Последняя битва - Роберт Сальваторе

— Похоже, ятол Ваадан, решив, что помощи Тогая ему не дождаться, нашел себе другого союзника, — заметила Бринн.

— Это наверняка произошло гораздо раньше, — не согласился с ней Астамир. — Такую огромную армию быстро не соберешь. Похоже, твой приятель, тот, что теперь правит в северном королевстве, уже несколько недель назад решил поддержать ятола Ваадана.

По правде говоря, в последнее время тогайранка не вспоминала об Эйдриане, занятая сначала собственными делами, а потом походом к Аграделеусу и обдумыванием того, чем она, не поступившись интересами своего народа, может помочь Маду Ваадану.

— А может, все дело в аббате Олине из Энтела, — продолжал мистик. — По слухам, он давно поддерживал дружеские отношения с Хасинтой.

На это Бринн нечего было сказать, поскольку ей мало что было известно о ситуации в Хонсе-Бире. О том, что Эйдриан стал королем, она услышала вскоре после заключения перемирия с Бехреном и начала своего правления в Дариан-Дариалле, но, кроме самого этого факта, больше ничего узнать ей не удалось. А что, если в Чом Дейру она как раз и встретится с Эйдрианом?

Ответ на этот вопрос — отрицательный — она получила довольно скоро, когда их с Астамиром ввели в большой трапезный зал, где шло пиршество. Пароуд и Печтер Дан Тарк тоже присутствовали здесь; последний вскочил и бросился к тогайранке, тепло приветствуя ее.

Он же повел их вдоль длинного стола, полукругом изгибающегося вокруг небольших столиков, уставленных яствами. Бринн покачала головой. Столько еды! Хватило бы прокормить целое племя тогайру на протяжении половины зимы.

А ведь в зале собралось всего человек сорок, набивающих животы и без сожаления швыряющих на пол полуобглоданные кости.

Дан Тарк первым делом подвел Бринн и Астамира к Маду Ваадану, и старый ятол поднялся из-за стола и тепло обнял Бринн.

— Ты принесла голову Бардоха? — глядя на мешок в руках тогайранки, спросил сидящий рядом с ним человек, как она узнала позже, ятол Де Хамман.

— В знак поддержки ятола Ваадана, — кивнула Бринн, поднимая мешок, который держала в руках. — Хотя я предпочла бы оставить ее снаружи, а не приносить в зал, где идет празднество.

— На этом настояли люди, которые проводили нас сюда, — добавил мистик.

— И правильно сделали! — воскликнул Де Хамман.

Чувствовалось, что ятола охватило радостное возбуждение при мысли о том, что сейчас он собственными глазами увидит вещественное доказательство гибели заклятого врага, разорившего его земли. Он сделал знак стражнику, тот взял мешок и, к отвращению тогайранки, вытряхнул из него голову Бардоха и положил ее прямо на столик.

Все сидящие за длинным столом бехренцы тут же поднялись и сдвинули кубки с вином в честь отважной Тогайского Дракона, повергшей гнусного изменника.

По кивку ятола Ваадана Печтер Дан Тарк представил Бринн бехренским сановникам, жрецам-ятолам и офицерам гарнизона Хасинты. Затем он подвел ее к трем чужеземцам из Хонсе-Бира.

С трудом поднявшийся из-за стола старик — Печтер Дан Тарк сказал, что это аббат Олин из Энтела, — протянул тогайранке унизанную кольцами руку. Не догадываясь о том, что тот ожидал, что она поцелует ладонь, Бринн крепко пожала ее.

Аббат Олин лишь улыбнулся и посмотрел на двух спутников.

— Позволь представить тебе магистра Маккеронта, моего представителя в Хасинте, — сказал он, указывая на второго монаха. — А рядом с ним герцог Мирианский Брезерфорд, сановник при дворе короля Эйдриана Будабраса.

Услышав это имя, тогайранка не смогла скрыть интереса. Ее карие глаза вспыхнули, и она перевела взгляд с Брезерфорда на аббата Олина.

— Ты знакома с моим господином? — осведомился последний.

— Возможно, — ответила Бринн. — Но если и так, это было много лет назад, любезный аббат.

— Когда он проходил обучение у тол'алфар в Вайлдерлендсе, — сказал Олин, и тогайранка удивленно посмотрела на него. — Он сын Элбрайна-Полуночника и Джилсепони Виндон Урсал, бывшей королевы Хонсе-Бира. Да, полагаю, это тот самый Эйдриан, которого ты знала. Вряд ли существуют два столь необычных молодых человека с одинаковыми именами, верно?

Аббат Олин отвел взгляд от Бринн, как будто лишь сейчас заметив стоящего рядом с ней Астамира.

— Ты прошла удивительный путь, моя добрая госпожа. — Голос аббата, до этого звучавший подчеркнуто учтиво, слегка изменился. — И приобрела удивительных друзей.

Мистик спокойно выслушал это замечание, оскорбительный оттенок которого скрывался как за самими словами, так и за насмешливо-презрительным тоном, но тогайранка тут же бросилась на защиту друга.

— Это так. Но разве того же самого нельзя сказать и об Эйдриане?

Старый аббат, сочтя за лучшее не вдаваться в дискуссию по этому поводу, поклонился и приветственно поднял стакан с вином.

Почувствовав внезапно возникшее напряжение, Печтер Дан Тарк отвел гостей в дальний конец стола, к предназначенным для них местам.

Еда оказалась восхитительной, вино — крепким и вкусным. К тому же пиршество сопровождалось представлением — через обеденный зал непрерывным потоком шествовали акробаты, певцы, танцоры и уморительно гримасничающие клоуны. Тем не менее ни Бринн, ни Астамир не могли чувствовать себя здесь свободно. Вокруг все только и говорили о том, как примерно наказать ятола Перидана и других предателей, в особенности солдат гарнизона Хасинты, которые переметнулись к Бардоху.

Тогайранку поразило, что аббат Олин принимал активное участие в обсуждении, причем, как казалось, выступал отнюдь не в роли стороннего советника.

Мистик тоже обратил на это внимание.

— Такое впечатление, будто твой друг Эйдриан не просто пришел на помощь ятолу Ваадану в час бедствия, а занимает здесь гораздо более прочные позиции.

Бринн уловила в голосе друга беспокойство. Она почти не принимала участия в застольной беседе. Лишь в какой-то момент тогайранка спросила сидящего рядом жреца-ятола об обстоятельствах появления в городе аббата Олина и получила загадочный ответ, что теперь, дескать, Хасинта будет в безопасности, как никогда, и вообще очень скоро в Бехрене воцарятся мир и порядок.

Наконец музыка стихла, пиршество явно подходило к концу. Бринн и Астамир встали, собираясь уйти. Мистик жестом подозвал Печтера Дан Тарка, одного из немногих присутствующих, кто еще не свалился под стол, и попросил проводить их.

Сначала они подошли попрощаться к ятолу Ваадану, стоящему в стороне и беседующему с гостями из Хонсе-Бира.

Тут к ним обратился аббат Олин; чувствовалось, что этим вечером старик позволил себе расслабиться и изрядно выпил.