Дом на берегу счастья - Фиона О’Брайан

– Но ребенка всегда оставляют с матерью.

– Не всегда. Например, если…

– Если – что?

– Если удается доказать, что у матери проблемы с психикой.

– Иногда мне кажется, что проблемы с психикой как раз у меня.

– О чем это ты?

– Ты знаешь… я…я уже давно не понимаю, что к чему. И как до этого дошло – тоже. А еще… когда именно все пошло наперекосяк. Сначала мы были так счастливы… – Брюс угрюмо уставился в свою тарелку, не замечая, что Анника заволновалась.

– Но сейчас все хорошо, правда, Брюс? Мы с тобой счастливы – ты и я…

– Я не об этом.

– Тогда о чем? Что ты хочешь сказать?

– Не знаю. Я знаю только, что, если мне будет грозить потеря Фредди… и если окажется, что единственный способ не потерять его, это вернуться к Стелле… возможно, я буду склоняться к тому, чтобы поступить именно так.

Анника поджала губы. Она не стала ничего говорить – просто молча встала и тихо отнесла тарелки в раковину.

Брюс почувствовал себя еще хуже. Он не хотел этого говорить. Он просто желал, чтобы кто-нибудь наконец-то понял, как ему тяжело. Все эти страдания были для него невыносимы, и он хотел от них избавиться. Трус несчастный! Он сам ненавидел себя за это… И все-таки он трус. Он трусливо понадеялся, что Анника сразу же начнет его отговаривать. Но она этого не сделала.

– Если ты считаешь, что так будет правильно… значит, так тому и быть.

Он вскинул голову:

– Ничего я не… Я… я действительно не знаю, что мне делать.

– Когда ты рассказывал мне о своей ссоре со Стеллой, ты сказал, что твоя нынешняя жизнь и текущее положение дел в ней – это результат некоего «соглашения», – спокойно начала Анника. – Скажи, про наши отношения ты тоже так думаешь? Что они – часть того самого «соглашения»? – Она наклонилась, чтобы убрать тарелки в посудомоечную машину. – Может быть еще, что они начались просто потому, что звезды так сложились? Потому что я не считаю ни тебя, ни Фредди частью какого-то «соглашения». – Она выпрямилась и повернулась к нему, скрестив руки на груди. – Наоборот. Ты стал очень важной частью моей жизни. Возможно, даже самой важной частью… но тут уж как пойдет. Ты знаешь, что я очень быстро в тебя влюбилась. Играть в игры я не люблю. Сейчас я тоже очень сильно привязалась к Фредди. И если наши отношения для тебя ничего не значат, лучше так прямо и скажи. Не бойся, сцен я тебе устраивать не буду. – Она махнула рукой. – Думаю, за последнее время мы и так уже достаточно натерпелись. Я просто хочу расставить все точки над «i», Брюс. Я хочу быть частью любящей семьи, а не частью «соглашения». Мне кажется, мы все имеем на это право.

На мгновение Брюс был ошарашен. Его поразило не только то, как спокойно и взвешенно Анника оценила его слова, но и то, как она ему ответила. Она сейчас почти что призналась ему в вечной любви и верности. Ему и его маленькому Фредди. Какое-то время он молча смотрел на нее. Затем встал, подошел к ней и обнял за талию:

– Я безумно тебя люблю, Анника, и я на сто процентов уверен в серьезности наших отношений. Просто я должен был привыкнуть, что в моей жизни есть кто-то, кому действительно небезразлично, что я думаю. Вот и все. – Он улыбнулся. – Я не хочу тебя терять.

Она положила голову ему на плечо:

– Хорошо. Это правильный ответ.

Брюс притянул Аннику к себе.

Она подняла на него глаза:

– Нельзя позволять ей так с тобой обращаться, Брюс. Ты должен дать ей отпор. Сейчас речь идет не только о том, чего хочет Стелла…

Брюс вдруг почувствовал необычайный прилив уверенности:

– Утром я свяжусь со своим адвокатом по семейным делам. Попрошу ее отправить Стелле письмо.

– Хорошая мысль, – согласилась Анника. – Нам нужно обозначить для нее границы дозволенного. Возможно, Стелла тебя провоцирует… А может, у нее действительно проблемы. Тогда ей, наверное, нужно будет обратиться к специалисту… или что-то еще в таком духе. Но в любом случае ты должен все это решить сам, Брюс.

Глава 37

У Полин был обеденный перерыв. Она сидела на скамейке в парке, грелась на солнце, уплетала сэндвич и наслаждалась отдыхом после особенно утомительной встречи с представителем местного совета, с которым договаривалась насчет вручения гранта. Но посидеть в тишине ей не дали: внезапно у нее зазвонил телефон, и на экране высветился номер Тристана. Мысленно ругая братца, Полин сняла трубку и кое-как выдавила из себя радушное приветствие.

– Отличные новости! – сообщил Тристан. – Я успешно продал две большие картины. Теперь у меня есть деньги, и я решил съездить навестить маму. Забронирую номер через Airbnb и поеду. На несколько дней, а может, и на неделю. В конце концов, кому-то из нас уже давно пора к ней поехать.

– А кто-то уже поехал, – напомнила Полин. – Если точнее, Труф. Или ты уже забыл?

– Я ничего не забыл. – У Тристана вырвался раздраженный вздох. – Ты же знаешь, что я имею в виду, Полин. Я имею в виду кого-то из нас двоих.

Повисло долгое молчание. Полин откусывала от своего сэндвича и жевала, переваривая слова младшего брата.

– Ты еще здесь?

– Ага. – Она сглотнула. – Забавно, что ты об этом заговорил. Просто я тут как раз начала подумывать, что надо бы пересилить себя…

– Правда?

– Мм…

Полин действительно не врала. С недавних пор она начала серьезно беспокоиться за дочь. Труф рассказала, что к ней нежданно-негаданно заявился Джош, но в подробности не вдавалась и поведала только, что расстались они не очень мирно. А когда они созванивались в последний раз, голос у Труф был какой-то подавленный, хотя до этого она была неизменно бодра и весела и без конца болтала о грядущей ярмарке и о какой-то скульптуре, которую скоро поставят на берегу. Похоже, у нее появились новые друзья, особенно она сошлась с Нессой, своей соседкой по дому. Судя по описанию, та была очень милой девушкой.

Полин хорошо знала свою дочь. И знала, что ни за что не поймет ее состояния, пока не поговорит с ней лично, а не по телефону (да и то не факт, что сразу). Она жестоко раскаивалась, что отпустила Труф одну, пускай даже та сама этого хотела. Но раз уж туда едет Тристан, что ж, она воспользуется случаем и составит ему компанию. Встретиться с матерью