Ключ - Саймон Тойн

Через пятнадцать минут они перевалили через холм близ Силопи[75] и увидели пограничный пункт на берегу мутной речушки. Цементный треугольник, чуть больше стандартной автостоянки, резко обрывался у самого берега. Первое, о чем подумала Лив, когда увидела это сооружение, была мысль о том, что здесь она и умрет. В центре треугольника начинался мост, переброшенный через реку на иракский берег, где сгрудились приземистые сооружения тамошних пограничников. Мост был один, дорога одна, а вот машин, ожидавших своей очереди на границе, собрались целые тысячи. Длинными рядами они выстроились у домиков пограничной стражи, на временной парковке, устроенной с обеих сторон дороги. Дорога вилась дальше по сухой каменистой почве, и неподвижная колонна автомашин, казалось, душит дорогу, словно удав. Если они станут здесь в очередь, то попадут в Ирак через несколько дней — дней, которых больше не было в запасе.

— Не тревожься, — успокоил девушку Габриель, угадав ее мысли. — В этой очереди стоят только грузовики. А нам нужно вон туда. — Он махнул рукой в сторону не запруженной машинами полосы у самого моста. Там стояло всего несколько такси. К ним на полной скорости приближался американский армейский «хаммер»[76]; он съехал на обочину, взметая тучи пыли, обошел такси, на секунду задержался у барьера и сразу помчал дальше по мосту на иракскую сторону. На том берегу было довольно много военных машин, а рядом с ними — солдаты с переброшенными на грудь автоматами М-4. Солдаты собрались в тени небольшой арки, украшавшей дорогу. Над их головами трепетал на ветру транспарант с надписями по-арабски и по-английски: «Добро пожаловать в Иракский Курдистан!»

— Нам почти не придется ждать, — заверил девушку Габриель. — Не сомневайся, я уже много раз здесь проезжал.

— А ты проезжал здесь, — недоверчиво спросила Лив, — когда за тобой гналась половина всей турецкой полиции?

В ответ он улыбнулся и протянул ей паспорт.

— Ищут некоего Габриеля Манна, а вовсе не меня.

Лив раскрыла паспорт и увидела фото Габриеля, но под ним стояла совсем незнакомая фамилия.

— Кто такой Дэвид Кинселла?

— Я, когда мне так нужно. Это часть моей захватывающей работы в благотворительной организации. Осточертело, что меня то и дело выгоняют из разных стран, когда я пытаюсь помочь людям, которых их правительства настойчиво преследуют. К сожалению, выходит так, что все преимущества на стороне режима, который не желает впускать тебя в страну. Все, что требуется, — внести твою фамилию в список «нежелательных иностранцев», и тогда легально попасть туда невозможно. Вот мне и пришлось проявить немного смекалки и перестать играть по их правилам. Уж поверь, выбраться из Турции — не проблема. Меня больше беспокоит, как пойдут дела, когда мы окажемся в Ираке.

По обочине они объехали длинную колонну грузовиков и пристроились к нескольким местным такси.

— Вот где мы, возможно, немного задержимся. — Габриель кивнул на водителей такси. — Они неплохо зарабатывают на том, что подсказывают туристам и путешественникам, как прорваться через местные бюрократические препоны, поэтому не очень-то жалуют вольных птичек, которые не нуждаются в их услугах. Можно, конечно, их попросить, чтобы пропустили нас без очереди, но сомневаюсь, чтобы кто-нибудь согласился. А устраивать скандал и привлекать к себе внимание нам ни к чему.

Лив изучающим взглядом окинула водителей и пассажиров. Всего в очереди было человек пятнадцать, и вид у всех был такой, словно они выехали на воскресный пикник. Некоторые болтали с пограничниками, другие жевали, а большинство затягивалось сигаретами. Несколько человек даже играли в карты, но никто не выказывал признаков нетерпения.

— А как узнать, сколько машин впереди нас?

Габриель показал на доску с выведенной мелом цифрой «12».

— Получаешь у дежурного номерок и ждешь, пока твой номер напишут на доске.

Он открыл дверь, впустив в салон волну жара, выбрался из машины и пошел к человеку в форме, сидевшему за толстым поцарапанным стеклом, — тот выдавал номерки. Лив смотрела из окна машины, притопывая от волнения. Они не могут позволить себе терпеливо ждать в очереди и терять время — слишком его мало. Каким-то образом необходимо попасть в голову очереди, даже если ей придется для этого перецеловаться со всеми водителями. Она прикинула, насколько тянут присутствующие по эталонам мужской красоты. Потемневшие от пота рубахи, куртки, волосатые плечи. Ладно, надо попробовать зайти с другого конца. Она распахнула дверь, вышла на сухую жару и пошла туда, где был Габриель.

