Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире - Елена Обичкина

не всегда это ограничение действовало во благо. Дипломаты, аналитики и

общественное мнение Франции сходятся во мнении, что сосуществование

лишало французскую политику необходимой динамики и инициативности, особенно на её европейском направлении. Анализируя скромные результаты

французского председательства в ЕС в 2000 г., Т. Де Монтбриаль заявил: «Сегодня Франция скована длительным сосуществованием, несовместимым с

осуществлением подлинного международного лидерства»159.

Следует согласиться с заключением Ф.Шарийона относительно

факторов формирования современного внешнеполитического курса Франции: «Реальность часто диктует больший прагматизм тем, кто принимает решения, чем тем, кто наблюдает/…/. Она состоит из целей, приоритетов, но также и

из границ»160. В соответствии с особенностями двух политических сил, сменяющих друг друга у власти, после ухода Ф.Миттерана эти границы, как

правило, больше принимаются во внимание социалистами, чем голлистами.

Выше были приведены слова Ю.Ведрина, министра иностранных дел в

правительстве Л.Жоспена, объясняющие преимущества многосторонних

согласованных действий на международной арене. Не Франция в качестве

направляющей руководящей силы в Западной Европе, а Франция вместе со

своими союзниками и в согласии с главными тенденциями мировой политики

– вот достойная роль, за которую ратовали с середины 90-х годов социалисты.

П.Бонифас – автор вышеупомянутой брошюры «Является ли ещё Франция

великой державой?» - предупреждал, что эликсир с надписью: «Стремление к

158 Massot J. Alternance et cohabitation . - P.: La Documentation Franзaise, coll. « Les йtudes », 1997.

159 Le Figaro, 31 janvier 2001. См. схожие высказывания Л. Де Барошеза в «Фигаро» (Le Figaro, 11 mai 2001) и

редакционную статью газеты «Монд» ( Le Monde, 29 novembre 2000).

160 Charillon Fr., Kesler M.-Ch. Un « rang » а rйinventer // Les politiques йtrangиres. - P.: La Documentation Franзaise, 2001. Р.103. Курсив мой – Е.О.

271

могуществу» следует «употреблять умеренно»161. «Разглагольствования на

старую тему о необходимости поддерживать наш ранг, что одновременно и

противоречит теме упадка, и дополняет её, хоть сколько-нибудь

реалистичному наблюдателю кажутся зачастую просто смешными /…/. Они

только усиливают восприятие Франции, пропитанной предрассудками, силящейся отстоять собственные эгоистические интересы. Неумеренная

демонстрация могущества ослабляет её. Истинное достоинство состоит в

реализме»162. Из всех французских лидеров последнего десятилетия наиболее

смелое высказывание в том же духе позволил себе бывший премьер-министр

Л.Жоспен. Во время своего визита в Иерусалим в марте 2000 г. он заявил: «Я

хотел бы, чтобы Франция не преувеличивала своего значения на

международной арене». Патриотический еженедельник «Марианна»

обрушился с резкой критикой на премьер-министра, его окружение из левых

интеллектуалов и на либералов, которых подозревает в схожих мыслях. Это

означает, - пишет автор статьи, что для них «голлизм уже умер». Заявление

Жоспена он расценил как признание бессилия Франции оказывать серьёзное

влияние в процесс ближневосточного урегулирования и, в более широком

смысле, сохранять активную независимую позицию внутри НАТО, что было

продемонстрировано во время косовского кризиса. Компенсацией могущества

и проявлением «реализма», по мнению «Марианны», является обращение к

морализаторской риторике и в случае с Косово, и тогда, когда Франция

решила возглавить «крестовый поход» против Австрии в связи с победой

Хайдера163. Критикуя скромность премьер-министра, автор напоминает, что

упадок Франции после второй мировой войны не мог помешать де Голлю

бороться за утверждение ведущей мировой роли страны. Смысл этого

напоминания в противопоставлении двух подходов к внешнеполитической

стратегии Франции. Из них двоих голлистская стратегия Ж.Ширака ближе к

161 Boniface P. La France est-elle encore une Grande puissance ? Р. 119.

162 Ibidem. Р.130-131.

163 Marianne, 6-12 mars 2000, pp. 15-16.

272

традиционной французской политике могущества, чем р«еализм», предложенный новым социалистическим руководством.

