Невеста-изменница - Кэт Мартин

Ройял встал из-за стола и обвел собравшихся взглядом.

— Тогда все. У кого-нибудь есть что добавить?

Но прежде чем кто-либо успел произнести хоть слово, дверь распахнулась и в помещение размашистым шагом вошел Рул, в распахнутом пальто, со взъерошенными от ветра волосами.

— Простите, что опоздал.

Присутствующие уже начали вставать.

— Мы только что закончили, — пояснил Ройял. — Я введу тебя в курс последних событий чуть позже.

— У меня есть кое-какие новости, которые вам будет небезынтересно услышать, — улыбнулся Рул.

Мужчины расселись по местам.

— И что это за новости? — осведомился Рис.

— Я узнал, что лорд Сандхерст не совсем такой, каким кажется.

— Вот как? — Рис почувствовал, что улыбается. — Похоже, что у вас с леди Сандхерст была еще одна встреча.

Рул расплылся в улыбке, и на его щеках заиграли ямочки.

— Можно и так сказать. В конце она сделала интересное признание: оказывается, у нее с мужем никогда не было нормальных супружеских отношений, потому что ее муж… словом, его интересуют мужчины.

Сент-Майлз присвистнул:

— Любопытно, если не сказать более.

— Сандхерст — красавчик, — добавил Квент, — и наружность у него достаточно мужественная. Я и представить не мог…

— Думаю, он пользуется внешней привлекательностью для достижения каких-то своих целей. Вопрос в том, что это за цели.

— Несомненно, — согласился Рис, решив, что лично займется Филиппом Китоном, графом Сандхерстом.

Начнет следить за ним, проверит, куда он ходит по вечерам, с кем встречается. Трэвиса граф наверняка узнает, а вот его — вряд ли. Они не были знакомы.

Рис встал.

— Хочу поблагодарить вас всех за проделанную работу. Вы сделали больше, чем я ожидал.

Сэвидж тоже поднялся.

— Если нам станет известно что-то еще, мы обратимся к тебе непосредственно.

Рис кивнул:

— Спасибо.

Но шансов найти что-то еще было мало. Мужчины уже использовали все свои связи в обществе. Правда, Морган еще пытался выявить причастность Холлоуэя к убийству Ван Меера. Но прошло слишком много времени, и вероятность обнаружить хоть какие-то доказательства сводилась к нулю.

Успокаивало лишь то, что после завершения процесса отречения от графского титула Холлоуэй получит желаемое и перестанет угрожать благополучию Джереда.

А пока мальчика следовало надежно охранять. Вместе с Гиллеспи и Джеком Монтегю Рис привез в арендованный городской дом и других слуг. Слушания по усыновлению Джереда были назначены на завтра. С Божьей помощью к концу завтрашнего дня Джеред станет его законным сыном.

От этой мысли у Риса защемило в груди. Ему бы хотелось открыто признать Джереда своим по крови, но из-за Элизабет он не мог этого сделать. Ведь это он был виноват в том, что оставил ее одну с ребенком и она претерпела столько страданий.

Попрощавшись с братьями и близкими друзьями Ройяла, ставшими и его друзьями, Рис переключил мысли на женщину, ожидавшую его дома. Они не занимались любовью с той ночи, когда он сам пришел к ней в спальню.

Не потому, что не хотел ее. Но потому, что хотел слишком сильно.

Его гнев потихоньку угасал, уступая место желанию быть с ней. Это удивляло и пугало его. Нужно было обуздать свои эмоции и защитить себя от той власти, что она над ним приобрела.

Со временем все образуется, сказал он себе, повторив те слова, что говорил ей. Элизабет была его женой. Если он будет осмотрителен, то сможет заботиться о ней и заниматься с ней любовью, не впуская глубокие чувства в свое сердце, хотя это будет нелегко.

Качая головой, Рис вышел из клуба и направился по дороге к ожидавшему его экипажу. Нужно отбросить мысли об Элизабет и сосредоточиться на Трэвисе. Над его другом нависла смертельная угроза. Тюрьма казалась неизбежной, как надвигающийся шторм. Если в ближайшее время ничего не произойдет, Трэвиса повесят.

Единственной зацепкой оставался Сандхерст. Только поймав его за руку, можно отвести от Трэвиса нависшую над ним угрозу. Чутье подсказывало Рису, что за графом надо установить слежку. Для того имелось три причины: граф обвинил Трэвиса в предательстве, он был сексуальным извращенцем и необъяснимым образом улучшил за последнее время свое материальное благосостояние.

И начать свое расследование Рис собирался уже сегодня.

Прошло три дня. Каждую ночь, лежа в постели в спальне, смежной с комнатой Риса, Элизабет надеялась услышать на лестнице звук его шагов. Хотя знала, что не услышит. Каждую ночь после ужина он уезжал из дома. По делу, если верить его словам, связанному с его другом капитаном Гриром.

Элизабет боялась, что ее обман все же толкнул Риса в объятия другой женщины. Неужели, думала она, он нашел утешение на стороне? Эта мысль убивала ее без ножа.

За это время, правда, случились и хорошие перемены. Состоялись слушания по делу усыновления Джереда, и было получено официальное одобрение. К несчастью, радость Риса по поводу того, что он стал Джереду законным отцом, лишь усугубила состояние Элизабет.

В молодости, когда он за ней ухаживал, они обсуждали вопрос о детях. Элизабет знала, что он хотел создать семью, но не догадывалась, как сильно он этого хотел и какой чудесный отец из него получится.

Было удивительно, как быстро между Рисом и его сыном установились теплые отношения. Их будто притягивала друг к другу невидимая сила. Джеред был Дьюаром с головы до ног. Возможно, в этом и крылась причина. Мальчик стал больше смеяться и более открыто выражать свои чувства, перестал бояться высказывать свое мнение.

Она не знала, что произошло, но была рада переменам.

Сидя допоздна в гостиной за вышивкой, Элизабет старалась не думать о том, где Рис проводит вечера. Джеред занимался наверху уроками со своим учителем мистером Коннелли. Слуга мистер Гиллеспи нес караул за дверью.

Рис отсутствовал весь день. Завершив процедуру усыновления, он переключил все силы на оформление отказа от титула, занявшись проблемой с такой решимостью, какой она от него не ожидала.

— Я хочу, чтобы мальчик был жив и здоров, — сказал ей Рис. — Меня не волнует богатство Олдриджа. Джеред — мой сын, и я позабочусь о его будущем.

Элизабет была с ним полностью согласна. Если бы она сразу вышла замуж за Риса, то ее сын с первого дня стал бы, как теперь, Дьюаром, племянником могущественного герцога. У Риса было достаточно денег, чтобы обеспечить будущее сына, а в сочетании с наследством, оставленным ее отцом, получалась кругленькая сумма.

Джеред не нуждался в титуле Олдриджа. Пусть Мейсон возьмет его себе. Титул ничего не дал им, кроме боли.