Жития византийских Святых - Сборник

И в это время ударили в било, и, пробудившись, пресвитер подумал, что видел сон, но когда выпростал левую руку свою из плаща и в ней въяве лежали яблоки, восхитился ум его. Он бережно спрятал яблоки в постеле и, прикрыв дверь, вышел. Подойдя к обычному месту Евфросина, он застал его стоящим в ожидании, когда начнут молитвословие, и, пав пред ним, говорит: “Во имя Бога, которому ты, человек Божий, неустанно служишь, ответь мне, что я спрошу тебя”. Тот сказал ему: “Спрашивай, отец, что тебе угодно”. Иерей говорит: “Бога ради, скажи мне, где ты был этой ночью?”. Он ответил: “Там, отец, я был, где ты меня видел”. Опять иерей спрашивает: “А где я тебя видел, [373] скажи мне, раб Божий?”. Евфросин говорит: “В раю, который ты узрел”. Снова иерей обратился к нему: “Если говоришь не ложно, то что ты мне дал?”. Евфросин сказал: “То, что ты попросил”. Тут иерей, пав ему в ноги, стал настаивать, говоря: “Богом заклинаю, о чем я тебя попросил?”. Тот ответил: “Ты попросил три яблока, и я их тебе дал”. И иерей, поклонившись ему, отошел к своему месту, и всю всенощную дивился сердцем, и, обоняя страшное то благоухание, напитавшее одежду его, был сам не свой.

Евфросин же стоял и, как накануне, молился, а когда скончался третий день всенощной молитвы, пресвитер пошел за теми тремя яблоками и вернулся в храм, прежде чем братья успели разойтись, и говорит им: “Помолитесь, святые отцы, и простите меня: ведь имея в монастыре нашем бесценный перл, честного Евфросина, мы все презираем его как неученого, а он более всех нас удостоен благодати Божией”. И пресвитер поведал чутко внимавшим ему все то, о чем мы рассказали. А когда он показал им яблоки, слова его получили еще более веры. Ведь яблоки, как говорилось, по величине своей, цвету и запаху были не таковы, как растут здесь. Вдохнув аромат этих яблок, все восславили Господа и отломили от них, и дали больным, и тотчас болящие исцелели. Что осталось, они разделили на малые доли, и упомянутый пресвитер, который принес яблоки, положил их на святой дискос [476] и по общей просьбе всем дал вкусить, ибо братья уверовали, что болящие [374] исцелели потому, что яблоки те, как сказано, были сорваны в Господнем саду.

А тот повар Евфросин, когда пресвитер начал говорить и все, окружив его, внимали рассказу, как Евангелию Христову, открыл боковую дверь и вышел из церкви, чтобы избежать славы людской, и до сего дня более не показывался. Мы же, услышав это, весьма изумились, прославляя и благодаря Отца, Сына и Святого Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Чудеса Святого Георгия

(VII—IX вв.)

(Время возникновения определяется последним издателем неопределенно: “века, когда христиане и сарацины оспаривали друг у друга господство в Палестине, Сирии и Малой Азии”.)

(Текст переведен по изданию: Miracula S. Georgii ed. J. B. Aufhauser. Lipsiae, 1913)

2.

Другое чудо великомученика о сарацинах [477]

В том самом городе, в котором, как мы сказали, святой явил предыдущее чудо, [478]некогда раскинули свой стан сарацины [479]: взяв в плен всех жителей, они разбили там шатры и отдыхали, предаваясь пирам и разгулу. Некоторые из них дошли до такой дерзости, что в пречудном том храме, где покоится тело святого, удостоенного мученического венца, они пировали, валялись пьяные, метали кости, а потом стреляли из лука в святые иконы. Один из пленников смело сказал им, что нельзя столь [392] дерзко ругаться над святым. “Ведь мученик,— говорил он,— во имя которого величается храм этот, был необоримым воином, он и сегодня сумеет отомстить врагам за поношение”. Сарацины с хохотом ответили ему: “Который из них таков? Покажи нам его”. Пленник указал пальцем на высоко стоявшую икону мученика, дивно составленную из камешков,— святой был облечен в панцирь воина и медные наголенники, в руках нес боевое копье и грозно взирал на тех, кто глядел на него.

И вот тотчас один сарацин, прицелившись в ту почитаемую икону, спустил тетиву. Но стрела уклонилась от своего пути и полетела вспять и, поразив стрелка прямо в сердце, вышла на спине. Он тут же рухнул и испустил дух, и все остальные враги видели, как святой на иконе вытянул руку. А увидев, в великом страхе обратились в бегство. И, словно поражаемые мечом, одни, пытаясь спастись, падали замертво, других растаптывали, и они так предавали несчастные свои души, третьи, бегством добыв себе жизнь, каждый на свою родину нес весть о чудесном могуществе святого. И вот с тех пор враги уже не смели дерзостно приближаться к тому святому храму, а когда им приходилось идти мимо, шли со всяческим трепетом, великим страхом и благоговением, рассказывая о чудесном могуществе обитающего его мученика.

Мы же, и в этом прославляя Бога, творящего через мученика Своего чудеса, поведаем, насколько в наших силах, о другом исполненном человеколюбия деянии славного мученика.

[393]

3.

