Радуга на земле - Виктория Иванова

Закончилось все куда как прозаически, но Лайр был рад и этому. Лорд ещё не умел останавливаться, так что схватка рисковала затянуться. И надолго. А так появился Ректор и быстро навёл порядок при помощи магии, попутно вызвав светлого к себе. Хоть сейчас ни одного желания, кроме как сидеть, не шевелясь, у наставника не было, но от ответственности за молодежь его никто не освобождал. Так что, бросив извиняющийся взгляд на смотревшего сверху друга, он отправился вслед за Элхаром. Посмотрим, что ему скажут, а так же официально утвердимся в этом месте.

В кабинете Реклар устало опустился в кресло и уставился на меня тяжелым взглядом. Нет, ну что его опять не устраивает? Я учусь изо всех сил, читаю вот… пытаюсь. А у него вон вообще, не школа, а проходной двор. Кто хочет, тот и приходит. Вот что, скажите на милость, здесь делает этот черный? Тьфу, ещё и долго жить будет, поскольку дверь с противным скрипом отворилась, пропуская только что упомянутого серпентера внутрь.

Мастер удивленно вскинул брови, глядя на незваного гостя, но тот уселся в соседнее кресло, равнодушно глядя в ответ. Эта игра «кто кого переглядит» могла продолжаться очень долго, поскольку противники попались достойные. Но, видимо, время у ректора было не резиновое, так что первым заговорил именно он.

— Прошу меня простить, но по какому праву вы находитесь тут? — вежливо поинтересовался Мастер у змеелюда.

— Шас-Нассир[29], — коротко ответил тот.

Похоже, все всё поняли, один я глупо хлопаю глазами, не усвоив из их диалога ничего. Видимо, подразумевалось что-то довольно веское, поскольку маг возражать не стал, а даже как-то излишне довольно потёр руки. Так, они что, спелись?! Не хватало ещё и шаска на мою голову! Или — хвост. Что-то именно ему в последнее время сильно достается.

Ладно, по всем признакам лирика закончилась и сейчас начнется банальный разнос.

— Элхар, ты мне не скажешь, что же всё-таки произошло на уроке боевых искусств? — вежливо начал Мастер. Ну вот, что я говорил?

— Проба сил и определение уровня, — так, а с каких пор в комнате ДВА Элхара? Насколько я понял, обращались ко мне, с какой радости выступает этот… негроид чешуйчатый?

— Понятно. Ну что же, Эл, тебе на следующий урок, а с твоим уважаемым Нис'Саари мы ещё немного пообщаемся, — так же мягко закончил ректор, выпроваживая меня вон.

Ла-а-адно… запах этого товарища я запомнил, и ничего мне не помешает потом с ним переговорить. Без посторонних ушей и магического присутствия. А пока дисциплинированно отправлюсь на занятия. Так, что у меня там следующим уроком? Э? Изучение живой природы? Это что, местный аналог биологии? Ладно, посмотрим, что там будет…

Что-что… можно было сразу догадаться. Урок походил на свежем воздухе, в тени развесистых деревьев. И самый первый, кто меня встретил — ненормальный коврик для блох, по незнанию именуемый представителем разумной расы хонков, на это раз избравшим орудием убиения кирку. Или, как еще называлось это оружие — чекан. Но так же упорно — в лоб, с завыванием и угрожающим размахиванием. Причём угрожал он скорее своим, так как ручка опасно скользила в мохнатых ладонях.

Блин, обрею нафиг!!!

Злой до невозможности, я просто отобрал у этого психа оружие, а его самого душевно макнул в стоявшую неподалеку бочку. Достали! В конце концов, если я такой весь из себя злобный и нехороший — буду соответствовать! Может быть.

Преподаватель этой самой «живой природы» с флегматичной невозмутимостью проследил за моими действиями, индифферентно откомментировав как закон естественного отбора в действии. Кстати, сделал я себе зарубку на память, когда отловлю за хвост этого своего новоявленного наставника надо поинтересоваться о такой «пламенной» ко мне любви. Нет, наши расы особой страстью и симпатией друг к другу не пылают, но вот что бы так стразу и в лоб… Для подобного же поведения надо долго и вдумчиво топтаться по чьей-то любимой мозоли. Пока один вид врага не будет вызывать стойкий убивательный рефлекс.

Мохнатик, выбравшись из бочки, как-то обреченно отряхнулся и, более не проявляя никакой агрессии, стал внимательно слушать лекцию. Кстати, здесь была и моя новая знакомая в компании своих друзей. Как мне кажется, травили меня скопом, причём на редкость единодушно. Но если от рурры тянет только интересом, а так же неуёмным любопытством, то стоящий рядом блондин отчаянно «фонит» хорошо сдерживаемой злостью. Хм, такое впечатление, что я уже когда-то успел потоптаться, причём несколько раз, всем вокруг. И не только по мозолям. Угу, на карете проехался.

Лектор что-то увлечённо вещал о естественном отборе, причём с таким упоением, будто сам его создавал. Была бы его воля, он бы точно устроил нам какое-нибудь развлечение на эту тему. Вроде — а сколько студентов убежит от зубасто-когтисто-хищного товарища? И, словно прочитав мои мысли, учитель взмахнул рукой… рефлексы сработали помимо моей воли, в мгновение забрасывая тело на ближайшее дерево.

Но всё оказалось не столь страшно. Просто преподаватель продемонстрировал нам «фрагмент из жизни животных» а, точнее, открыл небольшое «окошко» в какое-то звериное то ли логово, то ли лежбище. Дабы мы могли воочию понаблюдать, так сказать. А посмотреть было на что. Двое взрослых хищников терзали свежеубиеную добычу, а их детёныши гоняли по пещере какого-то зверька, чем-то напоминавшего щенка. И, судя по их «играм», бедная зверушка предназначалась на обед.

Вот старшие особи оторвались от своего кровавого пиршества, повернулись к загнанному в угол малышу, ощерились и… недоуменно отвесили челюсти. Предполагаемая закуска исчезла! Прямо перед их носами. Все студенты тайком перевели дыхание, но мало кто сообразил посмотреть на меня. Вернее — абсолютно никто.

Ну да, это я нагло выдернул несчастную зверушку, и теперь этот псин неразумный мертвой хваткой зажал в своей пасти два моих пальца. Нет, больно мне не было, скорее — неудобно. А ещё хотелось как можно быстрее оказаться в своей комнате и освидетельствовать «приобретение» более тщательно. К счастью, урок на этом закончился и нам позволили разойтись. Насколько я помню, сейчас должен быть большой перерыв, так что у меня вполне есть время…

Я сидел на краю кровати, задумчиво рассматривая повисшего в воздухе щенка. Нет, висел он там не просто так, а намертво вцепившись в кончик моего хвоста. Причём, как самый настоящий бульдог, челюсти разжимать категорически отказывался. А как всё хорошо начиналось… сперва зверушка, окрещенная в лучших традициях моего мира Бобиком, была вымыта. Вернее — был. Это оказался он. Затем я осторожно закутал худое тельце псинки в одеяло, осторожно опустившись рядом. Память настойчиво напоминала, что надо бы его ещё покормить, но что он такое на самом деле и чем привык питаться — я не знал, так что предпочел дождаться пробуждения животного.