Фрейя. Ведущая волков - Аля Файпари

Я пошатнулся, но сумел удержаться на ногах – правда, ненадолго. Пятеро Хири начали осыпать меня ударами, повалив на землю. Когда я снова попытался подняться, на правую ногу обрушилось что-то тяжелое, и она вывернулась под неестественным углом, отчего с моих губ сорвался хриплый выдох.

– Готов, – торжественно заключили сверху.

Кто-то присвистнул. Тот же голос сказал что-то с надменной и уважительной интонацией. Они вновь перешли на свой язык, и я больше не мог разобрать ни слова.

Хири грубо перевернули меня на живот. Я почувствовал, как вокруг моих рук затягивается веревка, и вдруг снова вспомнил Фрейю. Когда я точно так же связал ее израненные запястья в лесу Кезро. Каково ей тогда было… Прервав мои беспорядочные мысли, дикарь сковал мои ноги и, несмотря на мое вялое сопротивление, набросил сверху сеть. Он туго замотал концы, лишая меня всякой возможности выбраться.

Отовсюду слышались стоны раненых, и я ощутил мрачное удовлетворение. Выражение моего лица не понравилось демонам. Один из них тут же пнул меня носком сапога прямо в сломанные ребра, после чего подал короткий сигнал, и Хири двинулись в обратный путь, таща меня по земле.

Глава 18

Фрейя

Этна высыпали из домов и собирались на поляне, где остановились тяжело дышащие всадники. Морды коней были облеплены пеной, их бока судорожно вздымались от усталости, ноги подгибались.

С замиранием сердца я вглядывалась в лица прибывших, пока не почувствовала, как от моего отлила кровь.

Седло Вулкана пустовало.

Дамен скатился с гнедого жеребца, едва удержавшись на ногах, и хрипло заорал:

– Аян! Где вождь?

– Здесь.

Озабоченно переглядывающиеся мужчины и женщины посторонились, пропуская вперед вождя.

– Помогите ему, – просипел Дамен, указывая на повисшего в седле Дритана.

Катал и Фабиан, который в панике выбежал из хижины в одних штанах, подхватили его и сняли с коня, опустившего голову к самой земле. Лицо Дритана было покрыто испариной и искажено мукой. Он судорожно цеплялся за раненый бок и жалобно стонал, стиснув окровавленные зубы.

– Несите его к Сахаар! – приказала Делия и присоединилась к вождю, чтобы выслушать Дамена.

– Мы не добрались до деревни Шэлдо, – сбивчиво проговорил он. Его лицо и волосы были покрыты россыпью красных пятен, а глаза лихорадочно блестели. – Где-то на границе на нас напали Хири. Их было много, они будто ждали в засаде не один день и…

– Где мой сын? – требовательно спросил вождь, наклонившись к лицу Дамена и придерживая того за плечо.

Я растолкала стоявших впереди Этна и подошла ближе. Сердце колотилось в ожидании ответа.

– Они схватили его. Мы хотели помочь, но Ник приказал возвращаться и предупредить вас. Кажется, он был нужен Хири живым.

– Взяли его в плен, – спокойно, как подобает вождю, произнес Аян, хотя голос его звенел от едва сдерживаемой ярости и тревоги за сына. – Он сильно ранен?

Пряча глаза, Дамен пожал плечами. Его лицо выражало такие страдание и стыд, что Аян не сдержался.

– Вы правильно поступили, послушавшись приказа. – Он успокаивающе похлопал его по спине. – Приготовиться к дороге, – добавил уже громче, поворачиваясь к мужчинам, которые смотрели на него с мрачной готовностью, а их глаза сверкали от предстоящего сражения. – На рассвете выступаем.

– Я тоже еду, – выступил вперед Дамен.

– Нет, – тоном, не терпящим никаких возражений, отрезал вождь. – Уведи лошадей и отдыхай. Ваше дело сделано.

Дамен открыл было рот, чтобы оспорить приказ, но, встретив немигающий взгляд Аяна, опустил голову и поплелся к коню.

– На рассвете? – почти прошипела я, останавливая вождя.

– Поспешные действия сделают только хуже, – ответил он с явным недовольством оттого, что приходилось все объяснять. – Мне надо обсудить это с остальными. Хири наверняка потребуют выкуп и не станут вредить ему, пока ждут нас. Если, конечно, им жизнь их дорога, – мрачно добавил он.

