Аргонавты вселенной (редакция 1939 года) - Владимир Владко

Кроме того, ему приходилось так или иначе привыкать к насекомым. Николай Петрович именно на него возложил обязанности главного фотографа экспедиции. Василий должен был снимать все, — каждое растение, каждое животное. Ведь это обеспечивало возможность всегда иметь фактические материалы о природном виде животного или растения, — не в том виде, какой они имели в коллекции, а о настоящем виде живого представителя флоры или фауны Венеры.

Сам Николай Петрович, кроме общего руководства всеми работами, занимался метеорологическими и климатическими наблюдениями. В частности, он был очень рад, когда повторился ливень, не меньший чем тот, который был в первый день их пребывания на Венере. Николай Петрович измерил его.

— На земле не бывает таких дождей, — сказал он затем. — Здешний дождь по количеству осадков превышает едва ли не вдвое все земные максимумы. Его трудно измерять земными способами. Но это хорошо, что тут случаются такие дожди. Они помогают Вадиму и мне делать выводы относительно пород ущелья.

Действительно, громадные водопады, которые бурно проносились по склонам ущелий, смывали громадные слои почвы, перебрасывали гигантские каменные глыбы, которые без этих водопадов можно было бы сдвинуть с места разве что большими взрывами. Водопады открывали новые слои, новые породы. И после каждого дождя Сокол получал богатейший материал для изучения!

Уже неделю тому назад Николай Петрович за ужином сказал:

— Мы имеем все признаки того, что ультразолото должно быть где-то близко. Все эти образцы породы, — показал он на шкатулку, помеченную двумя крестами, шкатулку, где хранились самые интересные и ценные образцы пород, — все они, начиная с того осколка, который Вадим отбил для меня от скалы в день битвы с пауком, свидетельствуют об этой близости. Уверяю вас, товарищи, что это совсем как в детской игре — спрятанная вещь лежит поблизости, почти смотрит на нас и смеется над нами, что мы до сих пор не можем ее найти. Вот так и с ультразолотом. Будем искать, Вадим, будем искать! Нельзя позволять даже ультразолоту издеваться над нашей отважной экспедицией. Это просто нечестно с его стороны, — и мы должны покарать его за это!

Это заявление было покрыто дружными аплодисментами под дирижерством Василия.

Сокол старательно искал. Он составил подробный план залегания пород в ущелье, он проследил все выходы жилок-попутчиков, которые свидетельствовали о тесной близости ультразолота, но драгоценный элемент все еще прятался, не раскрывая своей тайны. Он был где-то здесь, это было ясно. Но где именно?

Иногда из ракеты выходил сам Николай Петрович. После случая с пауком, после этого памятного дня даже Сокол, вообще не очень любивший оружие, выходил из корабля только захватив с собой, по крайней мере, большой автоматический пистолет с разрывными пулями.

Такой же пистолет висел на поясе под пиджаком у Николая Петровича. Это очень не шло к мирному виду старого академика, к его седым волосам. Но — что поделаешь? Опасность новой встречи с каким-нибудь неведомым чудовищем все время чувствовалась в воздухе. Ежеминутно из зарослей могла выпрыгнуть какая-нибудь неизвестная свирепая тварь.

Правда, с того времени, когда ракета так понравилась громадному пауку, путешественникам не доводилось видеть возле корабля ни одного большого чудища. Но это не было гарантией на будущее, потому что непроходимые чащи с их неизвестными обитателями близко окружали ракетный корабль.

Вот почему Сокол, даже увлекшись работой, иногда тревожно оглядывался. И он чувствовал себя лучше, если возле него был кто-нибудь из товарищей.

На этот раз Николай Петрович вышел из люка, посмотрел на Сокола и крикнул ему:

— Вадим, я пошел к складу. А Гуро и Василий должны скоро вернуться из пещеры. Вы пока что остаетесь здесь один. Имейте это в виду.

Сокол обернулся к академику и красноречиво показал ему на свой заряженный пистолет.

— Будьте спокойны!

Николай Петрович пошел. Люк закрылся за ним, Сокол вернулся к работе. Сегодня, казалось, геолог почти поймал за хвост таинственное ультразолото. Оно было совсем близко, оно должно было быть просто за несколько шагов от искателя. Жилка породы-спутника указывала прямо на большую каменную глыбу, свисавшую на склоне ущелья. Ультразолото должно было находиться где-то под ней, Сокол был уверен в этом.

Сокол задумался. Разумеется, легче всего было бы взорвать глыбу. Правда, осколки ее легко могли бы повредить стенки ракеты. Взрывать глыбу отдельными кусками? Слишком долго, да и неизвестно, на какой именно глубине скрываются под нею загадочные элементы. А должно быть, придется все-таки так и сделать.

Вздохнув, Сокол опять взялся за кирку. Вполне возможно, что самородки ультразолота найдутся где-то тут, возле подножья глыбы. А что ультразолото должно попадаться именно в виде самородка — Сокол тоже был уверен. Об этом говорил ему весь опыт бывалого геолога.

Он успел сделать всего несколько ударов киркой, как вдруг почувствовал какую-то неуверенность. Что-то связывало его движения. Ему казалось, что кто-то подстерегает каждый его жест, словно позади него кто-то стоял и внимательно, назойливо смотрел ему в спину. Сокол сказал раздраженно:

— Что это за мода, прийти и стоять молча?

И сразу у него мелькнула мысль: что-то чересчур скоро возвратились они из пещеры!.. А так как на его слова не последовало никакого ответа, Сокол нетерпеливо оглянулся. И окаменел.

Неправдоподобная, ужасная голова чудовищного дракона смотрела на него на расстоянии всего метров пятнадцати. Сокол невольно отшатнулся и оперся спиною о глыбу. На него смотрели холодные прозрачные глаза, вставленные в коричневый панцирь головы. По сторонам медленно извивались длинные желтые щупальцы, ощупывавшие скалы спереди и по сторонам чудовища. Гигантские челюсти, как две кривые, острые сабли, готовы были схватить и разрезать надвое первую попавшуюся жертву.

Сокол вздрогнул, узнав в страшилище того самого дракона, о котором рассказывал Василий, когда они все только что потеряли сознание после падения на Венеру. Того самого, который, после рассказа Василия и высказанного Соколом сомнения, еще раз заглянул к ним в окно.

Да, нигде и никогда палеонтология не находила в слоях юрского периода подобного животного. Однако, разве все другие чудовища, до гигантского паука включительно, были предусмотрены палеонтологией для юрского периода вообще и в частности для Венеры?..

Откуда он взялся тут, этот дракон? Направление его движения раскрывало эту загадку. Очевидно, он полз из зарослей, чем-нибудь заинтересовался в ущелье. Полз бесшумно и медленно, охотясь за своей жертвой. Кто был этой жертвой?