Надо отметить, что фундамент, на котором строит свою стратегию

могущества французский президент, по сути, не отличается от замысла

Жоспена. Только то, что социалисты называют реализмом, для Ширака

является оправданием амбиций. «Сила внешней политики состоит, прежде

всего, в её внятности, способности отражать особое видение мира, в

стремлении вписать каждую дипломатическую инициативу в общую

перспективу» - так определил Ж.Ширак основу глобальных претензий

Франции164.

Франция сохраняет важные рычаги международного влияния:

постоянное членство в СБ ООН, ядерное оружие, участие в Большой

восьмёрке, она является влиятельным членом международных организаций и

объединений и располагает второй в мире дипломатической и культурной

сетью. Но она лимитирована своими военными и финансовыми

возможностями, качественно уступающими США. О значении проблемы

мирового ранга Франции для её политической элиты говорит характерное

высказывание Ю.Ведрина, который, будучи социалистом, остался более

близким амбициозному курсу Ф.Миттерана, нежели скромному реализму

Л.Жоспена. На своей первой встрече с послами Франции в качестве министра

иностранных дел (1997-2002 гг.) он заявил: « Как нам определить своё место в

этом контексте? Слова здесь имеют большое значение. Франция не является

ни одной из многих, ни «средней» державой, что является несвойственным ей

обозначением. Это и не единственная держава – гегемон. Это и не

«сверхдержава» в классическом смысле. Что же она собой представляет? Она

является одной из 7 или 8 держав с мировым влиянием, то есть больших

164 Chirac J. Discours devant les Ambassadeurs de la France, 29 aoыt 1996// Le Monde, 26-27 aoыt 1996.

273

(великих) стран мира, которые располагают средствами настоящей глобальной

политики»165.

В соответствии с главной стратегической осью французской

дипломатии и с определившимися рамками нового геостратегического

контекста, во второй половине 90-х годов стали намечаться тактические линии

утверждения планетарной роли страны. В целом, их сводят к четырём

направлениям:

- выработка «универсального послания», призванного распространять и

утверждать в мире французское видение организации международной жизни и

её особую концепцию глобализации;

- постоянное присутствие в крупных международных событиях, в том

числе в разрешении кризисов;

- выбор в пользу многосторонней дипломатии и пропаганда идеи

многополюсного мира;

- борьба за установление сбалансированного диалога с США, против

однополярности и тактики силового давления166.

Французская дипломатия является глобальной, поскольку она стремится

откликнуться на любое событие, в любой точке мира. Этим французская

глобальная ответственность отличается от региональной, которую разделяет

большинство влиятельных государств. Глобальное видение подразумевает

также стремление влиять на решение проблем, затрагивающих всё

человечество. Во французском МИД принят термин «глобальные вызовы». Им

отвечают усилия Франции в области разоружения, сотрудничества, помощи

развитию, охраны окружающей среды, борьбы с эндемией и эпидемиями, с

наркотиками, терроризмом и организованной преступностью. Французские

гуманитарные послания адресованы всему миру, и Париж стал обязательным

местом для визитов лидеров ведущих государств и международных

165 Vйdrine H. Discours devant les аmbassadeurs de la France 28 aoыt 1997.

166 Charillon F., Kessler M.-Ch. Оp.cit. Р. 104.

274

организаций. Поддержание этого статуса очень существенно, что было

доказано, в частности, болезненной реакцией Ж.Ширака на длительное

уклонение от визита во Францию нового президента России В.В.Путина.

Пропаганде французских культурных достижений и развитию изучения

французского языка в мире придаётся исключительно большое значение.

Французский МИД ставит себе целью сделать французский язык посредником

в возобновившемся диалоге Севера и Юга, создав тем самым альтернативу

англо-американскому доминированию167. Стремление к постоянному

присутствию в мире облечено в этическую риторику. Франция выступает в

качестве демократии, давшей рождение правам человека и не может себе