Тайна рейса МН-17 - Сергей Царев

— Может быть, пойдешь и отдохнешь немного? — посочувствовал он Полковнику, садясь на диван. — А я буду на боевом посту.

— Обсудим пару тем, тогда пойду отдохнуть.

— Тогда я пошла, — повернулась уходить Саманта. — Хотите, на ланч я закажу что-нибудь вкусное?

— Конечно, — обрадовался Роджер. — Моим серым клеткам нужна еда, вкусная и не всегда полезная. Прошу это учесть.

Как только Саманта исчезла за дверью, Роджер поинтересовался:

— Что интересного сообщили за время моего отсутствия?

— Российский телеканал Life News сообщил, что малайзийский лайнер отклонился от безопасного курса.

— Русские вывернутся наизнанку, чтобы добыть информацию, подтверждающую, что они не причастны к авиакатастрофе.

— А мы будем постоянно подкидывать очередные ребусы, расширяя их круг поиска причин, пока у них не иссякнут ресурсы, — Полковник предсказал ход дальнейших действий.

— В потенциале они когда-нибудь дойдут до истины.

— Вот тогда наш журналист опубликует свой труд о небрежности и низкой квалификации украинских военных, вспомнит случай, когда в 2001 году случайно сбили российский пассажирский самолет и не извинились.

— Тогда это будет последний гвоздь в гроб украинских политиков.

— Тебе их жалко? — удивился Полковник.

— Политиков — нет.

— А женщины останутся, можешь не переживать.

— В этом случае можем вернуться к нашим делам, — предложил Роджер.

Допив кофе, они приступили к обсуждению поступивших новостей.

— Выступил премьер-министр Австралии Тони Эббот, начавший атаку на Путина. Похоже, что он рвется в лидеры в колонне обвинителей России, поставив под сомнение ее участие в саммите двадцатки.

— Дорвался, Австралия всегда на задворках международной политике, а так — внимание мировой прессы и возможность нарываться на Путина без страха о последствиях, — с саркастической улыбкой произнес Роджер.

— Странное заявление сделал генеральный прокурор Украины Виталий Ярема. Он утверждает, что у сепаратистов нет зенитно-ракетных комплексов «Бук» и С-300.

— С чего его понесло? Возможно, что он не был в курсе нашего проекта, но политический нюх надо иметь.

— Поэтому будем ожидать его отставки. Дальше. Сепаратисты предлагают ввести гуманитарное перемирие на время проведения расследования.

— Вот этого делать нельзя. Своим предложением они показывают, что не имеют к авиакатастрофе никакого отношения.

— Думаю, что в Киеве никак на это не отреагируют.

— И добавят огня, — предположил Роджер.

— Reuters сообщило, что украинские спасатели обнаружили второй «черный ящик».

— Интересно, территория под контролем сепаратистов, а украинские спасатели нашли ящик.

— Не напишут же, что сепаратисты хотят выяснить правду. Скоро Reuters и другие агентства будут писать, что сепаратисты не позволяют международной комиссии вести расследование и собирать останки пассажиров самолета.

— Предполагаешь, что так будут писать?

Полковник не отреагировал на вопрос Роджера. Он что-то искал среди бумаг, лежавших на столе. Найдя нужную, он подошел к Роджеру и показал ее. Роджер с удивлением смотрел на них:

— Что за странные паспорта?

— Паспорта, найденные на месте падения малазийского самолета. А паспорта действительно странные, в этом я согласен.

Роджер взял в руки лист ксерокопии снимка, внимательно стал его рассматривать, после чего пожал плечами:

— Какая-то чертовщина. Новые голландские паспорта, новые, но с дырками. Странно.

— Дырки делают при погашении паспорта. Почему они возникли в этом самолете?

После глубоких раздумий, происходивших в глубокой тишине, Роджер высказал предположение:

— Возможны два варианта. Первый. Голландские коллеги нашего адмирала проявили собственную инициативу и подложили эти погашенные паспорта в багажное отделение.

— Цель?

— Пусть русские ломают голову и потратят время на поиски объяснений.

— Не очень убедительная версия, но принимается. Учитывая, что международная комиссия не будет заниматься паспортами — это не входит в ее компетенцию, паспортами будут заниматься те, кто будет искать доказательства непричастности России к крушению авиалайнера, — Полковник принял первую версию Роджера. — А вторая?

