Спираль - Андрей Ливадный

Антону, который не понаслышке был знаком с титаническими сооружениями расы двухголовых ксеноморфов, был понятен ужас и запоздалое чувство вины тех людей, кто пытался спасти свои жизни, оккупировав орбитальную станцию, — они не могли ни управлять циклами ее жизнеобеспечения, ни нормально существовать в округлых запутанных лабиринтах, больше похожих на норы.

Ни Хорн, присутствовавший на допросах сегодняшних обитателей туманности, ни Генри, знакомый с историей своих предков лишь из немногих устных преданий, не знали, что случилось с огромным сооружением логриан, — оба лишь слышали упоминания о нем…

Неизвестно, сколько человек осталось в живых спустя несколько месяцев после пробуждения, но какая-то часть колонистов начала в тот период активно заселять астероиды, конструируя при помощи машин герметичные убежища, либо используя естественные полости внутри малых небесных тел.

Не подлежал сомнению и тот факт, что часть колонистов отказалась селиться на убогих, лишенных атмосфер каменных глыбах. Антон подозревал, что десять кораблей «Элкома», о которых с уверенностью говорили Генри и Хорн, возникли в результате радикального изменения конструкций самих колониальных сфер, с привлечением логрианских технологий, так и появились эти исполинские космические корабли, на палубах которых росли деревья далекой, недостижимой для людей прародины, а в качестве движущей силы использовались прирученные энтрифаги, охотно путешествовавшие по газопылевым облакам, получая в отрыве от звезд энергию из бортовых ядерных реакторов.

Сколько веков потребовалось для возникновения устойчивой структуры этого общества, оставалось только гадать, но к моменту вторжения в туманность кланов Ганио в системе голубой звезды существовала любопытнейшая цивилизация.

В космическом пространстве царили десять кораблей «Элкома», на борту которых сменился уже не один десяток поколений; большинство малых тел астероидного пояса также были заселены людьми. Существовало и несколько смешанных колоний, где соседствовали люди и логриане. Корабли «Элкома», не объединенные во флот, вели между собой постоянную борьбу за контроль над той или иной группой астероидов, которые со временем тоже научились защищать свои интересы при помощи выстроенных на поверхности фортов.

Конец всему наступил около двух десятилетий тому назад, когда в систему голубой звезды всплыли из аномалии космоса несколько потрепанных в бою каперских кораблей, принадлежащих кланам Ганио.

Очевидно, это был вынужденный выход в целях ремонта, но ганианцы сумели быстро оценить все преимущества случайно обнаруженной системы. Газопылевые облака туманности надежно скрывали ее от постороннего внимания, а масса освоенных астероидов прекрасно подходила для организации пиратских баз.

Корабли «Элкома», постоянно барражировавшие либо в границах системы, либо в прилегающих к ней газопылевых облаках, не сумели оказать достойного сопротивления внезапному вторжению: они были разобщены, продолжая соперничать друг с другом даже в этот критический момент. В итоге — три каперских крейсера полностью овладели космическим пространством системы, заставив несколько уцелевших кораблей отступить в глубины туманности.

Хорн утверждал, что достоверно известно о шести уничтоженных кораблях «Элкома», каждый из которых сам по себе являлся уникальным микромиром…

Среди тысяч малых небесных тел к сегодняшнему дню была полностью парализована вся торговля, и тот факт, что ганианцы оккупировали лишь компактную группу из двадцати близко расположенных астероидов, еще не свидетельствовал об их намерении оставить в покое население остальных, изолированных друг от друга миров.

Это, по мнению Антона, было всего лишь вопросом времени.

Пример Генри и его отца, попытавшихся восстановить торговые связи между несколькими небесными телами системы, говорил о многом.

Восемнадцать дней было у Полынина, чтобы осмыслить попавшие в его руки факты и сделать из них свои выводы.

В последние сутки долгого перелета, когда Антон и Генри сидели под прозрачным куполом рубки управления, ожидая, что вот-вот плотная газопылевая взвесь, окружающая корабль, начнет редеть, между ними состоялся короткий, но важный разговор:

— Генри, ты был когда-нибудь на борту корабля «Элкома»?

— Нет. Они жили очень обособленно, никогда не пуская на борт чужаков.

— А как велась торговля с астероидами?

