Чертов нахал - Пенелопа Уорд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это твоя работа? – Она указала на большой мотоцикл, собранный из переработанных отходов. Этот экспонат ранее уже побывал на нескольких художественных выставках, а теперь был покрыт пылью в палец толщиной.
– Угадала.
– Ух ты! Это нечто… невероятное. – Обри обошла мотоцикл, внимательно рассматривая его. – Неужели он полностью сделан из мусора?
– Я не использую покупные детали. Только утильсырье, которое нахожу.
– У тебя это здорово получается. Не знаю, чего я ожидала. Но эта скульптура очень выразительна и таит какую-то свою историю.
Я улыбнулся в ответ. Разумеется, она проникла в самую суть. Я всегда чувствовал, что каждый найденный мной искореженный кусок металла был носителем своей истории. То, как эти детали складывались в одно целое, напоминало мне чтение книги. Я зашел с другой стороны байка, показал Обри несколько разных деталей и рассказал, откуда взялась каждая часть.
Хотя это было невозможно, но в тот момент мне показалось, что я влюбился в нее еще больше.
Тем вечером мы заказали еду из китайского ресторана и ели прямо из коробок. Обри заснула во время просмотра фильма, положив голову мне на колени. Храня свое обещание, я накрыл ее одеялом и ушел в свою спальню.
На следующее утро Обри еще спала, когда я осторожно, стараясь не шуметь, вывел Пикси на прогулку. Но к тому времени, когда я вернулся, принеся два кофе и всякой дорогущей, но вредной вкуснятины из «Старбакса», Обри уже встала.
– Доброе утро.
Она села на диван и закинула руки за голову. Ее рубашка задралась, открывая соблазнительную мягкую кожу. Мне чертовски захотелось укусить ее, так что даже пришлось отвернуться.
– Когда ты выгуливаешь козла, то выглядишь, мягко говоря, странно, – хихинула Обри.
– Да, я догадываюсь.
Она прошла в кухню и села на стул с другой стороны длинного стола.
– Хочу кое-что спросить у тебя. Это по поводу обещания, которое я дал так необдуманно. Оно касается только физического контакта, верно? Но я ведь могу говорить то, что думаю?
Обри глотнула кофе.
– Боюсь сказать «да». Но… все же да. Полагаю, на слова ограничение не налагалось.
– Хорошо. Ведь я намерен сказать тебе, что видеть утром твои сиськи, которые приветствуют меня, много лучше, чем встречать солнечный восход.
Она с упреком покачала головой.
– У вас грязный язык, мистер Найтмен.
– О, если бы я только мог доказать вам это, миссис Блум-Найтмен?
– Миссис Блум-Найтмен – это как?
– Ну, ты вообще-то моя супруга. Полагаю, ты захочешь сохранить и свою фамилию, учитывая, что ты профессиональный адвокат и все такое.
– В твоих устах это звучит как проститутка.
– Проститутка… адвокат. – Я ухмыльнулся. – Почти никакой разницы.
– Очень мило. Но если подумать… Я собиралась отказаться от фамилии Блум и взять фамилию мужа. Однако теперь я уже не так уверена в этом.
– В самом деле? Двойная фамилия тебе бы пошла.
– Ну, уж нет. Это не для меня. Я женщина старомодного воспитания и планирую все делить со своим мужем.
– Рад слышать это, миссис Найтмен. Потому что я планирую взять все без остатка. На постоянной основе.
Я хотел показать ей свой город. Теперь, когда ее фирма закрывалась, возможно, мы могли бы поселиться в Хермоса-Бич. Для меня было очень важно жить вблизи океана. Хотя я бы согласился и на пустыню, если бы Обри была со мной. После обеда мы прогулялись по идущей вдоль пляжа дорожке. Это был божественный день, и Обри не стала возражать, когда я взял ее за руку.
– Может, искупаемся? – Я порадовался, что перед выходом предложил Обри надеть купальник. Было жарко, как в аду.
– Давай.
Мы спустились к воде, и я стянул рубашку. Следуя моему примеру, она скинула свою маечку, и мои глаза едва не вырвались из орбит, как у какого-нибудь мультяшного героя. Ё-моё! Может, в конечном итоге это все же была не самая хорошая идея. Сверху на ней была только узкая красная полосочка ткани, и ее фантастические груди так и просились наружу. Когда она скинула шорты, я, уже не таясь, плотоядно пожирал ее глазами, и мне стало на все наплевать. Если я и дал слово не прикасаться к ней, то никто не запрещал мне любоваться ею сколько душе угодно.
– Мне почти жаль тебя.
– Меня? Почему?
– Потому что, когда ты, наконец, позволишь мне взять тебя, – я окинул взглядом ее невыносимо соблазнительное тело, – я буду любить тебя, как дикарь, наверстывая упущенное время.
Мне было необходимо охладиться, и мы с Обри пошли к воде. Застав ее врасплох, я наклонился, подхватил и перекинул ее через плечо, как пожарный. Обри визжала и отбивалась, болтая ногами и лупя меня по спине, но по ее интонации я расудил, что ей это доставляет удовольствие. Я смачно чмокнул ее в попу, прежде чем вместе с ней броситься в воду.
Мы долго плавали, потом гуляли вдоль берега до самого заката. И я хотел только одного – чтобы этот день никогда не кончался.
– Пора возвращаться, – наконец сказала она. – Уже пора выгуливать Пикси.
– Ох уж эти дети. Всегда портят взрослым удовольствие, – пошутил я.
На обратном пути наш разговор принял серьезный характер.
– Ты хочешь детей?
Я ответил честно:
– Никогда не думал об этом, пока не встретил тебя. Но теперь ничего не желаю больше, чем увидеть тебя матерью моего многочисленного потомства.
Обри рассмеялась.
– И сколько же потомков ты хочешь?
– Шесть, – брякнул я, не задумываясь.
– Шесть? – Она резко остановилась на дорожке.
– Не могу объяснить, почему. Но мысль о твоей беременности что-то творит со мной. Я зажигаюсь только от одной мысли об этом.
– Тебе действительно нужна помощь психиатра. Я считаю, что ты помешан на сексе.
– Тогда я первый помешанный на сексе, не знавший женщины в течение нескольких лет.
Обри посмотрела на меня с искренним сочувствием.
– Извини. Это, должно быть, тяжело.
– Особенно когда я смотрю на тебя в купальнике. Это просто пытка.
– А ты… ну, знаешь что?
– Что?
– Ты знаешь.
– Не знаю. – Разумеется, я понял, что она хотела спросить.
– Знаешь. Тебе следует… заботиться о себе.
– Ты имеешь в виду, принимать душ и стричь волосы? Да, в этом смысле я о себе забочусь. И даже делаю зарядку.
Обри рассмеялась.
– Это то, что ты хотел мне сказать, да?
– Принцесса, благодаря тебе этот день не прошел даром.
Мы