— Кто-то из пассажиров перевозил данные паспорта для создания их копий где-то в Юго-Восточной Азии. В случае их обнаружения — это не документ, так, сувенир.

— Криминальный след? Хотя почему бы и нет?

— Как будем реагировать? — спросил Роджер.

Полковник задумался, потом медленно, словно продолжает обдумывать ответ, стал излагать свое решение:

— Никак. Это тупиковая ветвь в построении причины катастрофы, пусть такой и остается. Но это знаем мы, а русские нет. Чем больше материалов, тем больше будет версий и обсуждений в Интернете, тем больше времени будет потеряно впустую.

Роджер долил себе кофе из кофейника, там его было всего на полчашки.

— Прости, это все. Если хочешь, я попрошу Саманту, чтобы она приготовила еще?

— Нет, сейчас скажу тебе еще одну интересную новость и пойду отдохну часок.

Роджер сосредоточился и приготовился слушать Полковника, зная его привычку самое главное оставлять на конец беседы.

— В Интернете появилась информация от «испанского диспетчера». Кто он на самом деле, никто не знает. Во всяком случае, я не смог сходу вычислить его. Будем считать, что это некая загадочная личность.

— Можно поподробней, — попросил Роджер, — я совсем не в курсе.

— В Twitter некий «испанский диспетчер» из киевского аэропорта Борисполь написал, что Boeing-777 сбили украинские военные летчики, которые три минуты следовали за малазийским самолетом, после чего он исчез с экранов радаров.

После минутной паузы Роджер задал вопрос:

— А что делал «испанский диспетчер» в киевском аэропорту Борисполь?

— В этом-то и загадка. Полеты отслеживала Украэрорух, диспетчеры из Днепропетровска.

— Что ты думаешь? Ведь ты, пока меня не было, не один раз анализировал ситуацию с сообщением загадочного диспетчера?

— Да, этот диспетчер напряг меня. Я постарался сделать анализ его небольшого текста в Twitter. Посмотри, — Полковник протянул Роджеру распечатку текста, — он пишет, что знают они, диспетчеры, и контроль воздушного движения. Какого? Мы с тобой знаем, что малайзийский рейс MN 17 вели авиадиспетчеры днепропетровского авиаузла. И еще, он пишет, что военные подтверждают, что сбили украинцы, но не знают, кто отдал приказ. Какие военные? Откуда он их знает, и почему они с ним общались по этой теме? Согласись, что трудно представить, чтобы военные, понимая ситуацию и последствия, просто обменивались информацией с иностранным диспетчером.

— Какому выводу ты пришел?

— Думаю, что это кто-то из военных, каким-то образом имевший контакт с лицами, участвующими в операции, или с информацией. Он не русский агент, иначе просто передал бы им сведения. Он просто ответственный человек, для кого гибель стольких людей — преступление, и постарался сообщить то, что знает, хотя понимает, чем рискует.

— Что будем делать?

— Ничего, каждый из нас мог в Интернете опубликовать сообщение, что мы видели на радаре, как малайзийский авиалайнер атаковали два российских истребителя. Прежде всего, нужны объективные технические данные, потом свидетели. Но не наоборот. Сегодня такой расклад.

— Знаешь, мне почему-то жаль «испанского диспетчера». Опубликовал сообщение, рисковал, но никакой пользы от его поступка.

— Ты пожалей себя в первую очередь, а потом его. Если его информацию начнут раскручивать, то могут выйти на тебя.

— Мне это не грозит. Все придумали украинцы, все они сами осуществили и несут полную ответственность. Как ты сказал? Прежде всего, нужны объективные технические данные, потом свидетели. Но не наоборот. Сегодня такой расклад.

— Ладно, и дальше разбирайся с украинской ответственностью, а я пойду отдохну часок.

Роджер, оставшись один в кабинете, недолго томился мыслью, чем заняться. Он взял распечатки новостных лент и стал их просматривать, пытаясь выловить что-то интересное, что не отметил Полковник.

«Минобороны России утверждает, что в районе катастрофы малазийского лайнера средства российской ПВО не работали, самолеты военно-воздушных сил не выполняли полетов в приграничных с Украиной областях».

Кто бы сомневался, что это правда, подумал Роджер, но как мало людей об этом знают. И их число не должно увеличиться в ближайшие дни — это задача его и Полковника. Прежде всего, конечно, Полковника.

«США подумают об отправке на место крушения Boeing-777 специалистов из американского Совета национальной транспортной безопасности, заявил вице-президент Джозеф Байден».