— У них имелись спускаемые аппараты. Маленькие грузовые суда на реактивной тяге, — в своей скупой манере пояснил Генри.

— Хорошо, а что шло на обмен? Чем вы торговали с «Элкомом»?

— Каждый астероид имеет свой вид товара. Наш, например, специализируется на выращивании растительных продуктов, на других добывают руду, третьи содержат цеха по производству различных вещей…

— Это понятно. А что поставляли вам корабли «Элкома»? — продолжал интересоваться Антон.

— Они производили воду и воздух. В обмен забирали продукцию с одного астероида, везли на другой, там обменивали на местный товар и двигались дальше…

— То есть они были торговцами?

— Ну да. Каждый из десяти кораблей контролировал свою группу астероидов.

Антон посмотрел на редеющие частицы газопылевой туманности и спросил:

— А как же вам удалось выжить? Ведь корабли «Элкома» исчезли лет двадцать назад, верно?

— Да, жить стало трудно, — согласился Генри. — Конечно, таких миров, где вообще не выращивают пищу, нет, но многим пришлось туго, особенно в первые годы. Без каких-то товаров можно прожить, а вот без воздуха и воды — нет. Я знаю, что несколько поселений вымерло, остальные вернулись к древнему способу химической добычи и очистки воздуха, но все, так или иначе, пришло в упадок… — Он вздохнул. — Наш астероид один из самых крупных, на поверхность выходит много оранжерей, а за годы процветания мы успели сконструировать замкнутый цикл жизнеобеспечения, но и нам пришлось несладко. Именно поэтому отец с Лоргом решили построить корабль…

— То есть жители астероидов будут рады, если из системы уйдут чужаки и сюда вернутся корабли «Элкома»?

Генри посмотрел на Полынина и усмехнулся.

— Ты говоришь о несбыточной мечте, — произнес он. — Шесть кораблей «Элкома» уничтожены, остальные позорно бежали, а может, тоже погибли, но где-то в ином месте…

— Ну, положим, один корабль ты вскоре увидишь… — ответил ему Антон.

Через восемнадцать суток после побега.

Район дрейфа одинокого астероида.

Энтрифаги удивительно точно умели ориентироваться в пространстве. За две с половиной недели Антон проникся глубочайшей симпатией к этим загадочным существам, хотя и не пытался вновь вступить в контакт с ними.

Против этого протестовал Хорн, который неделю приходил в себя после посредничества между человеком и энтрифагами. Мозг инсекта оказался менее приспособленным к такого рода экспериментам, чем разум Антона.

…Желанный астероид появился внезапно.

Антон с Генри разговаривали в рубке, когда окружающая корабль мгла окончательно поредела, потом расступилась вовсе, и Полынин увидел знакомые очертания корявой каменной глыбы диаметром в добрый десяток километров, которая в этот миг была развернута к ним черным зевом устья пещеры.

Он хотел тут же пойти на поиски Хорна, но инсект по какому-то наитию уже входил в рубку.

— Не надо ничего делать, — с порога промыслил он. — Энтрифаги сами заведут корабль внутрь.

— Откуда ты знаешь? — усомнился Антон.

— Тебе обязательно надо все объяснить, да? — Мысленная речь инсекта сопровождалась скрежетом устрашающих жвал. — Я только что коснулся их информационной ауры. Они прекрасно видят пришвартованный внутри пещеры корабль. Расслабься, человек.

Антону ничего не оставалось делать, кроме как внять совету насекомого, хотя естественное волнение и беспокойство буквально снедали его душу.

Зрелище, которое открывалось глазам сквозь прозрачный материал купола рубки управления, было потрясающим.

Корабль «Элкома», пришвартованный к каменному выступу внутри пещеры, уже не выглядел мертвой грудой металла. Его корпус больше не щерился безобразными пробоинами, предметы, выброшенные декомпрессией из пробитых некогда отсеков, были прибраны, по корпусу корабля тянулись яркие цепочки габаритных огней, на выступах обшивки медленно вращались несколько параболических антенн…

РИГМА явно не теряла времени, а сконструированные ею сфероидальные ремонтные механизмы, на взгляд Антона, умели творить чудеса.

Пологие волны искр на телах энтрифагов текли все медленнее и медленнее, пока не остановились совсем, превратившись в хаотичный узор блесток, покрывающий черные полотнища…