Божественные соперники - Ребекка Росс

теперь она точно знала, что хочет выбрать.

– Чего ты хочешь? – повторил он хрипло.

– Тебе тоже добрый день, – радостно парировала Айрис. – Как ты себя чувствуешь?

– Великолепно.

Уголок его губ тронула улыбка, и узел напряжения внутри начал ослабевать. Но глаза он так и не открывал, и ей вдруг страшно захотелось, чтобы он посмотрел на нее.

– А вот и «Вторая Алуэтта», – сказала она, глядя на печатную машинку. Сердце потеплело при виде нее. – Хотя здесь слишком темно, Китт! Тебе нужно впустить свет.

– Я не хочу света, – проворчал он, но Айрис уже отдергивала шторы. Он поднял руки, чтобы заслониться от бьющего в лицо солнца. – Пришла мучить меня, Уинноу?

– Если я так мучаю, то страшно представить, как доставляю удовольствие.

Роман ничего не ответил и не убрал рук с лица, как будто больше всего на свете не хотел на нее смотреть.

Девушка подошла к его тюфяку, и ее тень упала на его худое тело.

– Посмотришь на меня, Китт?

Он не пошевелился.

– Ты не должна чувствовать себя обязанной навещать меня. Я знаю, что ты меня сейчас ненавидишь.

– Обязанной?

– Обязанной Этти. Я знаю, она просила тебя зайти ко мне. Все в порядке, можешь теперь вернуться к важным делам, от которых оторвалась.

– Я бы не пришла, если бы не хотела тебя видеть, – сказала Айрис, и в груди все сжалось, будто каждое ребро обвязали нитью. – На самом деле я пришла задать тебе вопрос.

Он остался спокоен, но в его голосе прозвучало любопытство:

– Ну давай, спрашивай.

– Не хотел бы ты со мной прогуляться?

Роман убрал руки с лица, на котором появилось недоверчивое выражение.

– Прогуляться?

– Э… может, не то чтобы прогуляться. Если твоя нога… Если тебе не хочется. Но мы можем выйти.

– Куда?

Теперь он смотрел ей в глаза, и Айрис до самого мозга костей чувствовала, что ее видят. Она едва могла дышать.

– Думаю, мы могли бы сходить на наш холм, – сказала она, глядя на свои грязные ногти.

– Наш холм?

– Твой холм, – быстро исправила она. – На холм, который чуть не покорил меня. Если только ты не думаешь, что теперь ему суждено покорить тебя. Если так, то завтра это будет во всех заголовках.

Роман молчал, глядя на нее снизу. Айрис больше не могла это отрицать. Она встретила его взгляд и робко улыбнулась, протягивая ему руки.

– Идем, Китт. Выйди со мной на улицу. Солнце и свежий воздух пойдут тебе на пользу.

Он медленно поднял руку и переплел ее пальцы со своими – с пальцами, которые печатали для нее одно письмо за другим.

И Айрис подняла его на ноги.

* * *

Роман настоял на прогулке и взял костыль, чтобы не опираться на правую ногу. Поначалу он двигался в энергичном ритме, раскачиваясь вперед, но потом начал уставать, и их шаги замедлились. Через несколько минут ходьбы по мощеной улице его лицо покрылось испариной от жары и усилий. Айрис сразу пожалела о своем необдуманном предложении.

– Нам не обязательно идти до самой вершины холма, – сказала она, глядя на спутника искоса. – Можем развернуться на полпути.

Он выдавил улыбку.

– Я не собираюсь сдаваться, Уинноу.

– Да, но твоя нога еще…

– Моя нога в порядке. Все равно мне хотелось снова полюбоваться видом с холма.

Айрис кивнула, но начала теребить косу, тревожась, что заставила его перенапрягаться.

Они свернули на улицу, которая постепенно поднималась на холм. Впервые после знакомства с Романом Айрис не знала, что сказать. В офисе «Вестника» у нее всегда был наготове язвительный ответ. Даже когда она писала ему как Карверу, слова свободно лились на бумагу. Но сейчас она испытывала необычное смущение, и слова казались медом на языке. Она отчаянно хотела говорить ему правильные вещи.

Айрис ждала, что он заговорит, надеялась, что он нарушит это странное молчание между ними, но его дыхание стало тяжелее, когда улица пошла в гору. Она начала вспоминать его последнее письмо и вдруг поняла, что именно хочет сказать Роману Карверу Китту.

Она повернулась к нему и пошла спиной вперед. Он это заметил и изогнул бровь.

– Соленое, – сказала она.

Он усмехнулся, глядя на мостовую и передвигая костыль вперед.

– Знаю, я вспотел.

– Нет, – возразила Айрис, привлекая его внимание обратно к себе. – Я предпочитаю соленое сладкому. Предпочитаю закаты рассветам, но только потому, что мне нравится смотреть, как загораются звезды. Мое любимое время года – осень, потому что и мама, и я считали, что только осенью в воздухе чувствуется магия. Я предпочитаю чай, и могу выпить его столько, сколько вешу сама.

На лице Романа заиграла улыбка. Айрис отвечала на вопросы, которые он задал в последнем письме.

– А теперь расскажи о своих предпочтениях.

– Я ужасный сладкоежка, – начал Роман. – Предпочитаю рассветы, но только из-за возможностей, которые приносит новый день. Любимое время года – весна, потому что снова начинают играть в бейсбол. Предпочитаю кофе, хотя пью все, что передо мной поставят.

Айрис улыбнулась, а потом не удержалась и рассмеялась. Она продолжала идти впереди, за пределами его досягаемости, если он попытается схватить ее. Потому что в его глазах снова появился тот голодный блеск, как будто теперь это она была метафорической морковкой.

– Мои ответы тебя удивляют, Уинноу?

– На самом деле нет, Китт. Я всегда знала, что ты моя противоположность. С заклятыми врагами обычно так.

– Предпочитаю «бывший соперник». – Он опустил взгляд на ее губы. – Расскажи еще что-нибудь о себе.

– Еще? Например?

– Что угодно.

– Ну ладно. В семь лет у меня была ручная улитка.

– Улитка?

Айрис кивнула.

– Его звали Морги. Я держала его в большой тарелке. Там было маленькое корытце с водой, камешки и несколько засушенных цветков. Я рассказывала ему все свои секреты.

– И что случилось с Морги?

– Однажды он уполз, пока я была в школе. Я пришла домой, а он исчез, и я нигде не смогла его найти. Я плакала две недели.

– Могу представить, какая это была катастрофа, – сказал Роман, и Айрис шутливо стукнула его.

– Не смейся надо мной, Китт.

– Я и не смеюсь, Айрис. – Он без усилий поймал ее руку, и они остановились посреди улицы. – Расскажи еще.

– Еще? – выдохнула девушка, и хотя руке было горячо, как от огня, она не стала отнимать ее. – Если я сегодня расскажу что-нибудь еще, я тебе надоем.

– Это невозможно, – прошептал он.

Ее снова одолела застенчивость. Что сейчас происходит, почему ей кажется, что у нее распахнулись крылья?

– Какое у тебя второе имя? – вдруг спросил Роман.

Айрис насмешливо выгнула бровь.

– Эту информацию ты должен заслужить.

– Да