Дикарь - Екатерина Лесина

На то, что он запрет силы? Винченцо слышал о подобном. Нет, все равно слишком ненадежно. Да и смысл иметь целителя, лишенного силы?

— Чудесно. Я очень довольна, — Миара погладила Дага по щеке и тот закрыл глаза от избытка счастья. — И сам присядь куда-нибудь. Вот хотя бы туда.

Она указала на пол, и Даг подчинился.

Миара же осмотрелась.

— Там тихо, — сказал Винченцо. — Думаю, в ближайший час вас не станут тревожить.

— До утра, — Бригитта произнесла это шепотом. Сглотнула и продолжила, преодолевая страх. А ведь боялась она. И не столько мужа или соперницы, сколько той, что вновь подняла покрывало, укутываясь в меха. — Он… должен был принять настойку. Ту, что повышает мужские силы. Чтобы овладеть вами много раз, госпожа.

— Точно извращенец, — Миара погрозила баронету пальчиком, и тот заулыбался еще шире.

Как бы не свихнулся до срока-то.

— Нет. Вам подлили другую.

— Да, я поняла. Чтобы беременность наступила. То есть, вы рассчитывали на ребенка?

— Я… не знаю всего. Я должна была сопровождать. Служить. И… простите, госпожа. Простите!

— Прощаю, — Миара перевела взгляд на вторую женщину. — Что ж, продолжим беседу. Бригитта, встань ты уже. Я на тебя не сержусь. Выбора у тебя и вправду не было. Да и яд травит не только тело, но и душу. Не дрожи. Я ведь обещала тебе помочь. А я исполняю обещания. Правда, Вин?

— Правда, — подтвердил Винченцо, но заклятье в коридоре все же подновил.

План планом, но мало ли, что произойти может.

Миара подошла к женщине и легонько ударила её по щеке.

— Просыпайся, — сказала она.

Ничего не случилось.

Миара слегка нахмурилась.

— Я ведь могу и больно сделать, — предупредила она. И женщина открыла-таки глаза. Надо же, сколько ненависти. И вот, спрашивается, чем они заслужили? Ехали себе и ехали. Зачем было трогать-то?

— Могу и сделаю, — уточнила Миара, коснувшись лба. Женщина скривилась, но сквозь стиснутые зубы не донеслось ни звука. — Сильная. А если я сделаю больно не тебе? У тебя ведь есть дети? Один точно.

— Много. Она родила восьмерых, — произнесла Бригитта, прижав руки к животу.

— Тварь! — просипела та, другая.

Эльса.

Точно. Её имя упоминали. Просто Винченцо забыл. Он давно уже перестал запоминать имена случайных людей.

— Я тварь?! — теперь голос Бригитты сорвался на шипение. — Ты называешь тварью меня? Ты меня травила! Ты… ты извела всех моих детей!

— Думаю, что и вправду всех, — Эльса оскалилась. Надо же, а она не только их с Миарой ненавидит, но еще и эту несчастную женщину, которую наверняка хотела убить, да не могла.

— Что ты с ним сделала?!

— Тихо, — оборвала Миара. — Мы побеседуем. Обо всем. Но по порядку. Я люблю, когда в доме порядок. И вы, наверное. У вас ведь хороший дом, если подумать. Большой. Богатый. И в нем можно жить. Жить и радоваться, а вы тут устроили.

Она покачала головой.

— Нехорошо.

— Да что ты понимаешь?! — огрызнулась Эльса и дернулась было, впрочем, это она зря.

— Не стоит. Я парализовала твое тело. Говорить ты можешь, а что-то кроме — нет. И если будешь плохо себя вести, то не сможешь и этого.

А вот теперь за ненавистью мелькнула тень страха.

— Так на чем мы остановились? На твоих детях. Ты забрала её детей, а я могу забрать твоих. Наверное, это даже справедливо будет. Ты так не считаешь?

— Что тебе надо?

Эльса уставилась на старшего сына, который сидел и улыбался.

— Что ты с ним сделала! Даг? Даг!

— Ничего такого, чего бы вы не собирались сделать со мной.

Она даже погладила баронета по щеке, отчего тот заплакал, не справившись с переполняющим его счастьем.

— Чья это была идея?

Молчание.

— Я ведь и вправду могу их убить. Или… вот он. Скажи, ты убьешь ради меня?

— Убью, — согласился Даг, всхлипывая.

— Своих братьев? — уточнила Миара.

— Ты чудовище!

— Я? — Миара слегка нахмурилась. — То есть чудовище я? Вы собирались меня опоить. Изнасиловать. Подчинить, если я правильно поняла. А потом?

— Он бы на тебе женился!

— Чудесно. Выйти замуж за насильника и извращенца — мечта любой женщины.

— Он бы тебя любил! Заботился бы о тебе!

— О да, запер бы меня в какой-нибудь комнатушке. Время от времени навещал бы, чтобы сделать очередного ребенка. Правда, подозреваю, многих я не родила бы, двух, может, трех. Запертая сила разрушала бы и тело, и разум, но это же мелочи, право слово. К чему заострять на них внимание. Кстати, а с моим братом что вы сделать собирались? Говори!

Приказ прозвучал резко.

— Он бы умер, — отозвался Даг, размазывая слезы по щекам. — Отравился бы. Едой. Непривычной. Заворот кишок.

— Вин, слышал? Тебе бы кишки завернуло. Ядом или сталью?

— И то, и другое. Велено. Для надежности.

— Кем?

— Мамой!

Эльса захрипела и стала заваливаться на бок. Она упала на пол, так и оставшись лежать с широко раскрытыми глазами. Она была определенно жива, дышала и изо рта выползала нить слюны.

— Язык себе попыталась откусить! — с каким-то восторгом произнесла Миара. — Представляешь?!

Она присела рядом и ущипнула за щеку.

— Ничего. Мы с тобой обязательно побеседуем.

— Мой сын, госпожа! Что она сделала с моим сыном? — жалобно произнесла Бригитта, прижимая руки к щекам. — Госпожа! Прошу! Умоляю!

— Что с её сыном.

— Мертв, — Даг все еще улыбался. — Мама наняла людей.

— Как нехорошо с её стороны, — Миара покачала головой. Бригитта же вцепилась зубами в кулак, сдерживая вой, рвавшийся из груди. — Вы уверены?

— Мама сказала, что ей дали знак. Мертвы. И маг.

— Маг зачем?

— Мог бы помешать. И знал много.

— Готовил зелье, верно? То, которым она поила вон её, — Миара указала на Бригитту. — Почему просто было не отравить?

— Отец. Не поверил бы. И у нее родственники. Могли бы заявить в Совет. И дознание. Позвали бы кого. А так заболела бы после смерти сына. Всегда была слабой. Детей скидывала. Тут уж не отца вина. Подсунули порченную. Сами виноваты.

— Что ж, понятно. Вин, подними её, пожалуйста. И посади так, чтобы не падала. Неудобно разговаривать.

Тело женщины оказалось на удивление тяжелым, неудобным. Да и обмякшая, она то и дело норовила завалиться набок. Еще от нее дурно пахло, кажется, паралич был куда более глубоким, чем казалось на первый взгляд.

— Зачем вам мой ребенок? — спросила Миара.

— Не знаю! У нас будет ребенок?

— Конечно, дорогой. Ты же меня так любишь. А когда люди любят друг друга, у них появляются дети. Но пока помолчи. И вообще. Ты устал. Очень устал. Надо поспать.

— Надо?

— Обязательно. Я хочу, чтобы ты уснул. А потом ты