— Двадцать шестой, — сказал он, показывая ей только что полученный номерок. — Придется мне поговорить с этими парнями — может, удастся продвинуться немного ближе.

— Давай я попробую, — предложила Лив, взяла номерок и, направившись к четырем картежникам, спросила на ходу: — У тебя деньги найдутся?

— Есть немного.

— Дай мне столько, чтобы заинтересовать этих типов. Да, и поработай, пожалуйста, переводчиком.

— Эй, ребята! — воскликнула она, подходя к перевернутому бензобаку, служившему карточным столом. — У кого-нибудь из вас есть номер поменьше, чем у меня? — Улыбаясь во весь рот, Лив подняла свой номерок.

Габриель перевел. Все полезли в карманы и вытащили свои номерки. Понятно, что номера у всех были меньше. Лив адресовала все сияние улыбки тому водителю, который держал в руках номерок «14», — низенькому пузатому мужчине с бородой и в очках, которые на ярком свету автоматически темнеют.

— Хочешь выиграть немного денег?

Габриель перевел, и лицо мужчины тут же затуманилось тенью недоверия.

— Покажи ему эквивалент двадцати долларов в динарах и спроси еще раз, — сказала она Габриелю, не переставая ослепительно улыбаться.

Когда на свет явились наличные деньги, мужчина оживился, а его глаза блеснули. Лив вытянула из колоды три карты и показала ему: червовая тройка, бубновая семерка и пиковая дама.

— Тебе всего-то и нужно, что отыскать женщину, — объяснила она, сложив карты и тасуя их так, что проследить за дамой было нетрудно. — Если угадаешь, деньги твои. А если не угадаешь… — Лив подняла свой номерок с цифрой «26», — тогда мы поменяемся номерками.

Габриель объяснил предложенные условия на арабском. Мужчина все еще колебался, но на Лив это не подействовало.

— Ладно, заметано. Ставки сделаны. — Она еще немного потасовала карты. — Найди женщину.

Мужчина после некоторых раздумий показал на среднюю карту. Лив открыла ее: дама.

— О, а вот и победитель! — Она протянула деньги.

— Мне показалось, он не сделал ставку, — прошептал Габриель.

— Но он же не жалуется, — тоже шепотом ответила ему Лив. — Доставай еще деньги, а я подцеплю его на крючок.

Габриель выполнил ее просьбу, а Лив тем временем тасовала карты, причем так медленно, что уследить за дамой опять не составляло труда.

— Итак, — сказала Лив, — твой номерок против моих денег. Согласен?

Мужчина поглядывал на карты и сжимал в руках только что выигранные деньги. Он кивнул и положил свой номерок «14» рядом со ставкой Лив.

— Ладно. Ищи женщину.

Таксист указал на карту, с которой не сводил глаз. Лив открыла ее — червовая тройка. Пожав плечами, девушка забрала деньги и номерок.

— Нельзя же выигрывать все время, — сказала она и, отдав таксисту номерок «26», быстро пошла к машине.

Десять минут спустя они проехали по мосту и пересекли границу.

— Где ты такому научилась? — спросил Габриель, качая головой.

— На Кони-Айленде.[77] Я писала тогда серию статей о классических мошенничествах в местах массового отдыха, и один старый шулер показал, как он работает. Когда все закончится, я научу тебя делать этот трюк.

— Ловлю на слове, — ответил Габриель, широко улыбнувшись.

Они проехали под транспарантом, приветствующим их на территории Ирака, и Габриель затормозил в тени арки, готовясь заново пройти все формальности у иракских таможенников и пограничников. Здесь все было таким же, как и на турецкой стороне, разве что форма пограничников другая. Они здесь носили тускло-зеленые комбинезоны с эмблемами: меч и автомат АК-47, окаймленные пальмовыми ветвями. Немало было и американских военных. Габриель заметил в стороне от дороги, позади пограничного пункта, несколько полевых палаток. Перед одной из них стояли тот самый «хаммер», который они видели раньше за рекой, и еще несколько машин — судя по всему, взвод американцев, то есть человек тридцать, если не больше.

Пограничник посмотрел на фотографии в паспортах, сравнил с оригиналами и вернул документы. Проверку он провел, проставил штампы в документах на машину — вот и все.

— Добро пожаловать в Ирак! — сказал он.