Полная история христианской церкви - Александра Бахметьева

Евсевий оставил нам подробное описание храма, воздвигнутого в Тире. Преддверием служил обширный двор, окруженный колоннами, с фонтанами посредине. Храм был украшен высокими столбами и тонкой резной работой, устлан мрамором и покрыт кедром. Резная решетка отделяла алтарь от места, где стояли молящиеся; позади алтаря находились седалища для епископа и пресвитеров; с обеих сторон были устроены крещальни и палаты для церковнослужителей, для кающихся и оглашенных. При освящении этого храма Евсевий, который тогда еще имел сан пресвитера, произнес речь, в которой, указывая на бедствия, перенесенные Церковью, и на теперешнее ее благоденствие, напоминал о пророчествах, где говорилось о величии и непоколебимости Церкви Божией.

Святые Константин и Елена. Фреска. II половина XI в. Фрагмент. Лик Константина. Софийский собор в Новгороде

Но между тем как на западе христиане благоденствовали под покровительством Константина, совсем иначе сложилась ситуация на востоке, где царствовал Ликиний. В Милане Ликиний не решился воспротивиться желанию Константина и подписал указ о свободе вероисповедания, но в душе он ненавидел христиан и, став полновластным государем на востоке, продолжал теснить и угнетать их. С каждым годом положение христиан в его областях становилось тяжелее. Ликиний опять стал требовать языческой присяги от всех служащих при дворе и в войсках, запрещал епископам съезжаться на Соборы, захватывал имущество христиан. Под предлогом, будто бы в церквах молятся о Константине, стал их закрывать, в иных местах — разрушать, а епископов заточать в темницы и казнить. Вновь пустыни и ущелья гор заселились христианами, начались допросы, пытки и казни. Много мучеников прославили Бога твердостью и непоколебимой верой.

В городе Севастии сорок воинов, которые не захотели отречься от Христа по требованию правителя, претерпели истязания и мученическую смерть на льду замерзшего озера.[136] Севастийский епископ, престарелый Власий, которого пощадило гонение при Диоклетиане, был приведен на допрос, вынес истязания и скончался мученической смертью. Тогда же казнили за христианскую веру семь благородных жен и двух отроков.

В Кесарии прославился молодой воин Гордий. Ни уговоры судьи отречься, ни мольбы родственников и друзей не могли убедить его, чтобы он спас жизнь притворным отречением.

«Отвергнем всякую ложь, — говорил он, — и исповедуем истину». Он был казнен мечом после жестоких истязаний.

В Ираклии Феодора Стратилата, воеводу города, замучили и распяли на кресте за исповедание христианской веры. Его покорность Господу, кротость и чудные явления силы Божией, бывшие ради него, послужили к обращению многих язычников. Уверовавшие, окружившие святого мученика, слушали с восторгом: «Даже до смерти подвизайтесь за истину, и Господь Бог поборет по нас!»

Гонение было особенно сильным в Понтийской области. Самых уважаемых епископов казнили. Их тела рассекали на части и бросали в море. Амасийский епископ, св. Василий, исповедовал перед Ликинием свою веру; его жестоко замучили. Но твердое упование на Христа и на жизнь вечную дало ему силу спокойно перенести самые ужасные истязания. «Делайте со мною, что хотите, — говорил он мучителям, — пока есть во мне дыхание, не отрекусь от Создателя моего. Ни скорбь, ни теснота, ни муки, ни огонь, ни смерть не могут отлучить меня от любви Христовой». Радостно предал он душу Богу.

Царствование Ликиния было тяжко для всех его подданных, которых он разорял тяжкими податями. Он часто осуждал невинных людей лишь для того, чтобы присвоить себе их имущество. «Римская империя, — писал Евсевий, — разделенная на две части, кажется всем разделенной на день и ночь: населяющие восток объяты мраком ночи, а жители другой половины государства озарены светом самого ясного дня». Сношения Ликиния с Константином не могли быть приязненными. Ликиний уверял Константина в дружбе, а втайне ненавидел его, старался делать ему всякое зло; козни его не удавались, и не раз между ними начиналась война. Константин оставался победителем, но обманутый лживыми уверениями Ликиния заключал мир. Однако дела между ними шли все хуже и хуже. Угнетенные подданные Ликиния и гонимые христиане страдали под тяжким игом, сам Ликиний уже не скрывал своих замыслов против Константина, и, наконец, в 323 году началась война.

