Макс - Ана Сакру

Правда к нам Ронар переедет поступать на колледж, так как он решил, что Элия слишком закостенелое место для него и на Земле лучше. А еще он хочет стать режиссером, как отец. Но вряд ли семнадцатилетний парень будет торчать с нами дома. Он скорее станет заботой Окая, везде таскаясь с молодыми волками из их стаи. Лишь бы оставшиеся экзамены не завалил. Половину он правда уже успешно экстерном сдал, но возраст такой, компании, девочки. Макс его ограничивать не станет, а я для Рони больше тетя- подруга, чем охраняющий цербер. Ладно, разберемся.

Я положила голову Максу на плечо, наблюдая за столпившимися внизу сцены выпускниками, выискивая мальчишек. Такие большие уже, красивые. Мужчины. Семнадцать лет. Пролетели как один день. Покосилась на Родэна, который тоже смотрел на них, тепло, не скрывая гордости во взгляде. И это был насыщенный счастливый день. Длинною в почти два десятка лет.

Ари подбежала к братьям, обнимая, целуя их по очереди.

— Ну, Рони, ну ты дал! — восхищенно присвистнула, — Представляешь, мама случайно лицо старика Обернаута сфоткала в этот момент! Я тебе распечатаю, на день рождения в рамочке подарю, над кроватью повесишь.

— Боюсь, его кислая физиономия это последнее, что я бы хотел наблюдать у себя в спальне, — подмигнул ей брат.

— Тете Лоре не стоило фотографировать нас здесь, при всех, — недовольно буркнул Рэм.

— Ой, что, твои Конуги расплачутся? — фыркнула девушка, — И что ты так за них трясешься? Они же такие заносчивые, грубые, а Арн так вообще медведь неотесанный.

— Они такие же мои родственники, как и ты, — приподнял бровь Рэм, — а Арн, будущий князь севера и самый сильный воин сейчас в академии, к твоему сведению. И наш с Ронаром двоюродный брат.

Ари только пренебрежительно глаза закатила, как- будто она не знает, кто такой этот северянин. Она вообще-то в той же академии учится, хоть и на младших курсах.

— Это не мешает ему быть неотесанным, как я ранее сказала, — ответила она.

— Ну так обтеши, земляночка, у вас же вроде бы до свадьбы можно, — пропел низкий голос сзади. Черт. Арн Конуг. Ари моментально потупила глаза, мучительно краснея. В обществе надменного, более взрослого северянина, агрессивного и как на зло дико красивого, она всегда тушевалась и чувствовала себя маленькой идиоткой. Отчего не любила его еще больше.

— Эээй, она сестра наша, — Ронар и Рэм сказали одновременно, нахмурившись, исподлобья смотря на подошедшего парня. В определенных вопросах близнецы проявляли удивительное единодушие.

Арн сделал вид, что ничего не произошло, лишь скользнул по Ари недобрыми голубыми глазами и тут же повернулся к парням, улыбаясь.

— Ну, что, высочества, вас можно поздравить? — он протянул им мускулистую руку, украшенную татуировкой, слишком крепкую для девятнадцатилетнего парня, — Вечером у Карины в особняке будет пирушка, пойдете?

— Я бы просто к Карине сходил, — Рон плотоядно улыбнулся, — Но, если без вас никак, так и быть, отправимся компанией.

— У нас семейный ужин сейчас, — нахмурилась Ари.

— Это позже будет, Ариадна, — Арн повернулся к ней, обдав ледяным снисходительным взглядом, — В это время дети вроде тебя уже спят. И, Рони, остынь. Карину я уже занял на эту ночь. Ищи себе другую жертву, малыш.

— Нечестно, праздник вроде у меня, — Ронар изобразил вселенскую скорбь под смешки братьев.

Ари в это время покраснела до корней волос и чуть не топнула ногой. Она не ребенок, ей скоро пятнадцать. Грубиян. Северяне все невыносимые, относятся к женщинам как мусору под ногами, а этот самый невыносимый из всех. И братья не лучше, говорят о какой-то девушке как о вещи, которую можно передавать друг другу. Она прожгла мускулистую спину Арна черными глазами, жалея, что взглядом нельзя убить. Никогда, никогда не выйду за элийца, пообещала себе.

Я с наслаждением погрузилась в горячую ванну, сдувая подальше от себя гору душистой пены. Как хорошо. Подняла ноги повыше, чтобы так не гудели. Какой длинный день был сегодня, вручение дипломов, суматоха с самого утра. Ужин во дворце, затянувшийся до поздней ночи. Я не очень любила подобные сборища в Элии. Чтобы я ни делала, как бы не выглядела, но для большинства этих чванливых аристократов я оставалась землянкой-рабыней, недостойной их принца. Причем не просто рабыней, а той, из-за которой он отрекся от престола, фактически сбежав в другой мир. Вопиющий случай.

И почему-то всем Макс виделся некой жертвой, которую приворожили, оболванили, а я была главной злодейкой, раздающей девушкам отравленные яблоки и подсовывающей заговоренные веретена. Особенно это касалось женщин. Сколько раз я слышала змеиный шепот за спиной, произносящий сакральную фразу «и что он в ней нашел» … Так часто, что иногда казалось, что это мое второе имя. Одно время меня это даже задевало, но оно давно прошло. Сейчас толки вызывали лишь улыбку, столько воды утекло, а им до сих пор больше обсудить нечего.

Я вставила наушники и поставила на бортик планшет, включая недосмотренный фильм. Дотянулась до бокала с припасенным шампанским. Класс. Очередь Родэна бандитов укладывать, а значит у меня есть минут сорок насладиться всеми предложенными благами.

В тот момент, когда Крамер-жена объясняла Крамеру-сыну, почему она его все-таки оставляет с Крамером-отцом, а я, обливаясь слезами, допивала третий бокал, меня кто-то резко отодвинул от бортика. От испуга я нырнула в воду прямо в наушниках.

— Пфф, Макс, ну кто так делает, хорошо, планшет влагостойкий, — я возмущенно посмотрела на залазившего мне за спину мужа.

— А ты тут неплохо устроилась, что за душещипательную дурь смотришь?

— Я на тебя не рассчитывала, Родэн, «Крамер против Крамера», — фыркнула я, устраиваясь поудобней на его груди, с наслаждением чувствуя, как мужские руки обвивают меня, прижимая сильнее.

— Нууу, расчеты никогда не были твоей сильной стороной, — ухмыльнулся он.

— А что же было? — я откинула голову, проведя пальчиком по его посеребренному временем виску, обводя ушную раковину.

— Даже не знаю, — Макс хитро улыбнулся, — Улыбка, стейк из тунца, минет…

— Какой интересный набор, — немного хрипло засмеялась.

— Ничего лишнего, — пробормотал он, целуя меня в губы, сначала легко, едва касаясь, потом еще раз и еще, углубляя поцелуй, язык заскользил внутрь, рука накрыла грудь, потирая между пальцами сосок, заставляя выгнуться за ней.

Потом он вдруг отстранился, смотря на меня немного мутным взглядом.

— Знаешь, каждый раз, как мы бываем в Элии, мне всегда хочется тебе сказать: «Спасибо», — наклонился чуть ближе, смотря в глаза, продолжая почти шепотом, — Спасибо тебе за все эти годы, родная, за наш дом, за наших детей, за нашу Жизнь… Я тебя очень-очень люблю, Лин.

— Я тебя тоже