Огонь и ветер - Иар Эльтеррус

— Может быть, сразу с планеты? — Ри уже расстегивал рюкзак. — Ит, подумай сам…

— Я думаю — сам, — Ит нахмурился. — Ри, прости, конечно. Но… пока мы не найдём других рауф, пока не узнаем, что и как на самом деле, мы отсюда не уйдём. У тебя не было детей, гений. Никогда. Я… мы не сможем так, понимаешь?

— Ит, очнись, — попросил Ри. — Если мы сейчас сбежим, то его запросто сразу же могут…

— Совсем не обязательно. — В голосе Ита звучало отчаяние. — По их мнению — мы будем здесь. Понимаешь? Да, что-то нас насторожило, спугнуло — но мы же здесь, мы на планете! Нас будут искать, причём серьёзно, всё так! Но они не знают про то, что на орбите висит катер! Они не знают, что мы можем сбежать, они справедливо считают, что нам не на чем бежать!

— Остынь, — попросил Скрипач. — Ит, правда, сбавь обороты. Ри… он сейчас прав. Мы не сможем, не имея информации о младшем, просто так уйти. Понимаешь? Ну не сможем. Если у тебя когда-нибудь будет сын или дочка, ты поймёшь, что это невозможно. Шанс что-то узнать очень маленький, но…

— Этот шанс равен нулю, — жёстко ответил Ри. — И вы оба это прекрасно понимаете.

— Не нулю, — возразил Ит. — Тысячная доля процента. Но всё равно.

— Ладно, — Ри сдался. — Сейчас, как я понял, мы… бежим. Так?

Скрипач кивнул.

— Ищем место, где можно пересидеть. Ищем рауф, которые скоро должны тут появиться, чтобы узнать хоть что-то. Ждём сигнала от Берты. Так?

— Так, — согласился Ит. — Всё так. Как только появляется хоть какая-то информация, уходим.

Защита представляла собой некое подобие тонкого комбинезона телесного цвета. Она с лёгкостью подстраивалась под любой размер и на теле совершенно не ощущалась. Скрипач поиграл с режимами маскировки — оказалось, что почти полная прозрачность у «комбинезонов» тоже предусмотрена.

— Супер, — одобрил Скрипач. — Родной, ты молодец.

— А что эта штука вообще может? — Ри с таким снаряжением как-то не сталкивался, поэтому ему было интересно.

— Много что. Согреет, обезболит, если травма, кровотечение остановит, — принялся перечислять Скрипач. — Мелочи даже залечит, пожалуй… На морозе в ней пару суток запросто продержаться можно. В жару тоже отлично… Ри, это очень стоящая штука, поверь. Одевайся.

— Да я оденусь, я просто хочу понять, что я буду носить.

— По дороге расскажу подробнее, — пообещал Скрипач. — Эй, Ит! Не спать! Вещи уже в машине, бери куртку, и пошли.

— Рыжий, оставь деду денег. Спрячь в диване.

— Сколько?

— Половину где-то и оставь. Надо будет ему позвонить, сказать, что мы съезжаем, чтобы сегодня зашёл и забрал.

— Хороший ему подарок получится, почти триста тысяч, — засмеялся Ри. — Может, золота купим? Чтобы потом продать?

— Где ты его продашь? — Ит зевнул. — На Окисте оно не в цене, там своего полно. А соваться куда-то ещё и светиться… В общем, деньги нам ни к чему. Всё, пошли.

Они скитались по Подмосковью уже почти месяц, не задерживаясь нигде больше чем на сутки. Переезжать с места на место старались по ночам, чтобы лишний раз не светиться; номера на «Люсе» сменили, Скрипач нашёл где-то в овраге догнивающий «ЗИЛ» той же модели, на котором чудом сохранились номера, и снял их.

Всё свободное время они сидели в информационных сетях — и Скрипач, и Ит были уверены, что другие рауф себя так или иначе обнаружат. Они оказались правы, группы, состоящие из рауф, тут действительно были, но… толку от них не оказалось никакого. С одной из этих групп Скрипач даже рискнул связаться — после этого пришлось драпать в ускоренном темпе, потому что группа, как выяснилось, относилась к Официальной. Они едва не попались, уйти удалось чудом. После этого Ри такие эксперименты волевым решением запретил: жизнь дороже…

Ри с каждым днём чувствовал, что устаёт всё больше и больше, Скрипач тоже начал жаловаться, один только Ит старался держаться — и какое-то время ему это всё-таки удавалось.

Но вскоре вернулись «в полном объёме» Футари и Комманна, и держаться Иту стало гораздо труднее.

Во-первых, Сихес были ужасно рассержены.

Во-вторых, из-за их постоянных появлений Ит почти перестал спать.

Разговоры между ними происходили примерно следующие.

— Им, оказывается, ещё одну подсказку дали! — возмущался Комманна. — Синемордая девица в обход всех правил ляпнула долговязому практически всё! И чего? Этот унылый болван и ухом не повёл!

