Малышка в руках дьявола - Евгения Сергеевна Паризьена

все вытирали ноги, — поделилась с ним сокровенным. Даже немного полегчало, не зря говорят, что полезно выговориться.

***

В четверг деспот восседал на троне с плетью в руках и подзывал к себе натурщиц.

— Какая криворукая особь осмелилась исправить данные в этой тетради? Чего молчите, дуры тупорылые? Думаете визуально не отличу насколько разжирели. Не терпится снова поплавать с пираньями? Думаю теперь уже с летальным исходом! — требовал объяснений у девушек, и здесь я нарушила ту самую напряжённую обстановку.

— Гусак Подонкович, это моих рук дело! Не нападайте на них, — встала на их защиту, а он с издевкой произнёс.

— Надо же у ангела выросли крылья. Перышки очень быстро спалю! Берегись, неряшка! — вымолвил с угрозой, ох этот взгляд от которого сковывает всё тело.

Скрылся у себя в кабинете, и остальные вздохнули с облегчением.

— Спасительница наша! Как же тебя не хватало, Натали! — вымолвили они в один голос.

— Вот объедаетесь всякой гадостью, а ей потом расхлебывать. Быстрее позировать художникам, а то дьявол передумает и накажет каждую из вас! — напомнила им Альбина и вскоре бросила комментарий мне. — Как же тосковал. Чуть галерею не сжёг к чёртовой матери.

— Представляешь, накостылял бывшим одноклассникам, которые постоянно избивали, а в салоне ту парикмахершу заставил есть волосы.

— Конечно, дьявол любого сотрёт в порошок за своего ангела. Больше не пропадай, подруга! — радушно мне ответила и здесь со второго этажа раздался пробивающий до костей голос.

— Неряшка так и будет точить лясы? К вечеру жду в особняке, будешь отбывать наказание, а то вижу смелой стала! Всем трудиться в поте лица или несдобровать, — приказал другим, и те поспешно разбрелись по рабочим местам.

До последнего отговаривала себя ехать на растерзание к бесу. Он ведь способен на самые ничтожные вещи и уже находясь в прихожей жутко нервничала.

— Опаздываешь, голодранка. А мой ад заждался тебя. А то сует нос, куда не следует, вот теперь точно ожидай расплату! — стремительно приблизился ко мне, держа в руках кнут, которым истязают животных.

— Вы же не станете меня избивать?

— Почему? Думаешь, сжалюсь? — делает шаг в мою сторону, вовремя успеваю отойти назад. Никогда ещё так не трясло от волнения. Он будто специально издевается. Прислонил к старинному зеркалу, не прекращая соблазнительно рассматривать. — Нати — Киса, решила превратить моих натурщиц в жирных коров? Отвечай, растрепанная нахалка!

— Им не грозит ожирение. Ну сами подумайте, кому понравятся худощавые шпалы? Вот лично у вас какой вкус, о великий Алессандро?

— Я люблю всё красивое. Непросто красивое, а безумно красивое. То от чего сложно оторвать взгляд, — устрашает шёпотом, при этом его губы так близко. — Но больше всего обожаю отрывать крылья ангелам. Показать, как?

Сию же секунду притягивает к себе, заставляя невыносимо трястись. Эти хищные глаза, которые так часто приходят во снах, похоже навечно стала зависима от них. Не медля и секунды Гарибальди подарил животный поцелуй, на который я очень быстро ответила, бросаясь в омут страсти с головой, мне казалось я задохнусь от этой страсти. Но жарких, трепетных ласк становилось мало. Уже испугалась, что деспот унизит сполна, скажем заставит вылизывать ботинки, или снова целовать ноги, но Гарибальди поступил по-другому. Вмиг отстраняется и в приказном тоне заявляет.

— Закрой глаза, непослушная пигалица!

— Решили ударить по лицу? Не сердитесь. Они быстро похудеют, — умоляла его сжалиться, но злодей оказался непреклонным. Делаю как мне велят, а у самой сердечко выдаёт бешеный ритм. Чувствую приятную щекотку в районе шеи, а после очень быстро распахиваю глаза, и чуть не плачу от счастья.

Густав повесил мне на шею ожерелье с кулоном, на котором были выгравированы слова.

Моя любимая Нати!

Встречаюсь с ним взглядом в зеркале, теряя дар речи.

— Нравится, самозванка?

— Очень… Но почему вы мне его подарили? — едва не заикаюсь.

— Разве глупышка не догадалась? — развернул к себе и…

Глава 68

Натали

Неужели настал долгожданный момент, когда он признается. Хотя о чем собственно мечтаю, ведь демон вряд ли способен на такую нежность. Ласкает взглядом страстным, испепеляющим и неповторимым, заставляя вздрагивать лишь от его манящего дыхания, и того шепота, который точно навечно останется в моей памяти.

— Вы устроили ловушку? Пожалуйста, не надо доставлять ещё больше мук, — надеялась достучаться до него.

— Я желаю заботиться о моем ангеле. Обогатить его бриллиантами, шелками. Тогда моя Нати — Киса отогреется. Её же все обижали, — касается спутанных прядей, проявляя настоящую власть, а я не прекращаю рассматривать его в темноте.

— А что случится потом? — шепчу, будто в бреду, мысленно понимая какой он подлец.

— Отдашься Дьяволу, он заберёт твою душу и ты умрёшь, Нати — Киса, — его губы страстно впиваются в шею, он словно вампир, который желает высосать всю мою кровь. И я позволяю себя раздеть, смиренно соглашаясь со своей участью.

— Поцелуйте меня! — избавилась от гордыни, и попросила о новой порции ласки.

— Сегодня я искупаю тебя в вине. Моё непорочное дитя! — совращает голосом, а после приводит в роскошную ванную, где весь пол усыпан лепестками роз.

— Настолько завораживающе! — шепчу, сквозь слезы.

— Не трясись так. Словно прибыла на казнь.

— А потом прикажете отрубить мне голову? Ну когда позабавитесь сполна? — испортила романтический вечер, данным вопросом. Он даже поменялся в лице.

— Ещё не думал об этом. Просто расслабься, и залезай в джакузи!

— Сказал волк ягнёнку, а после слопал его с потрохами, — высказала с протестом.

— Чего добиваешься, оборванка? Гневишь босса? — сжимает мои скулы, и доставляет боль.

— А вы многих девушек сюда приводили? Тоже осыпали драгоценностями, забирали честь и уничтожали? — клянусь, расплачусь, ведь мои чувства к нему запредельны.

— Да, я каждую из них ласкал. И они по — особенному были прекрасны. Это хотела услышать? — снова рассердился.

— Браво! Зато без лести. Сразу бы намекнули, что должна раздвинуть ноги. Смелее, о великий Алессандро! Воспользуйтесь мной! — приблизилась к ванной, из которой доносился прекрасный аромат. Но он тут же последовал за мной, грозясь стереть с лица земли.

— Ревнуешь? Да? Желаешь стать особенной? В глаза мне смотри, нищенка! Я не принц на белом коне, а чёртов дьявол. И даже сейчас всем своим нутром хочу тебя трахнуть, заставить визжать, до изнеможения, — за волосы потащил в джакузи. Нахально вторгается в мой рот, да так, что забирает весь кислород. Губы спускаются к соскам, а после к животу. — Строптивая кобыла! Сейчас успокоишься!

Дотронулся языком киски и принялся нежно её щекотать. Клянусь, весь гнев испарился и я позволила