Другое чудо о юноше, похищенном из Сирии

Однажды войска агарян [480] вторглись в пределы Пафлагонии, [481] и воины увели оттуда много пленных и захватили большую добычу. Среди пленников находился некий юноша, который нес службу при храме святого в деревне, называемой местными жителями Фатри. [482] И вот всех пленных привели к нечестивому военачальнику — одни стали жертвой мечей, других по его приказу сделали рабами. Юноша же тот, поскольку он показался краше остальных, попал в рабство к самому военачальнику. Господин юноши, придя в свой дом, пытался склонить пленника отречься от христианской веры. За то, что тот не соглашался, господин не предал его смерти, но не приставил к какому-нибудь более приличествующему ему занятию, а отослал на кухню носить воду и колоть дрова. А юноша тот, раздумывая, как после честного служения мученику он попал в позорное рабство к неверным, слезно молил святого сжалиться над его злосчастьем и простереть руку помощи просящему его заступничества.

И вот, когда вера в великого слугу Божиего крепла в сердце юноши и он неутешно плакал, поздним вечером, возвращаясь к себе спать и входя в дверь, ведущую со двора в дом, услышал, как кто-то снаружи зовет его по имени, и спросил: “Кто ты, господин?”. Тот назвался его знакомым и сказал, что хочет с ним побеседовать. Юноша без колебаний, но очень удивленный, как, стоя на улице, пришедший мог его увидеть через стену, [394] немного приоткрывает ворота и видит какого-то всадника, молодого годами и прекрасного лицом. Юноша приветствовал его и стал внимательно в него вглядываться, чтобы убедиться, знает ли он своего гостя. А тот, словно желая обнять юношу, наклонился и, подняв его с земли, перебросил через шею коня. Затем пустил коня вскачь и помчался вперед. Вскоре он снял юношу с коня и на руках внес в какой-то дом, затем обнял его и исчез. Юноша не понимал, что случилось, и от изумления так обессилел, что заснул, не зная ни того, что с ним произошло, ни страны и дома, куда попал.

На рассвете, когда кто-то вошел туда со светильником, юноша пришел в себя и встал ему навстречу. Едва вошедший увидел человека в платье, какое носят агаряне, как он испугался и, приняв юношу за вора, со страху стал кричать; юноша, увидев вошедшего христианина, одетого как клирик, в свою очередь закричал от удивления. Сбежавшиеся люди схватили юношу и стали его спрашивать, кто он и откуда и как при закрытых дверях сюда вошел. Объятый ужасом, юноша рассказал им все по порядку, а они прослезились, слыша это, и вспомнили его приметы: ведь это по большей части оказались люди, которые вместе с ним были при храме святого. А когда подлинно узнали юношу и громко восславили Бога, который через святого Своего мученика творит столь дивные чудеса, сказали: “Ты в храме святого мученика Георгия, из которого был уведен в плен”. Юноша пришел в себя и, уверовав, что приключившееся ему не сон, вместе со всеми ними воздавал слезную хвалу Господу. Потом он постоянно рассказывал о чудесах величайшего мученика.

[395]

5.

Другое чудо

Послушайте, братья мои, о другом удивительном чуде, которое явил великомученик Георгий в Каппадокии [483] во времена наших отцов при благочестивейшем нашем императоре Феодосии, [484] в предшествующее поколение.

Был в Каппадокии человек по имени Феопист. Жену его звали Евсевия, и она подлинно была благочестива. [485] Она жила в браке с ним семь лет, но детей у них не было.

Однажды Феопист пошел в поле пахать. Когда он работал вместе с рабами, случилось ему отпустить волов своих попастись, а люди легли на землю и заснули. Животные пощипали травы, отошли куда-то и пропали с глаз. Феопист проснулся и говорит своему рабу: “Куда девались наши волы?”. Раб говорит: “Жив наш Бог, не знаю, ведь я тоже спал”. А Феопист поднялся и напрасно проискал их до самого вечера. Вернувшись в дом свой, он говорит жене: “Мы потеряли своих волов”. Она говорит: “Как?”. Он говорит: “Мы отпустили их пастись, а сами легли и заснули; когда проснулись, волов не было”. Жена говорит: “Ты плохо искал”. Он сказал: “Право, жена, мы обыскали все кругом, но не могли их найти”. Она подняла глаза к небу и говорит: “Возблагодарим святого и милосердного Бога”. Назавтра Феопист говорит своему рабу: “Возьми других наших волов и иди пахать. Но хорошенько смотри за ними, а я стану искать пропавших волов”. Он пошел и, [396] напрасно проискав волов своих целую седмицу, вернулся в дом свой. Пришедшие соседи стали смеяться, говоря ему: “Какой из тебя хозяин, когда ты потерял своих волов”. Он же улыбался. Соседи говорят ему: “Призывал ты каких-нибудь святых, чтобы они смилостивились и помогли тебе найти волов?”. Он сказал: “Всех призывал, но ничего не нашел”. Один юноша сосед говорит ему: “Помолись святому Георгию Каппадокийцу — он скор на помощь и за малый сосуд елея вызволил одного человека из Сирии. [486]Так и ты, может быть, найдешь волов своих”. Феопист говорит: “Жив мой Бог, если найду своих волов, зарежу одного и позову Георгия. Но он, разумеется, не придет, потому что уже умер и не может угощаться”.