Песнь Люмена - M. Nemo

— Меня не интересуют голосовые связки. Как скоро мы сможем выращивать их?

Мигом уняв пыл, медик выговорил:

— С учётом имеющейся информации можно начать эксперименты.

— Эксперименты ведутся испокон веков. Нам нужны не они, а готовый результат. Я не хочу больше теории.

Нувомус предпочёл не замечать принцессе некоторую неточность в её формулировке.

— Но даже имея их состав и возможность воспроизвести его при должных ресурсах, понимаете, нужны так же соответствующие технологии выращивания. Расчёт времени и прочих кх-м, аспектов. К тому же, инкубаторы.

Слово повисло между ними. Аривана только теперь повернула голову, сверив приземистого уже седеющего мужчину холодным взглядом. Однако стыда он не испытал и продолжал ожидать ответа.

— Я предоставлю два выдержавших проверку инкубатора. Приступайте к работе немедленно.

— Могу я узнать, сколько особей мне потребуется создать.

— Создайте хотя бы одного.

При мысли о предстоящей работе глаза медика-инженера загорелись возбуждённым огнём.

— Это будет великолепно. Воистину великолепно. Если удастся создать стабильные образцы… о да.

— И главное, проследите, чтобы они обладали соответствующими физическими качествами.

Смотря на ледяные скульптуры медик Нувомус Хольц думал о будущих плодах собственной инженерии. Наследная дочь иовского рода принцесса Аривана думала об армии. О скрытой и явной. Той, которую они будут наращивать в согласии других родов. И той, которую и иовы, и ушады, и ноины непременно примутся растить в тайне друг от друга.

— Начинается снег, войдёмте.

Исполняя приказ Нувомус двинулся вслед за принцессой. Двери балкона за ними тут же задвинулись. От масляных ламп было достаточно света. Там же, где предстоит работать ему, оборудование выполнено на кристалле. Свет. Везде мягкий рассеивающийся свет, невозможно пропустить ни одной детали.

— Позвольте знать, будет ли ещё какая-нибудь информация…

— Не в ближайшее десятилетие.

Медик притих уходя в расчеты. Не стал напоминать, что приток информации ему нужен ежеминутно, для удачного завершения проекта. Но он понимал, что теперь иовскому роду придётся так или иначе затаиться и выполняемые ими функции должен взять на себя другой род. И нужен кристалл.

— Вам доставляют его по первому требованию, — как будто прочитав его мысли, сказала Аривана.

— Для некоторых экспериментов… кх-м, в процессе соединения кристалл уничтожается и нужно постоянное обновления для достижения… стабильности.

Они остановились.

— Нужно ещё, — закончил Нувомус Хольц.

— Я дам вам кристалл. Покажите мне результат.

Тот молча поклонился.

Люмен наблюдал как по приказу Императора через Карнута, Шайло и Лукас сопровождают принцессу Ашарию в место заточения, в котором ей предстоит уснуть сегодня же. Ашария не выглядела испуганной или сломленной. Скорее застывшей. Лишённые какого бы то ни было выражения глаза смотрели в пол. Выбившиеся из причёски пряди скрывали побледневшее лицо.

Доведя дочь иовов до Карнута, Шайло и Лукас остановились. За ними в качестве сопровождения следовали шестеро стражей.

— Сай Ашария, — Карнут говорил ровно, слова звучали холодно. — Вас приговариваю к усыплению в связи с антиимперской деятельностью, шпионством, передаче данных а так же еретичестве. Да простит тебя Император.

Карнут отдал знак и принцессу увели прочь от легионеров, где вскоре ей предстояло заснуть в одиночестве в небольшой комнате в глубинах Чертога.

— Не думал, что династии осмелятся на подобное.

Люмен знал, о чём они говорили. Чертогу удалось перехватить сигнал из передатчика там, где его не должно было быть. На место отправили легионеров и те обнаружили лежащую на полу иовку, с раскинутыми руками и глядящими в пустоту глазами. Та не сопротивлялась, когда её поднимали и осматривали. Не произнесла ни звука и когда читали обвинение. Сигнал был нацелен на все передатчики в радиусе действия. Один из них находился в городе, в доме находящегося ближе к Чертогу. По свидетельствам хозяина отеля, гость проживал там тридцать два дня, заплатив наперёд. После чего быстро собравшись съехал. Лица никому не показывал и не с кем не разговаривал.

После этого сработало ещё десять передатчиков, большинство расположенные в разных городах и поселениях. Каждый из десяти направил информацию к ещё десятерым.

— К настоящему моменту зафиксирован приём в пустынных регионах, — говорил один из легионеров, Шад.

— Продолжайте отслеживать.

— Информация о кожном составе и голосовых модуляциях.

Карнут посмотрел на Люмена.

— Да.

Это случилось, когда Шайло подал руку Ашарии. Он отворил для неё двери и впустил внутрь. Смотрел, как принцесса села на койку и сложила руки, подняла голову, но смотрела в сторону. Шайло знал, что когда закроет дверь, через минуту в Ашарии уже не будет жизни. Подобное предательство в стенах Небесного Чертога! Пытаться пойти против Императора… Шайло закрыл двери.

Поспешно он вернулся к Люмену и остальным.

— Ты сожалеешь? — что-то неясное появилось в голосе друга.

— О чём?

— Я вижу на твоём лице сожаление, — сказал Люмен.

— Да, это так. Она предала Императора не смотря на то, что он пощадил род иовов, не смотря на их заговоры. Ей было дозволено быть в Чертоге, не смотря на то, что такой чести удостаиваются лишь самые достойные. И при этом она предала Императора, пытаясь завладеть тем, чем владеть недозволенно. Я огорчён, Люмен, ведь подобное нельзя простить.

Шайло не видел тяжёлого взгляда, потому что сам смотрел на Карнута и слушал каждое его слово.

Тот же уже доложивший Императору, теперь стремился скорее вернуться к отслеживанию пути передаваемой информации. Скорее всего, эта волна затихнет в отдаленных незаселённых регионах. Там уже сидящие и ожидающие агенты династических родов послужат последним звеном назначения и уже на упряжках доберутся до замков или дворца иовов. Официально им не удастся подтвердить, к какому роду в результате был предназначен сигнал. Хоть так же официально Чертог обвинит иовов. На самом же деле предпринятая операция могли исходить и из другого источника.

Мы потребуем отчётов о распорядке Ашарии на протяжении всей жизни. Иовы не посмеют оставить чёрных пятен.

— Зачем такой риск?

Карнут прекрасно понимал вопрос Люмена.

— Жадность. Они пытаются копаться в мудрости Чертога выискивая её крупицы, не зная потом, что с ними делать.

— И всё же. Исключая все мыслимые и немыслимые пороки, что остаётся?