Противники собрали большие силы. Константин готовился к делу молитвой; перед его полками неслось спасительное знамя креста. Ликиний же окружил себя гадателями и жрецами, спрашивал у богов про успехи войны, совершал жертвоприношения. Казалось, что война шла между христианством и язычеством. Накануне сражения Ликиний собрал лучших воинов и друзей в тенистую рощу, где стояли идолы богов. Совершив торжественно языческий обряд, он сказал: «Друзья, вот наши отечественные боги, перед которыми нам надо благоговеть, как нас тому учили предки наши. Начальник враждебного нам войска, отвергнув отеческие обычаи, принял лживые мнения и прославляет какого-то иностранного, неизвестного Бога. Постыдным знаменем Его он срамит свое войско. Доверившись Ему, он поднимает оружие не столько против нас, сколько против богов. Само дело откроет, кто прав и кто заблуждается; если мы победим, то ясно, что наши боги — боги истинные; если же одержит верх Бог Константина, нами осмеянный, чужестранный Бог, то пусть чтут Его, и нам надо будет Его тогда признать. Если же наши боги победят, что несомненно, тогда устремимся войной на безбожников!»

Между тем страшные предзнаменования волновали и тревожили язычников. Во многих городах Ликиниевых областей, среди бела дня, видели призрак победоносных войск Константиновых. Перед сражением император удалялся в свою палатку, где молитвой и постом готовился к бою. Священное знамя неслось среди полков, и в самом жарком сражении оставалось не тронутым вражьими стрелами. С благоговением смотрели войска на это победное знамя; враги же смотрели на него со страхом. Ликиний убеждал своих воинов не заглядываться на неприятельскую хоругвь, «ибо, — говорил он, — она страшна своею силою, и враждебна нам».[137]

Во всех сражениях победа оставалась за Константином. Ликиний спасался бегством, просил мира, притворялся кающимся, а втайне собирал новые силы, призывал себе на помощь варваров. Наконец, морская победа Криспа, сына Константина, близ Византии и сражение при Адрианополе окончательно решили успех войны. Ликиний покорился и вскоре был казнен в Фессалониках за заговор против Константина. Константин же стал единым самодержавным государем всей Римской империи.

Евсевий упоминает о человеколюбии, которое проявил Константин в этой войне. Во время сражения он заботился о спасении врагов, убеждал своих воинов щадить пленных и часто выкупал их. «Константин, — говорит Евсевий, — поставляя Бога выше всего, старался все делать согласно с Его волею».

Это желание ясно выражается и в первых указах Константина после победы. Он поспешил распространить и на христиан восточных областей те самые права, которыми пользовались христиане на западе. Последняя победа еще больше убедила его, что и земные блага, и успехи даруются лишь поклонникам истинного Бога. Хотя в этой мысли было еще много суеверия, но она побуждала Константина со смирением воздавать одному Богу славу за свои успехи. В одном из указов, описав казнь гонителей христиан, Константин упоминает о своих победах и представляет себя только покорным орудием в руках Бога. «Не будет, конечно, никакой гордости, — пишет он, — хвалиться тому, кто сознает, что благодеяния получил он от Существа Всевышнего.

Мое служение Бог нашел и судил годным для исполнения Его воли. Начав от Британского моря, при помощи какой-то высочайшей силы, я гнал перед собою все встречавшиеся ужасы, чтобы воспитываемый под моим влиянием род человеческий призвать на служение священнейшему закону и, под руководством Высочайшего Существа, возрастить блаженнейшую веру». «Я твердо веровал, — говорит он далее, — что всю душу свою, все, чем дышу, все, что только обращается в глубине моего ума, я обязан принести великому Богу».

После этого исповедания следуют распоряжения об освобождении заключенных за веру, о возвращении должностей и имуществ, об отдаче церквам усыпальниц и мест, где скончались мученики. О мучениках и исповедниках Константин говорит с величайшим уважением: «Кто потерял имущество, проходя неустрашимо и бестрепетно славное и божественное поприще мученичества, или, сделавшись исповедником и стяжав себе вечные надежды, кто утратил их, быв принужден к переселению, потому что не соглашался уступать гонителям, требовавшим предательства веры, — имение всех таковых повелеваем отдать». Где не оказывалось близких родственников, имущество наследовала местная Церковь; а частные лица, которые им владели, получали от казны вознаграждение.