– Николас – самый ценный воин клана. Если грядет битва, Хири намеренно попытаются искалечить его. Он и без того уже наверняка серьезно ранен! – не отставала я.

Вождь обернулся, окинул меня одобрительным взглядом, но уже спустя мгновение принял безучастный вид.

– Николас не ребенок, Фрейя. Переживет. Я со всем разберусь, а ты лучше помоги Делии.

Аян впервые говорил со мной таким холодным тоном. Я понимала, что за показным равнодушием скрывалась немалая обеспокоенность, но его слова все равно неприятно резали слух.

Он отодвинул меня и затерялся в толпе.

Я попятилась, лихорадочно обдумывая ситуацию, а затем развернулась и быстрым шагом направилась в сторону дома, игнорируя стреляющую боль в ноге. В хижине было тихо и пусто. Я проковыляла в свою комнату и начала поспешно рыться в груде вещей, подаренных мне Этна.

Я быстро отложила в сторону добротную веревку, несколько клинков и пустую флягу. На плечи небрежно натянула новый плащ с большим капюшоном. Отцовский кинжал скользнул на запястье, мгновенно успокоив меня прохладой кожаных ножен. В пробивавшемся из окна свете мелькнул серебряный медальон – два скрещенных меча и норка, обвивающая своим гибким телом лезвия. Недолго думая, я надела черный шнурок на шею и прижала его к груди.

Пусть принесет мне удачу.

Заплечный мешок бился о мою спину, пока я крадучись передвигалась вдоль стен домов к конюшне, прячась в тенях. Мне едва удалось сдержать крик, когда из-за поворота вдруг резко выскочила тощая рука и цепко ухватилась за черную ткань плаща.

– Молчи, – каркнула Сахаар, бесцеремонно затаскивая меня в свою хижину, где на полу без сознания лежал раздетый по пояс Дритан и хрипло, беспокойно дышал.

– Он выживет? – заволновалась я.

– Куда денется, – отмахнулась старуха, суетливо двигаясь по комнате. – Скорее, Делия сейчас придет. Ты должна ехать.

– Что? – Я удивленно моргнула. – Вы не попытаетесь меня остановить?

– Я не могу становиться на пути у твоей судьбы, – раздраженно отозвалась Сахаар. – Давай сюда мешок. Быстрее, девочка!

Она нетерпеливо сдернула его с моих плеч и начала складывать разные свертки и баночки. Подумала, добавила пару яблок и еще что-то съестное.

– Судьбы? – переспросила я, в недоумении наблюдая за ее действиями.

Сахаар закончила приготовления, подошла вплотную ко мне и сунула мешок мне в руки.

– Спасение мальчика – твоя забота.

Я нахмурилась.

Она закатила глаза и добавила:

– Такова воля Богов.

– Не понимаю, – сглотнула я.

– Он предначертан тебе. Я видела.

Я округлила глаза.

– Вы ведьма?

По затылку больно скользнула старушечья трость.

– Я провидица, бестолковый ты ребенок.

– И вы говорите это только сейчас? – возмущенно воскликнула я, потирая ноющее место. Новость с трудом укладывалась в голове.

– Не припоминаю, чтобы ты спрашивала, – парировала Сахаар, выталкивая меня из дома. – Поспеши. Когда Аян узнает, что ты поехала одна, он медлить не станет.

Я хотела было поблагодарить ее, но дверь уже закрылась у меня перед носом.

Думать было некогда.

Притаившись недалеко от входа в конюшню, я дожидалась, когда Дамен запрет обессиленных лошадей. Он явно витал в мрачных мыслях, и поэтому двигался медленно, отчего мне приходилось в нетерпении кусать губы, беззвучно подгоняя его. Наконец, он вышел и поплелся в сторону хижин. Я поспешила проскользнуть мимо и, убедившись, что в конюшне никого нет, подошла к стене со снаряжением. Чертыхаясь, долго искала нужное на ощупь. В этот раз я предпочла бы нечто понадежнее простой веревки.

– Оно!

Доковыляв до последнего стойла, я резко распахнула дверь и трясущимися руками начала натягивать сбрую без удил[3] на переминающегося с ноги на ногу коня. Холодные пальцы никак не хотели слушаться. Я выправила застрявшую в ремешках гриву и глубоко вдохнула.