проблему в свои ненасытные жернова. Пока Военное Бюро будет выяснять, что означало это нападение на внешник Кассида и на кой им сдалась блокада Полтергейста… В общем, неизвестно, насколько растянется вся эта канитель, прежде он сможет оказать хоть какую-то реальную помощь своим ребятам.

А поэтому к дьяволу власти. Он сам должен разобраться со своей проблемой. И в задницу этих мудаков с их карантинными правилами.

Придется ему самому подумать, что он может сделать. Очень хорошо подумать. На — сытый желудок. Сквозь нервное возбуждение, спадавшее после разговора с майором Джазом Пантеоном, уже пробивался зверский аппетит. Последний раз он пытался поесть, как кажется сейчас, еще в прошлой жизни. Так что настало время основательно подкрепиться.

Нет, вот же вляпался…

Двигаясь по коридору с уже отключенным режимом скафандра, слегка сгорбившись от навалившейся вдруг усталости — реакция на лишнюю порцию адреналина при стычке с майором, Кассид сокрушенно покачал массивной головой — со стороны могло показаться, что он примеривается кого-то боднуть своими белоснежными рогами.

Охрана из пяти «скелетонов» шустро семенила следом, но цокот их лапок мыслям торговца не мешал. Весьма удручающим и непростым мыслям. На душе было гадко.

ГЛАВА 27

Сомаха

Узкая долина Двух Рук простирается как на ладони. Перспектива медленно смещается, я — словно пушинка, которую несет ветром. Сигнальная сопка все ближе. Высота тоже постепенно падает. Как во сне. Я ни на что не могу повлиять. Все происходит само собой. Внизу проплывает остов разрушенного челнока, след, который он пропахал в земле, тянется к распадку между сопкой и соседним холмом, словно жирная стрелка указателя.

Я не знаю, как и почему оказался именно здесь, паря в воздушных течениях бестелесным призраком. Мое состояние отчасти можно сравнить с наркотическим кайфом, но сравнение все же выйдет слишком убогим. Нет, правда, меня не интересуют эти вопросы. Я здесь. Я парю в вышине. Нет, я не парю, я просто есть, я растворен в самой ткани мира, которому что-то задолжал. Какое-то незавершенное дело заставило меня здесь оказаться…

Поверхность холмов, окружающих внутреннюю территорию базы, с высоты кажется девственно нетронутой — густые заросли лапника зелеными волнами покрывают все доступное для жизни пространство. Но защитный периметр хорошо замаскирован. Ряды тщательно уложенных самонаводящихся мин, следуя рельефу местности, образуют две сложные замкнутые кривые — одна тянется вдоль подножия холмов, вторая взбирается выше. Проходы между холмами, там, где проложены дороги, защищены тоже невидимыми сейчас фланговыми дотами, способными кинжальным огнем из автоматических пушек и личного оружия пехотинцев выкосить живую силу любого неприятеля, посмевшего сунуться на территорию базы. За фронтальное сдерживание отвечают боевые роботы. «Кровавый Гончий» и «Вурдалак», скрытые от наблюдения с воздуха, находятся в состоянии боевой готовности во вместительных бетонированных ячейках, оборудованных в скалистой земле. Еще две ячейки, пустовавшие после потери хозяев, заняты роботами из пополнения — в них «Охотник за головами» и «Мститель». Если станет горячо, маскировочные щиты сдвинутся в стороны, и роботы превратятся в мобильные ракетные установки. А если ракетных залпов по наводке главного тактического ИскИна базы станет недостаточно, они выдвинутся наружу и вступят в бой непосредственно, используя орудия прямой наводки. Еще два ИБээРа — «Паук» и «Шершень», размещены за склонами, с таким расчетом, чтобы рельеф местности создавал для их бронированных тел дополнительную защиту, но в то же время не лишал маневренности и возможности вести сдерживающий огонь.

Сигнальная сопка уже проплывает подо мной. На ее вершине с трудом угадываются остатки разрушенной беседки — белые кости пластика, проступающие сквозь разросшуюся зелень. Маленький осколок прошлого. Кострище, окруженное валунами; скамейки вокруг него и вовсе пропали, захлестнутые зарослями. Когда-то я любил с друзьями проводить здесь время, обсуждать разные насущные темы, да и просто дурачиться… Тогда все было по-другому, не как сейчас…

Я все еще высоко, но постепенно планирую вниз. Вот и территория базы. Взгляд проникает под серо-зеленую маскировочную сеть, практически неотличимую от естественных зарослей лапника вокруг. Подвешенная на высоких стальных распорках, сеть накрывает техническую площадку, хозяйственные постройки, утопленный в землю ангар для боевой техники — в общем, все, что следует укрыть от посторонних глаз. В ангаре три боевых гравилета замерли в ожидании, их двигатели работают в холостом режиме — любую технику я чувствую лучше, чем живые существа. Перемещенный сюда же ПАРК занят делом — ремонтирует одного из доставленных роботов — тридцатипятитонного «Убийцу». Удивительно, но не повезло лишь ему. У остальных повреждения незначительны, ситуация предельно напряжена, и мелким ремонтом решили пренебречь.

Мой воздушный путь пересекает патрульная пара гравилетов, барражирующих в полукилометре по периметру базы — единственное движение, показывающее, что база еще жива, что она лишь затаилась.

Я только сейчас осознаю, что все звуки в мире словно кто-то выключил и меня окружает абсолютное безмолвие. Даже гравилеты рассекают воздух совершенно бесшумно, гул реактивных двигателей остался где-то в другой реальности.

Камуфлированный борт одного из гравилетов стремительно наплывает на меня хищным серо-зеленым силуэтом… Сейчас будет столкновение, а я не могу уклониться, я не управляю своим движением. Я и себя не ощущаю — просто мысли, рождающиеся в пустоте сами собой. Меня нет. И все же я вижу, я чувствую. Впрочем, мне нечего бояться. Это всего лишь сон.

Борт заслоняет весь мир… И я оказываюсь внутри, подхваченный боевой машиной. Она оказывается таким же призраком, как и я сам. А внутри находится призрачный пилот. Я его знаю. Недавний знакомый — Суреш Мидянин. Смутно вспоминаю, что подвел его, но не помню, в чем именно. Кажется, что знаком с ним уже сотню лет. Я касаюсь его лоцмана на виске, проникаю внутрь… Вот оно что. Я все же могу хоть на что-то влиять, если сосредоточить внимание на желаемом действии. Теперь ясно, о чем он сейчас думает, этот нахмуренный, серьезный парень со скуластым лицом.

Гравилет Суреша Мидянина скользит над покрытым зеленью длинным пологим холмом в тылу базы, по очертаниям напоминающим дельфина, погружающегося в воду после прыжка. Прямо под нами на многометровой глубине под поверхностью холма находится запасной командный бункер. В нем по боевому расписанию должен сейчас находиться капитан Старфокс — командир охранного усиленного взвода с приданными механизированными средствами. Проще говоря, если Алеха Чертый отдает приказы общего характера, то прямая обязанность Старфокса, как его заместителя и непосредственного командира особого подразделения, контролировать действия каждого бойца, каждой единицы боевой техники. Если главный командный центр будет уничтожен, все полномочия прима-полковника Алехи Чертого перейдут к нему, и база не останется обезглавленной. Но это вряд ли — главный бункер защищен гораздо сильнее, сама толща Сигнальной сопки защищает командный центр лучше любых фортификаций, закопался он основательно…