— Если мы такие тупые, то дайте нам ответ, в конце-то концов! — не выдерживал Ит.

— Фу… — Комманна кривился. — С чего ты решил, что мы его знаем?!

— Мы даём только условия задачи! — вторил ему Футари. — Мы понятия не имеем, какой ответ! Ещё и ответ, скажете тоже! Вот зальём тебе квартиру водой, и будешь знать, негодник!

— Какую квартиру? Какой водой?..

— А то ты не знаешь, какую квартиру… сосед, — выплёвывал Футари. — Всё плавать будет. И мебель, и занавески, и эти, как их…

— Тапочки, — подсказывал Комманна, и Футари согласно кивал.

— У меня нет квартиры, — безнадёжно говорил Ит.

— Всё у тебя есть, не прибедняйся, — возражали Сихес.

— Я пошёл, не могу больше говорить, — Ит испуганно оглядывался, но Сихес, конечно, выбирали моменты, когда рядом не было Скрипача и Ри. — Ребята будут волноваться.

— За тебя они не волнуются, — сообщал Футари.

— Они волнуются не за меня, а из-за того, что меня долго нет, — поправлял Ит.

— Они волнуются только из-за одного, — добавлял Комманна. — И ты знаешь, из-за чего. А должны бы волноваться из-за задачи. Рыжий понятно, он свихнутый, но вот долговязый меня безмерно огорчил! Просто безмерно! Ему прямым текстом говорят, а он…

— Ну что ему сказали прямым текстом? — снова не выдерживал Ит.

— А вот у него и спроси.

Как-то раз Ит пристал к Ри — попросил снова рассказать о разговоре с Самту-ки. Да, верно. Она тоже говорила о какой-то задаче. «Вы сейчас входите в задачу». И про плату говорила… Но к чему это было сказано, Ри так и не понял.

— Ит, а чего ты сейчас про это вспомнил? — удивился Ри.

— Понимаешь… — Ит задумался. — Я не могу сообразить, что к чему. Опять же, что такое эта задача? Чем она может быть?

— Я думаю, время покажет, — пожал плечами Ри. — Мы сейчас всё равно сообразить не сумеем. Не до того.

…За ними шла погоня, сомневаться в этом не приходилось. Ни Скрипач, ни Ит себе на этот счёт иллюзий не строили, именно поэтому им до сих пор удавалось опережать противника на шаг, а то и больше. Один раз их маленькую группу попытались взять в клещи — удалось уйти на товарном поезде, спрятав машину, и за машиной Скрипач вернулся через несколько дней. Преследователями были люди, точно люди: стиль работы на рауф был абсолютно не похож. Та группа, с которой они связались, оказалась единственной доступной для связи — видимо, рауф на Сод если и пускали, то уж точно не боевиков…

— Были бы рауф, нас бы, пожалуй, поймали, или почти поймали, как в тот раз, — самокритично признал Скрипач после одного марш-броска. — А эти что-то тупят. Ох, боюсь…

— Чего именно? — поинтересовался Ри.

— Весна, — Скрипач выразительно шмыгнул носом. — Мы сейчас так ловко бегаем только потому, что снега много. Будет мало, поймают. Ри, вот честно, я тоже за младшего очень переживаю, но… ты прав. Уходить надо. Бегая по буеракам и прячась, мы не поможем ни ему, ни себе.

Ри покивал — да, это действительно было очевидно.

Вот только как убедить в этом Ита?..

К исходу марта они устали, как ездовые собаки из романа Джека Лондона — по крайней мере, Скрипач считал именно так, о чём и сообщил всем во время очередного короткого привала. Сказывалось всё. И возраст, и вредные привычки, и нервотрёпка, и неизвестность.

Сейчас Скрипач ругался.

— Вот на кой чёрт вы оба так прокурили машину? — ворчал он. — Вонь просто адская!.. Просил же — хоть окна открывайте! Теперь воняет от всего, блин! От одежды, от волос…

— А то ты сам не куришь, — поддевал его Ри.

— Я хотя бы в форточку.

Они стояли на узкой лесной дорожке, по которой, судя по слою нетронутого снега, уже с месяц никто не ездил. Ит вышел из машины поразмяться, а Ри и Скрипач сидели внутри и препирались. Ругался Скрипач, конечно, не со зла — скорее от усталости и от скуки. До этого он шесть часов просидел за рулем (опять ехали ночью), и сейчас ему хотелось спать, хотелось помыться, хотелось кофе. Ри в ответ отмахивался, что, мол, тут не отель, и вообще, на бедность не подают.

Ит, от греха подальше, удрал. Он отошёл от машины на порядочное расстояние и сейчас делал разминку, параллельно беседуя с Футари и Комманна. Сихес сегодня оказались настроены благодушно и говорили более или менее понятные вещи. Такое случалось нечасто…

— Уже совсем почти, — констатировал Футари, перевешиваясь через край ванны и тыкая в снег своим неизменным черным зонтиком-тростью. — Почти совсем уже. Совсем уже почти. Почти уже совсем. Вот прямо сейчас уже…