Нулевая Зона - Артем Уколов

— и старая «ярость» которая так ждала своего часа — вновь проснулась в нём и теперь его сердце полыхало от — гнетущей — тошноты и жуткого и презрения к тому, кто «за все годы мук», всё еще «цеплялся за свою жалкую роль», и «метался», как и раньше — не желая, как и все «они», что то — в своей жизни — менять, а жаждал, всё той же «прогнившей» и бессмысленной «игры» где всё должно, было и дальше вертеться вокруг — его, — такого убогого и напыщенного — «ничтожества».

И Рей решил эту паузу, и эту странную «игру» больше не откладывать, он с наслаждением выплюнул слова, как яд змеи:

«Ты… опять?» — саркастично и даже, — с садистским удовольствием — растягивая слова — переспросил Рей, на его изломанном, языке, стараясь, как можно более «ярко» показать всё то презрение которое накипело в нем — «как с самого дна его — столь проклятой — души». — «Да ты как старый — пробитый „грамафон“! Заевшую пластинку — включил! Скажи ка мне — „дружок“ — и тебя это — самого уже, не тошнит, от всего этого „балагана“?»

«Меленький "бес» в воздухе словно укушенный — вдруг резко дёрнулся — как марионетка, чьи — давно, сгнившие ниточки резко кто-то дернул в низ — давая ему понять — всю «ничтожность» его столь — фальшивой власти, и словно «шар», наполнившийся от «передозы» «азотом», тут же с остервенением кинулся на Рея, несясь на него — во всю свою «злобную прыть». Его «крик ярости», всё усиливался, от чего, как Рею показалось — даже у него — задёргался глаз. «Смотрите! Не уроните от бешенства — свою поганую маску, клоуны!!!» — зевнув с какой то наигранной иронией — выплюнул в его сторону Рей. И приготовился «своей» — давно заждавшейся — «силе» — показать — всю «беззащитность» — этого — самозваного ублюдка, чья спесь так и лезла, ему во все уши. И «игра» — должна — наконец — была начаться — «по- настоящему»!

И как ни странно, но его рука «сама по себе» рванулась «вперед» выпуская весь свой гнев, всю свою — мощь и всё свое — дикое презрение — в этой столь долгожданной и вожделенной схватке. И Рей вновь, как и ранее, «рванулся с места» — но в этот раз — был — и более точным и более изворотливым и — чем больше он сближался со своей «игрушкой» тем острее чувствовал вкус — долгожданной — «победы».

Рей словно уклоняясь от тупых и прямолинейных атак — отпрыгнул в сторону, двигаясь словно тень, скользя по воздуху, и «кружась» словно — изящная птица — то паря — то падая в низ. Его движения, были, резкими, порывистыми, и быстрыми — как лезвие бритвы — в руках «опытного брадобрея». Его тело неслось как выпущенная стрела, и словно сам ветер — шептал его уху как уклонится от той — фальшивой и жалкой «тьмы», что летела на него из глубин ада. И как и прежде, Рей не хотел «размениваться» на банальную «рукопашку», он уже давно «перерос» тот уровень — когда «просто тупая сила» — решала «всё». Он не будет больше давать своей «тьме» — «изнывать в тупой ярости», он теперь сам был «волен» — распоряжаться своей — «силой» и своей — извращённой и дикой — «фантазией». Он знал — как его враг «чувствовал» «себя» в «этом» извращённом «мире» — и он должен дать ему тоже «прочувствовать» но только — в десятикратном «усилении», всю «боль» всех тех — кто был рядом с ним — все это — столь «долгое время». И все это время Рей не забывал как его враг всё еще пытался «обмануть» самого себя, выпуская в него все свои «убогие» силы, но тот всё также — «застревал» на уровне — «бездарных промахов», где «их вонь и грязь» были как — признание своей тупости.

И вот в тот самый момент когда «паразит» опять бросился на него, не щадя своих сил — как — разгневанный дикий зверь, что — бьётся в агонии — в «старой клетке», Рей опять уловил их привычный «паттерн». И все его удары были — резкими — и что самое — обидное для «них» — бесполезными, как выстрел, в пустую — мишень. Рей отпрыгнул в сторону от атак противника, словно лениво уворачиваясь от какой то «надоедливой мухи» которая только и пыталась, хоть где-то, «дотронуться», до его не покорного тела и уставившись прямо на него — с садистской ухмылкой — закричал, ему прямо — в «самое нутро»

«Да что же ты — на месте — „вертишься“⁈ Ну, блин, покажи мне — на что „вы уроды“ ещё — способны! Или может, я потороплю — ваше — прощание⁈» — и эти слова разнеслись как гром средь бела дня, и внезапно привели в бешенство не только противника, но и его самого, от переизбытка ярости.

Тело мелкого «демона» дрожало как осиновый лист на ветру. Его лицо пылало от ненависти, а все его мышцы — содрогались — от бессильного бешенства. Он стал похож на разваливающееся, но жуткое — «чудовище» у которого всё внутри — вот — вот «взорвется», от неминуемого поражения. Его движения потеряли свою резкость и точность. Его разум помутился от бессильной злобы. Но Рей в отличии от него — с каждой секундой становился всё более спокойным и — более хитрым. Он чувствовал как его тело перестраивается и наполняется той — чистой и столь желанной для него — тьмой — что всё это время — жила — где то внутри — «его». И она не просто — «питала его» — а — словно показывала ему, где его «истинная» дорога — к «своей свободе». И от всего этого — его сердце наполнилось — столь ядовитой смесью «презрения и торжества» — что весь мир — предстал перед ним — словно — жалкая — и такая убогая — «шутка».

Именно в этот момент — когда, в «сердце» этого, безумного мира, уже начинал разгорается огонь той «уничтожительной мощи», что теперь принадлежала только Рею — он понял что и этого мало, — нужно — ещё — более его — усилить — «его истинную суть». И тогда, Рей резко, приземлившись, стал — словно уживаться — в этом «мрачном танце», и в