Условия любви - Ширл Хенке

— У Кэсс есть на ранчо копия завещания?

Денвер

— Доброе утро, Сэрстон, — весело поздоровался Стив и заметил, как и без того узенькая физиономия адвоката словно еще больше усохла.

— А, здравствуйте, мистер Лоринг, — натянуто ответил Смит. — Слышал, вы ездили в Пуэбло повидаться с женой. Я страшно опечален, но вынужден оформить документы на лишение ее ранчо и городского дома в Денвере. Боюсь, все, включая мебель, переходит моему клиенту. Конечно, мистер Мэтьюз не будет претендовать на личные вещи вашей жены.

— Чрезвычайно любезно с его стороны, — Стив беззаботно уселся на стул, покачивая ногой, подождал пока тощий адвокат не потеряет терпения и сказал:

— Фактически, Сэрстон, я здесь только для того, чтобы уточнить условия завещания.

Смит перекладывал бумаги, чтобы потянуть время и привести в порядок свои мысли.

— Боюсь, суд останется при своем мнении по поводу выполнения завещания. Это так же трагично, как и смерть вашего сына, но условия завещания изменению не подлежат.

Он заметил, что Стив начинает терять самообладание, но тот вдруг снова расслабился и сказал:

— Я только что беседовал с адвокатами Кэсс. Они сейчас работают на Уилла Пальмера, представляя интересы железной дороги.

Замечание достигло цели. После несчастья с Абелем Барлоу все надежды Смита на преступную работу и соответствующий доход рассеялись, как дым.

— Никакая другая адвокатская контора не сможет изменить завещание, — ответил он с оскорбленным видом.

Глаза Стива стали похожи на осколки золотого стекла.

— Вы меня не поняли. Мы не собираемся менять или опротестовывать завещание. Мы просто намерены неукоснительно придерживаться его. Адвокат Мелькиор свяжется с вами через день-два…

Он помолчал, покачивая ногой, потом повернулся к своему напыщенному собеседнику.

— Серстон, посоветуйте кузену Кларку не очень спешить с переездом в городской дом.

Дверь за Стивом давно закрылась, а Смит все еще сидел с отвисшей челюстью. Что, черт возьми, имел в виду этот надменный парень с Востока? В прошлом году, узнав о том, что Стив Лоринг находился в розыске, он поручил Р.Дж.Данну проверить его. И тут вдруг обнаружилось, что никому не известный изгой принадлежал к одной из богатейших банкирских семей в Филадельфии! Это многое объясняло, включая и то, почему Лоринг так хорошо знал генерала Пальмера.

Сарстон Смит понимал, что человек с умом и связями Лоринга не блефовал, не бросал пустых угроз насчет наследства жены. Но, что, черт возьми, он собирается предпринять?

После беспокойного утра, проведенного в хождениях по делу завещания Руфуса Клейтона, совещания с поверенными Кэсс и визита к Сэрстону Смиту, Стив понял, что нельзя откладывать дело в долгий ящик. Адвокат Мелькиор взялся уладить его, но если ОН намерен обратиться в суд, то Стиву нужно немедленно поговорить с Джоном Элснером.

— Вы уверены, что Кассандру не заставят давать показания? — озабоченно спросил доктор.

— Не заставят, Джон. Если я хочу сохранить за Кэсс то, что принадлежит ей по праву, еще не значит, что я заставлю ее пройти через эту неприятную процедуру. Достаточно того, если это сделаете вы и Розарио.

— А вы, мой юный друг? — Теплые карие глаза доктора светились добротой. — Вы дадите показания, а?

— Во время войны я понял, что долг не всегда соответствует желанию. Я могу все уладить. Я должен.

Он встал и пожал Элснеру руку.

— Шолом, Джон. Увидимся в суде. Когда Стив выходил, доктор смотрел на уверенную походку мужа Кассандры и думал: «Вы тот человек, которому нужен мир, Стивен. Пусть Господь пошлет его вам с Кассандрой. Вы взялись за хорошее дело».

— Не знаю, смогу ли сделать то, о чем вы просите, сеньор Стив, — сказала Розарио, и ее шоколадные глаза стали почти черными от страха.

Стив обнял ее, успокаивая и себя, и ее.

— Это нелегко для любого из нас, но если ты это сделаешь, то поможешь Касс сохранить наследство.

Слушая его, она выпрямилась и разгладила шелковое платье — свое лучшее платье, которое она надевала лишь в особых случаях. Дача показаний в суде была самым важным событием после свадьбы Розарио Марии Долорес Сантьяго де Васкес тридцать пять лет назад.

Пока Стив уговаривал Розарио, Сэрстон Смит пытался проделать то же самое со своим клиентом Кларком Мэтьюзом. Неуклюжесть худого, нервного Молодого человека еще больше бросалась в глаза, когда он ходил взад-вперед по комнате.

— Как вы могли допустить, чтобы дело дошло до суда, Сэрстон? Что Лоринг надеется этим выиграть? Когда им не удалось произвести на свет мальчика, суд вынес в нашу пользу.

Смит погладил подбородок и осторожно произнес:

— Трехлетний срок истек, да. И мальчик умер.

— Но что мог рассказать суду доктор-иностранец или женщина-повариха, чтобы заставить его изменить свое решение?

Как обиженный ребенок Мэтьюз ударил кулаком по дубовому столу, вскрикнул от боли и разразился градом проклятий. Потерев костлявое запястье, он начал дуть на больное место.

«Молодой шут», — пробормотал Смит, заметив Байерза, надвигающегося на него с карандашом и блокнотом в руке.

Адвокат понял, что ему предстоит очень длинный день.

— Успокойся, Кларк. Пожалуйста, позволь мне поговорить с редактором, — строго сказал он.

Когда переполненный зал суда наконец-то затих, судья Уилфрид Бромли попросил к себе адвокатов Смита и Мелькиора.

— Джентльмены, в виду очень деликатного характера свидетельских показаний, мы должны попросить зрителей покинуть зал. Таким образом будут соблюдены права всех заинтересованных сторон.

Уильям Байерз не мог устоять на месте и все время делал какие-то пометки в своем блокноте.

— Они заседают почти три часа. Нехорошо, конечно, когда ущемляют интересы публики, но держать в неведении меня, когда истекает крайний срок, к которому должен быть готов материал для очередного номера, — это уже чересчур, — кипел от злости редактор.

Как и все остальные , жители Денвера, Байерз умирал от любопытства. По какой причине возобновлено совсем ясное судебное дело о наследстве Руфуса Клейтона?

Наконец тяжелые двери кабинета судьи Бромли открылись. Теперь у Байерза будет статья! Он тут же бросился к услужливому и обычно хорошо осведомленному адвокату Смиту, который первым вышел из комнаты. Смит сдерживал ярость. За ним шел долговязый Мэтьюз, унаследовавший богатство Клейтона, а теперь похожий на сильно побитую собаку. Тихий юноша нетвердой походкой прошел мимо Байерза, устремив взгляд в пространство и почти наступая на пятки своему незадачливому адвокату.

— Смит, скажите, каково решение суда? Не надо было обладать профессиональным чутьем репортера, чтобы понять, что на этот раз стряпчий проиграл.